Два жениха и один под кроватью - Марина Ли Страница 70

Когда ткань халата поползла с моих плеч, я застонала.

— Мне остановиться? — низким голосом спросил муж и лизнул ямочку в основании моей шеи, поцеловал ключицу.

— Я не знаю, — всхлипнула я и потянулась за ещё одним поцелуем.

Одежда полностью растворилась, ласки стали более откровенными, я задыхалась от адского коктейля из смеси страха, любопытства и безумного желания, но вскоре неловкость полностью исчезла, и я поняла, что глупо бояться, когда тебя обнимает любимый мужчина, глупо отталкивать, когда он целует так нежно, что кружится голова, глупо сомневаться, когда он замирает над тобой, напряжённый, как струна, и пытливо заглядывает тебе в глаза, единственно правильным ответом может быть лишь один.

— Да.

Много позже, когда волна страсти, измочалив, выбросила нас в реальность, мы перебрались в спальню и снова целовались, лёжа на прохладных простынях, шептали друг другу о любви, болтали о будущем и заснули лишь с первыми лучами солнца.

И кстати, родители меня не прикончили, а наоборот порадовались. В своей манере, конечно. Мама плакала и непрестанно целовала меня, наглаживая волосы, а папа сначала увёл Даккея на то поле, где когда-то тренировал нас с Бредом («На крепость пошёл проверять», — хмыкнула мама), а затем напоил моего мужа и сам набрался так, что мама охала, переживая за его сердце.

Когда спустя сутки оба пришли в себя, мы смогли приступить к организации официальной свадьбы. Всё же именно этого хотел от нас с Даккеем Император.

Кстати о Лаклане Освободителе. Мы долго боялись, что он вспомнит о своей угрозе выдать меня замуж за кого-то другого, но, к счастью, ему было не до нас. Он даже про то, что собирался посетить нашу свадьбу забыл, посвятив всё своё время организации Ордена щитоносцев, главою которого был назначен мой дорогой братец.

Мы помирились с Бредом. Ему, правда, пришлось очень долго извиняться за свой идиотизм, но я ведь его любила, поэтому дулась не очень долго.

После смерти нурэ Тайлора вокруг БИА разгорелся нешуточный скандал, который подкосил кого угодно, только не ректора Гоидриха. Он был всё таким же ворчливым, принципиальным занудой, что и всегда. И даже тот факт, что я изменила фамилию, не помешало ему постоянно ныть о том, что девице не место в академии.

Кстати, о девицах. Не знаю, что повлияло на ректора. Может быть то, как я проявила себя в ситуации на Пределе, а может быть то, как высоко Император оценил знания моих «ясельников», лично присутствуя на выпускном экзамене этого специального курса, но повысили мне не только жалование. Нурэ Гоидрих лично принёс мне распоряжение о том, что отныне я буду преподавать не только общую магию, но и боевую. Боевую, правда, только на первом курсе, но и это вызвало у меня такую радость, что я не постеснялась расцеловать любимого наставника в обе щеки. А тот даже не смутился, довольно крякнул и сказал, что ради такого дела он будет меня постоянно заваливать работой.

Когда я рассказывала об этом Алану, он ревниво сверкал глазами и смешно рычал.

Нет, действительно смешно! Любой на моём месте начал бы хохотать. Тем более если бы точно знал, что его нагонит неминуемая, жаркая и невероятно сладкая месть. Та, что случается в спальне между мужем и женой, если они любят друг друга, и если мужчина достаточно терпелив для того, чтобы подождать, а женщина сумела избавиться от своих глупых страхов.