Милорд и сэр - Екатерина Федорова Страница 78

Рыцарь слева плавно поднес острие меча к его горлу, нежно посоветовал:

– Поднимай-ка руки, брат. И брось-ка по дороге ножичек, вдруг да точил его кто, неровен час порежешься еще, заблудшее дитя Всевышнего и Единого.

Момент истины. Серега, не отрываясь, смотрел на поблескивающую в свете факелов сталь. И размышлял медленно, как в тягучем сне – вот если сейчас прыгнуть вперед, то все. Не будет больше никаких мучений, боли, пыток. Или все-таки поднять руки, понадеявшись на маловероятное спасение? Короче, или – или. Не совсем подходящие здесь сценарии для нас, для хамлетов российских…

… И в этот момент коридор залило ослепительно-белым светом.

Он рефлекторно зажмурился. Буквально на долю мгновения зажмурился. В уме крутилось – что? Световой удар по глазам силы был немаленькой, ощутимый. Читывали мы у одного крайне интересного автора про световые гранатки, читывали… но здесь-то им быть откуда? Как и прожектору с такой вот осветительной мощью…

Серега торопливо разжал веки. Ослепительно-белого светового сияния больше не было. Освещенность тоннеля вообще резко поменяла свой вид. И тип, то бишь направленность. Факелы светили не с уровня человеческого плеча, а снизу. Валяясь прямо на полу. Там они, собственно, и горели – мирно так догорали себе. Дымя, чадя и потрескивая в разом посвежевшем коридорном воздухе (озон? как после грозы, что ли?).

И еще кое-что изменилось: рыцарей Священной не стало. Исчезли, как Лох-Несское чудовище перед лицом неопровержимых научных доводов. От них остались только доспехи – в разрозненном виде. Радостно сияющие серебром рыцарские облачения валялись теперь на полу отдельными скорлупками. Вперемешку с мечами, булавами, боевыми топорами и прочим убийственным боекомплектом феодальных времен…

Серега подковылял к доспехам на малость подгибающихся ногах (и с чего бы это, а? помнится, посылая его сюда, сэр Монтингтон Скуэрли охарактеризовал этот милый мирок как “дивное местечко” и даже добавил что-то вроде “слушай, да это же почти каникулы!”). Поворошил по-разному изогнутую сталь носком сапога. От сладенько-кусачих сэров рыцарей Священной не осталось ничего – ни одежды, ни… Он вгляделся попристальнее. Ну да, даже порошка какого-нибудь черно-серого в рыцарских руинах не обнаружилось, типа того, что остается после человека в некоторых традиционных фэнтези-фантазмах… Просто – ни-че-го…

Он повернулся спиной к бренным останкам и зашагал прочь на самой максимальной скорости, какую только мог позволить себе, – все ж таки честь мундира… то есть герцогского звания обязывала. Бежать со всех ног для него сейчас было бы просто верхом неприличия, а вот идти быстрым шагом – пожалуйста. Буквально через сотню шагов Серега натолкнулся на компанию бравых своих соратников, в полной темноте жмущихся к стенкам костяного туннеля.

– Ну? – спросил с наигранно-фальшивой бодростью. – Кого поджидаем, соколы, служаночку из замка на свиданку?

Бывшие смерды хлынули к нему от стен тоннеля, облепили как мухи.

– Господин… Сэр Сериога! Мы тут – помочь вам, ежели что. Мы уже и бежать собралися было к вам, а тут светово это…

– Помочь? – для пущей назидательности решил погрознеть ликом господин Серега. – А что вам было приказано мною, а?! Бежать не останавливаясь, так? Сказал ведь, что сам догоню! Ну? Где текулли с лекарем?!

– Мы разделились, – блестя в полутьме широко распахнутыми глазами, торопливо прошелестел пожилой Вези. – Господина текулли и господина лекаря уже, наверное, и до конца хода донесли…

– Ну, тогда… ладно. Вы извините, что я тут… сорвался, накричал.

Вези побелел так, что почти слился с белой костью стен:

– Что ты, что ты, господин наш! Виноваты, понимаем. Не повесил за непослушание – и то спасибо тебе большое, милостивец ты наш…

Навстречу по туннелю неслась леди Клотильда, невнятно что-то рычавшая и бряцавшая увесистым доспехом не хуже приличного танка. Серега, опрометчиво понадеявшись на свои слабые силенки, принял этот оживший боевой таран на молодецкую грудь. И не устоял – закачался, отчаянно замахал руками в поисках точки опоры. И нашел ее на могучих девичьих плечах. Две ручищи, каждая толщиной со среднестатистическую бычью ногу, мяли Серегу, поворачивали, толкали вперед и назад для попеременного осмотра-зажима в тискообразных объятиях. Титаническая красотка плакала где-то над ухом и одновременно смеялась, безостановочно треща сорокой: да где ж ты был, как смог… а как мог не подать весточки. К черту бы в зад твое сиятельство, в бога в душу и вперехлест на постели рожалой девственницы…

Он в ответ мычал что-то малоразборчивое и ощущал на щеках слезы Клотильды.

Вокруг толпились дебровские рыцари, молча, при полном вооружении. Поглядывали смущенно-горделиво – мол, орел наш герцог, орел!.. и все тут. Его товарищей по последним часам, бывших смердов, моментально оттерли в сторону шипастыми плечами, закованными в сталь боками. Клоти, наобнимавшись вдосталь, потащила его к выходу, тут же по пути детально разъясняя и объясняя ему всю ту кучу ошибок, которую он совершил при прорыве сюда – вот это было неграмотно, вот это вообще неправильно, вот так не следовало делать, не чувствуется выучки…

Туннель, расширяясь, заканчивался яйцеобразной комнатой с гигантской щелью по всей передней части… нет, черт побери, какая щель? Пасть это была, самая обыкновенная пасть, составленная из классических сужающихся к переду змеиных челюстей с не менее классическими же четырьмя зубами в центре. И если это пасть, то…

То значит – костяной туннель-скелет, по которому они шли до этого, заканчивался черепом. В полном комплекте…

Толпа идущих с ним подвалила к порогу-челюсти. Клотильда мощной рукой переправила Серегу через возвышение, выволокла наружу. Теперь они уже точно очутились в комнате, огромной, каменной, наполовину заполненной загадочно-чужой черепушкой. Снаружи “мертвая голова” походила уже не на змеиные останки, а на… кого? дракона, динозавра?

Серегу подтащили к стальной двери в самом дальнем углу комнаты. Рука Клоти протянулась, раскрывая перед его носом створку…

И тут кто-то перепуганно охнул… и все разом заоборачивались назад, к черепу, из пасти которого только что вышли. Серега обернулся тоже – как все, так и мы, что уж тут…

С белой черепной кости, там, где шел вниз длиннющий скат от двух сильно утолщенных треугольных ноздрей к щели рта-пасти, слетали вниз хлопья и куски чего-то белого, мелово (от слова “мел”) хрустящего при соприкосновении с каменным полом. Ни дать ни взять отваливалась самая обычная, самая банальная штукатурка… только вот откуда бы ей взяться на этом чудовищном черепе?

А на кости из-под штукатурки (если это, конечно, была все-таки она) обнажалась надпись, ряды незнакомых букв с человеческую ладонь величиной – мелко, но вполне доступно для прочтения прямо отсюда, из угла комнаты.

– И почему это у меня такое пресильное ощущение, что ты, сэр Сериога, опять вляпался в очередную историю с предсказанием… Дурно пахнущим предсказанием! Ибо скотинка сия была не из тех, коих жертвуют Всеблагому! – громким речитативом возмутилась леди Клотильда. Ни к кому конкретно не обращаясь вроде бы. – Каких таких обязательств опять набрал на себя, а, Сериога? Во что вляпался, куда?!