Заклинательница драконов в Академии Волшебства - Маргарита Ардо Страница 74

Радость — это мгновение, распустившееся, как цветок. Это свет в сердце. Мне стало так хорошо! Прижавшись к нему, я спросила:

— Ты сказал, что я спасла тебя… А как? Я же ничего не сделала…

Вёлвинд снова коснулся моих губ, на этот раз едва, словно хотел почувствовать ближе моё дыхание, и произнёс прямо в них:

— Тем что пришла.

— Разве я могла не прийти?

Вместо ответа он вновь поцеловал меня, на этот раз жадно, беспощадно сминая губы, стирая пространство вокруг и меня саму, как будто выпил в последний раз перед рывком. Оторвавшись от губ, покрыл поцелуями моё лицо и волосы, смущая огнём и вызывая ответный. С шумным выдохом отстранился. Ветер растрепал его волосы, опалил мои щёки.

— Тебе надо бежать… — очнулась я. — Но не оставляй меня здесь, пожалуйста! Я хочу с тобой!

Вдалеке сверкнули ломаные линии молний, угрожающе клубились чёрные тучи, заливая землю полосами дождя. А над нами простиралось ясное небо — абсолютно чистый лоскут со звёздами меж подкрашенными ночью белыми бочками облаков. Одна из туч, гонимая ветром, попыталась подмять под себя облако и обрывок неба. На лицо упали несколько капель. Вёлвинд выпустил из пальцев вихрь, который мигом прогнал нарушительницу.

— Как ты это делаешь? — восхищённо спросила я.

Он поправил на моём плече начавший сползать сюртук, и ответил:

— Я из рода стихийников. Вёлвинд на нашем наречии означает "вихрь", "ураган".

— Тебе подходит, — глядя на него во все глаза признала я. — Но такая мощь! Даже Джестер и Алви были потрясены, а они-то больше меня знают о магии! У вас все в роду такие невероятные волшебники?

При упоминании Алви Вёлвинд поморщился, затем сказал:

— Нет. Но во-первых, магию можно приумножить упорной практикой. Во-вторых, когда я был ещё подростком, по решению матери все близкие родственники передали свой дар мне, как самому одарённому.

Виверны зарычали. Я увидела мерцающие фиолетовым потоки, пронизывающие тьму ниже.

Вёлвинд выругался. Провёл жезлом в воздухе. Тот заискрился красным, и пространство распахнулось, пропуская нас в уже знакомый, будто опалённый огнём проход. Его виверна влетела туда первой. Вёлвинд с тревогой всмотрелся в приближающиеся петли.

Почему он не входит? Это я его задерживаю?! Из-за меня его поймают! Но я не останусь тут без него!

Я вбежала в пространственный карман первой, и тут же вместо промозглого мрака оказалась в тёплой летней ночи под синим небом над полем золотой пшеницы. Обернулась. Вёлвинд шагнул за мной. Портал за его спиной схлопнулся.

— К чёрту академию! — весело выпалила я и расцвела улыбкой. — Я всё равно вылечу, из меня посредственная ученица! И надоели правила, надоело быть законопослушной, притворяться примерной, лишь бы не высекли, держать язык за зубами! У меня это плохо получается! Ты освободил меня, и это самое главное! Я и из приюта планировала сбежать, так давай сбежим вместе! Куда мы направимся?

Вёлвинд смотрел на меня, и отчего-то лицо его изменилось, словно он протрезвел внезапно. Не думал, что я такая легкомысленная? А тут погоня… Стало неловко.

— Они же не найдут нас здесь? — спросила я.

— Нет.

Я провела ладонью по налитым солнцем колосьям пшеницы и решила вернуться к прежнему разговору, чтобы он понял, насколько искренно я хочу всё знать о нём, что мне не безразлично!

— Ты сказал, твои близкие отдали тебе магию, чтобы ты стал сильным стихийником, а они сами остались без дара?

— Практически. — Тон его тоже изменился, будто с появлением розыскных потоков Вёлвинд превратился в прежнего, мрачного Элоиса.

Я растерялась.

— А почему твоя мама так решила? — тише спросила я. — Традиция?

— Нет. Так было нужно.

Вёлвинд прошёл мимо меня по тропе и посмотрел куда-то за горизонт.

— Дар — это особый вид энергии. Его можно скрыть, можно отдать, можно забрать. Не обязательно добровольно, — вдруг жёстко сказал он будто бы не мне.

У меня ёкнуло сердце.

— У Эрве, того заклинателя, тоже дар забрали… — проговорила я не своим голосом. — Это же был не ты?

Вёлвинд развернулся, во взгляде его появился вызов:

— Зачем тебе это знать?

Его суровый вид теперь скрывал улыбку и мягкость, только что так красиво раскрывшиеся передо мной. Тогда, казалось, он стал настоящим, а теперь будто снова надел маску. Я сделала что-то не так? Или он мне не доверяет? Считает шпионкой, посланной Алви?

Стало больно. Я шагнула к нему, смяв несколько колосьев пшеницы.

— Я задаю столько вопросов, потому что мучительно думать о том, о ком ничего не знаешь! Гадать, кто он — тот кто спас тебя, ведь он — единственный, кому ты оказалась небезразлична! Но ответы не находить! Искать по запахам, деталям, намёкам! Всматриваться в лица, слушать голос! Хотеть, чтобы Элоисом был ты! И сомневаться! И мучиться от этого! — слёзы подступили к глазам. — А потом найти и встретить недоверие…

— Трея, не стоит.