Клинки Керитона. Дорога на Эрфилар - Андрей Голышков Страница 74

— Тогда давай греби, — великодушно разрешил Кинк, приободрившись. Он подмигнул и добавил: — Костёр разведём. Я крабов наловлю. Каменных. Любишь?

* * *

— Я пришел, кеэнтор.

— Тебе есть что сказать?

— Он пропал.

— Как это пропал? — Венсор ра'Хон нахмурился, сцепил ладони за спиной и подошел к окну.

…Храм Ихольара высился над морем, словно скала. Изначально на этом месте и была обычная скала — три тысячи лет назад, первые из сулойам, прибывшие в Хаггоррат из Артаранга, основали в пещерах каменного островка, практически лишенного растительности, первый на материке храм Ихольара. Тем самым положив начало экспансии Великой Рыбы на хаггорратские земли. С ростом популярности сулойам на острове появились первые строения. Шли годы — храм рос, и вскоре целиком покрыл остров, похоронив его за своими стенами.

С трех сторон величественное сооружение (впоследствии разделившееся на, собственно, храм и резиденцию огетэрина) окружали острые камни, одиночные и группами по два, по три, большие в несколько тонло вышиной и поменьше, они поднимались из воды, острыми вершинами, как угрюмые бредущие к святыне паломники.

Центральные ворота храма были обращены к суше. Мост отсутствовал. Море в этом месте было настолько мелким, что во время отлива, верующие могли дойти посуху почти до лестницы, ведущей к воротам, погрузившись в солёные воды едва ли не по пояс. Что, по мнению сулойам, должно было только укреплять прихожан в вере. Конечно, желающие могли нанять лодку с плоским дном, (некоторые так и поступали) хотя служители культа этот способ преодоления столь несложного препятствия не поощряли, и прибывшие к храму таким способом, в качестве доказательства веры (в обязательном, разумеется, порядке) должны были пожертвовать храму весьма значительную сумму.

Покои, отведённые кеэнтору, находились в восточной башне. По левую руку он мог видеть залив и порт: сотни больших и малых лодок у пирсов, около пяти десятков торговых судов на рейде. По правую — город: мозаику крыш, паутину улиц, праздничные костры и веселящуюся людскую толпу…

Кьегро Тавуа покаянно склонил голову и сделал несколько шагов в сторону кеэнтора. Огромный рэктиф повернул к экзекутору черную морду и предупреждающе оскалился.

— Говори, — разрешил Венсор.

— Он сбежал, Ваше Святейшество. Исчез. Растворился. Так говорят сулойам.

— Ты им веришь?

— Не вижу смысла им врать.

— Вот как? — Венсор резко развернулся. — Там не было ни одного Красного?

— Был. — Экзекутор поднял палец. — Один.

— Он тоже считает, что Левиор просто исчез?

— Естественно, нет.

— М-м-да. Объясни тогда, как его упустили подвластные тебе кнуры? — глухо спросил кеэнтор. Что-то во всей этой истории было не так, и он никак не мог понять, что.

Порыв ветра дёрнул занавески, он принёс дыхание моря, и его запах смешался с густыми запахами цветов и приторным ароматом васарги.

— Левиор хитёр и дерзок, прекрасно владеет мечом… и магией. — Кьегро помедлил, ожидая реакции кеэнтора — её не последовало, и экзекутор понял, что Святейший всё давно знает. — И ещё у него есть дииоровый бир-хорат.

— Довольно! — вспылил Венсор, сжимая кулаки. Рэктиф насторожился, его красный язык свесился на подбородок, пёс преданно ловил каждое движение хозяина. — Он применил магию в городе? Тем хуже для него, не так ли?

— Сулойам говорят, что Левиор не применял магию, кеэнтор. Красный не смог понять, как ксаладец обманул их.

— Откуда тогда такая уверенность, что он владеет магией?

— То, что сулойам не смогли понять, как Левиор их обманул, лишний раз доказывает, что он ОЧЕНЬ хорошо владеет магией, а отнюдь не обратное.

— Ты послал кого-нибудь способного проследить уиновый след?

— Да. Но он ещё не вернулся. Боюсь, результатов следует ожидать, только когда я лично осмотрю это место.

— Ладно. Имеем то, что имеем. Что ты намерен предпринять?

— Я послал Вестников во все ближайшие города Хаггоррата. Все кнуры отслеживают появление бир-хората и ищут сиория Левиора Ксаладского.

— Этого мало! — Венсор сжал губы, постучал кулаком по подбородку. Его глаза превратились в тонюсенькие щёлочки, потерялись под нависающими бровями. Он подошел к фонтанчику — три бронзовых чудища: Кую, Гальмонорокимун и Нойби изрыгали воду из раскрытых ртов. — Меня не интересует, что ты будешь делать, — сурово сказал Венсор ра'Хон, — но чтобы Левиор был у меня! Я пробуду в Реммиаре ещё неделю, этого тебе должно хватить.

— Благодарю за доверие, Ваше Святейшество.

— Это всё. Меня ждут на приёме в честь назначения огетэрина. — Кеэнтор зашел за тканевую ширму, украшенную стилизованными изображениями обитателей Великого моря и, разведя в стороны руки, нетерпеливо защёлкал пальцами.

Одна из резных панелей в стене бесшумно сдвинулась, и в комнату вошли две зарокийские девочки-одевальщицы из его свиты.

Шорох занавеса за спиной заставил Венсора поднять голову — Кьегро Тавуа удалился, как положено старшему экзекутору, бесшумно.

Почти.

* * *

До Тупе Левиор и его новый дружок Кинк не дотянули. Голодно им стало.

…Ночевать в море всё-таки пришлось — все приобретённые в детстве навыки Левиор растерял где-то по дороге между Иллиондом и Реммиаром, а посему греблось ему тяжко, да всё как-то не так, как дóлжно. И не туда. То в море лодку отнёсёт далеко — берега почти не видно, впору потеряться; то, наоборот, на мелководье утянет, а там стрелки сарбахские обещанные (правда, не было их). Вся дорога не по прямой — сплошные зигзаги. Не скучал, в общем, Левиор. Да и Кинк, по правде говоря, тоже не скучал — на харчи налегал так, что казалось, будто последний день на Ганисе мальчишка живёт. И вот как-то так само собой получилось, что к середине следующего дня все имеющиеся в наличии припасы были им изничтожены, как враг хаггорратского народа. Левиор отнёсся к этому с пониманием и известной толикой иронии — ничего, разумеется, не сказал, даже наоборот, норовил подкормить мальчишечку, но сам через это дело был голоден, как Хорбут после зимней спячки.

Памятуя о наказе Роора Эмжу, к берегу пристали сразу за третьим камнем Нойби.

— Вот что, — на подступах к деревне сказал Левиор. — Слушай и запоминай. Меня зовут Дисаро. Если кто будет спрашивать, я твой троюродный дядя. Едем мы домой — в Траб.

— А зачем это тебе, дядька Левиор?

— Надо, потом объясню.

— Ну хорошо, а Траб — это где?

— Не важно. Далеко. Ты, если что, там не был. Я за тобой, сироткой, приехал и домой к себе везу. Подойдёт такое объяснение?

— Угу.

— Повтори тогда: как меня зовут?

— Дисаро.