В лабиринте тайн - Алла Соловьева Страница 52

Сна пришлось ожидать достаточно долго. Сумерки за светлой шторой постепенно угасли. В голове колебались Атрэм, тренировки, видение… Наконец физиология взяла свое: сонно моргнув, я начала путаться в мыслях, а затем царство сновидений втянуло в сон, удивительный и добрый. Впервые в жизни мне приснился отец, но не в кошмаре, навеянном детскими воспоминаниями, – иначе…

Комната, как морская раковина, осветилась неярким жемчужным сиянием. Луч появился из окна, пробежался по поверхности мебели, скользнул по полу. Высокая фигура появилась внезапно, согнулась пополам, склонилась над кроватью. Зачарованно глядя на высокого и потрясающе красивого отца, я приподнялась. Захар внимательно разглядывал меня. Глаза лучистые, сияющие, как прекрасные изумруды. Холодные, будто сосульки, пальцы коснулись лба, затем волос – нежно, успокаивающе. Ледяные, но ласковые губы запечатлели на моем лбу стылый поцелуй. Внезапно фигура отца превратилась в большущую Серебряную книгу верлафов. Она на секунду раскрылась, словно кто-то невидимый распахнул замысловатый замок. Страницы мелькали одна за другой, будто сильный порыв ветра, вздохнув, начал листать ветхий том. Миг – и серебряные створки захлопнулись. Быстро закружившись против часовой стрелки, книга вспыхнула ярким светом…

Вспышка была объяснимой: солнечные лучи просочились в окно, устроив мне побудку раньше будильника. Шум воды на кухне и вкусные запахи сообщили, что пора подыматься. Сон, как стеклышки калейдоскопа, крутился в сознании. Надо же, приснился отец. Я улыбнулась, неторопливо поднялась и скользнула в ванную. Упругие струи воды вонзились в тело. «Странно, что приснилась Серебряная книга», – подумала я и тут же забыла об этом.

Через полчаса надев зауженные брючки с множеством декоративных молний и темно-синюю шелковую тунику со свободным рукавом и вырезом, открывающим плечи, я спустилась вниз. На кухне ждала умилительная картина. Фадеев в темных джинсах и серой водолазке под горло, улыбаясь во весь рот, склонился над столом. Справа от него – смеющаяся мама, а слева Светлана, старательно выводящая буквы в журнале с кроссвордами. Если не ошибаюсь, Макс что-то подсказывает.

– Привет! – Поздоровавшись со всеми и оставив рюкзак в углу, я подошла к столу. Чмокнув маму в щеку, повернулась к парню: – Ты сегодня рано.

– Боялся, что ты сбежишь в академию, не дождавшись меня, – хмыкнул Макс и пробежал взглядом по моей фигуре.

Понаблюдав за нами, Светлана подозрительно засуетилась.

– Садись завтракать, – быстро и скомканно пригласила она. – Макса мы уже накормили.

Глядя на накрывающую на стол Светлану, я поняла, что есть не хочу… А вот пить… Внезапно почувствовав жажду вампира, я проглотила слюну, нахмурилась, задержала дыхание. Неужели двухнедельный голод и предкоматозное состояние дают о себе знать и мне снова нужна кровь? Мысль о частом использовании донора мне не понравилась. Торопливо подбежав к холодильнику, я вытащила привычный пакет и, тут же воткнув трубочку, принялась пить. Так расфасовывают кровь в нашей лаборатории. Она не дает таких сил, как прямой контакт с донором, но это лучше, чем ничего. А Марк, Елизар и Альбина вообще пользуются только такой.

– Мы можем ехать, – сообщила я о своей готовности Максу, бросив черный пакетик в мусорное ведро.

– Злата! – возмутилась Ирина. – А завтракать?!

– В академии! – как обычно, отмахнулась я.

Ирина укоризненно покачала головой, а я, подхватив рюкзак, выскочила в прихожую раньше Макса. Фадеев нагнал и, воспользовавшись тем, что нас не видят, обнял за плечи. Спина уперлась в широкую грудь. Шею опалило горячее дыхание.

– Злата… – шепнул он и перебросил мне волосы на одно плечо.

Миг, и он прикусил кожу на шее. От нового острого ощущения я сжалась. Руки скользнули под тунику, коснулись обнаженной кожи. Высекая искры дрожи, пальцы надавили на живот, медленно двинулись выше. Такого он никогда себе не позволял. Паника заставила дернуться, но Макс не отпустил. Легкая боль пронзила шею – он стиснул зубы сильнее. Едва не разрывая шелк бюстгальтера, ладони обхватили грудь, начали ласкать… Тяжесть рук, опаляющих кожу, заставила задохнуться. Испуганный вопль застрял в горле, ведь Ирина и Светлана совсем недалеко! Я рванулась, но он не позволил даже пошевелиться. Мощная грудная клетка за спиной раздувалась и сжималась, как меха. «Прекрати, Макс!» – хотелось крикнуть, но кричать нельзя. Жаркая дорожка дрожи сбежала по животу, лизнула бедра, и я покорилась воле блуждающих, настойчивых рук. Тело обмякло, голова запрокинулась назад. Хищные зубы разомкнулись, волнующая дорожка из поцелуев медленно сползла вниз. От потрясения ставшие влажными ресницы сомкнулись сами собой.

– Ты так красива, – донесся до уха едва различимый шелест. – Я напугал тебя, забияка? – Макс повернул меня к себе.

Тон и вид парня друг другу не соответствовали. Блестящие глаза обожгли синим огнем, их взгляд заставил покраснеть. Ноги казались ватными и подгибались. Его натиск испугал, я вновь попыталась вырваться.

– Ты не должна меня бояться, Злата. – Он ласково коснулся губами щеки. – Ты же знаешь, я никогда не буду тебя ни к чему принуждать. – Он убрал прядь волос мне за ухо.

Не в силах вымолвить ни слова, я моргнула. И что тут скажешь? Разозлиться, обидеться? Но за что? За то, что таяла воском в его руках? Покраснев еще больше, я отвернулась и достала куртку. Бесцеремонно отобрав ее у меня, он помог одеться, затем мягко улыбнулся:

– Вообще-то по просьбе Светланы я хотел провести с тобой беседу о безопасном сексе. Но должен признать, что увлекся. Мужчину, которого захлестнула страсть, остановить очень сложно, – подражая интонации Светланы, шепотом сказал он. Темная бровь лукаво подпрыгнула вверх. – И знаешь, это правда!

От стыда захотелось провалиться сквозь пол. Она говорила с ним! Я едва сдержалась, чтобы не заорать на весь дом: «Как ты могла со мной так поступить?!» Господи, лучше бы я выслушала ее сама! Не знаю, что Макс прочитал на моем лице, но он тихо рассмеялся и, схватив за руку, потащил из дома.

– О тебе и клинке говорят все Хранители, – уже по дороге в академию сообщил Фадеев, уютно устроив руку на моем бедре.

Смущение проходило медленно, ладонь беспокоила, и почти полпути я усиленно разглядывала проплывающие мимо коттеджи. К счастью, Макс, словно давая прийти в себя, смотрел на дорогу и лишь сейчас заговорил. Глубоко вздохнув, я постаралась сосредоточиться на сказанном. Ах да – клинок.

– И что говорят?

Будто испытывая легкую зубную боль, он поморщился:

– Некоторые считают, что ты способна уничтожить защиту.

– Это вряд ли. – От одной этой мысли стало смешно. Все как обычно: незнание подробностей порождает домыслы, а они в свою очередь – сплетни. – Надеюсь, ты меня монстром не считаешь? – усмехнулась я.

– Самым нежным и податливым монстром. – Сметая те крохи душевного равновесия, которое удалось восстановить, Макс показал ряд белоснежных зубов. – Ты не забыла о свидании? – въезжая в ажурной ковки распахнувшиеся ворота академии, напомнил он.