Стеклянный меч - Виктория Авеярд Страница 76

В кои-то веки она согласна с Кэлом, и оба удивляются. Она отбрасывает стул. Ее движения быстры и жестки.

– И нескольких дешевых фокусов.

«Дешевые фокусы». Джон предугадывал наши слово, уклонялся от атак Фарли, прежде чем та успевала напасть… это не фокусы. Но проще решить, что Джона просто не может быть. Вот почему все поверили лжи Мэйвена насчет меня и новокровок. Люди видели мою силу собственными глазами, однако предпочли поверить в то, что могли понять, а не в то, что было правдой на самом деле. Я заставлю их расплатиться за глупость, но не повторю той же ошибки. Что-то в Джоне пугает меня, но инстинкт приказывает верить… не этому человеку, но, по крайней мере, его видениям. То, что он говорит – истинно, хотя причина, по которой Джон делится с нами своими откровениями, возможно, далеко не бескорыстна.

Его раздражающая улыбка изгибается, превращаясь в угрюмый оскал. Джон разгневан.

– Я вижу корону, с которой капает кровь. Грозу без грома. Тень, которая изгибается на огненном ложе.

Рука Кэла дергается.

– Вижу озера, которые затопляют берега и поглощают людей. Вижу человека с красным глазом, в синей куртке и с дымящимся ружьем…

Фарли бьет кулаком по столу.

– Довольно!

– Я верю ему.

У этих слов странный вкус. Я не доверяю собственным друзьям, но вдруг становлюсь на сторону какого-то чертова незнакомца. Кэл смотрит на меня так, как будто я отрастила вторую голову, и в его глазах вопрос, который он не осмелится задать вслух. Я могу только пожать плечами, избегая обжигающего взгляда алых глаз Джона. Они блуждают по мне, исследуя каждый сантиметр девочки-молнии. Впервые за долгое время я жалею, что лишилась брони из шелка и серебра. Мне хочется выглядеть предводителем. Но вместо этого я дрожу в своем рваном свитере, пытаясь скрыть шрамы и торчащие кости. Я рада, что Джон не видит мое клеймо, но что-то подсказывает, что он и так о нем знает.

«Соберись, Мэра Бэрроу». Ощутив прилив силы, я вскидываю подбородок и поворачиваюсь спиной к остальным. Джон улыбается в пепельном свете.

– Где находится тюрьма Коррос?

– Мэра…

– Можешь скинуть меня по пути, – выпаливаю я, не удосуживаясь посмотреть, какой эффект произвели мои слова на Кэла. – Я не позволю сделать из них марионеток Элары. И не брошу Джулиана во второй раз.

Складки на лбу Джона углубляются. Они свидетельствуют о долгой и трудной жизни. Он моложе, чем я думала, но его истинный возраст скрыт морщинами и седыми волосами. Что надо повидать, чтобы стать таким? Наверное, все. Все ужасы и все чудеса, какие только могут случиться. Смерть, жизнь и то, что в промежутке.

– Ты именно такая, как я и думал, – бормочет он, накрывая мои ладони своими.

Под кожей змеятся вены, синие и лиловые, полные красной крови. И это зрелище немного успокаивает меня.

– Я благодарен судьбе, что встретил тебя.

Я слабо, но вежливо улыбаюсь – максимум, что я могу сделать.

– Где тюрьма?

– Тебя не пустят туда одну, – говорит Джон, взглянув мне через плечо. – Но мы ведь оба это знаем, не так ли?

Я чувствую, как жар приливает к щекам, и киваю.

Джон тоже краснеет и упирается взглядом в стол. Вновь его глаза делаются сонными, и он убирает руки. Он встает, пошатываясь и по-прежнему глядя на нечто недосягаемое для нас. Затем шмыгает носом и поднимает воротник, жестом предлагая нам сделать то же самое.

– Дождь, – предупреждает Джон – и через две секунды по крыше начинают барабанить капли. – Жаль, что надо идти пешком.

Я чувствую себя мокрой крысой, когда мы наконец добираемся до самолета. Нам пришлось брести по грязи, под проливным дождем. Джон идет мерным шагом и даже заставляет нас пару раз замедлить ход, чтобы «все сошлось», как он выражается. Через несколько мгновений после того, как впереди показывается самолет, я понимаю, что он имеет в виду. Гарет падает с неба мокрой окровавленной кометой. Он приземляется довольно ловко, и сверток у него в руках, по виду младенец, подскакивает в воздух и преображается у нас на глазах. Бабулины ноги с силой ударяются о землю, она спотыкается и падает на колени. Шейд подбегает к ней и помогает подняться, а Фарли забрасывает руку Гарета себе на плечо. Он охотно перекладывает свой вес на нее, чтобы не нагружать неподвижно висящую ногу, с которой капает кровь.

– Засада в Питарусе, – рычит он, одновременно от гнева и от боли. – Бабуля не получила ни царапины, а меня окружили. Пришлось поставить вверх дном целый квартал, прежде чем они отстали.

Хотя Джон и уверил нас, что погони не будет, я невольно вглядываюсь в потемневшее небо. Каждый завиток облаков напоминает самолет, хотя я не слышу и не чувствую ничего, кроме далекого содрогания грома.

– Они не прилетят, мисс Бэрроу, – говорит Джон сквозь шум дождя.

Он вновь безумно улыбается.

Гарет недоуменно смотрит на него, но все-таки кивает.

– Кажется, хвоста нет, – подтверждает он и снова стонет.

Фарли перехватывает его поудобнее, почти несет. Таща раненого к самолету, она не сводит глаз с Джона.

– А мелкий поганец там был?

Гарет кивает.

– Стражи были, значит, и король ошивался неподалеку.

Фарли ругается. Не знаю, на кого она злится – на Мэйвена, который устроил засаду на наших друзей, или на Джона, который оказался прав.

– Рана выглядит серьезнее, чем есть на самом деле, – произносит Джон сквозь дождь.

Он указывает пальцем на Гарета, которому Фарли помогает подняться по трапу в самолет. Затем на Бабулю, которая привалилась к Шейду.

– Она страшно устала и замерзла. Есть одеяло?

– Я не старая клюшка, которую можно завернуть в одеяльце и унести, – ворчит, сидя на земле, Бабуля.

Она торопливо поднимается и устремляет на Джона гневный взгляд.

– Пусти, Шейд, не то своих не узнаешь.

– Как скажешь, Бабуля, – бормочет Шейд, подавляя улыбку, когда она с важным видом проходит мимо.

Он не мешает ей, но держится на расстоянии вытянутой руки. Бабуля гордо заходит в самолет, высоко держа голову и выпрямив спину.

– Ты нарочно это сделал, – ворчит Кэл, проталкиваясь мимо Джона.

Он не удосуживается оглянуться, даже когда Джон разражается смехом ему вслед.

– И это сработало, – говорит он, так тихо, что слышу только я.

«Верь видениям, а не человеку». Хороший урок.

– Кэл не любит игр с сознанием, – предупреждаю я, предостерегающе подняв руку. И по моим пальцам пробегаем искра. Недвусмысленная угроза. – И я тоже.

– Я ни во что не играю, – отвечает Джон, пожав плечами, и постукивает себя по виску. – Даже в детстве не увлекался. С моим талантом, видите ли, трудно найти равного противника.