Я - не ведьма! - Тереза Тур Страница 50

— Завтра? — детские глаза вспыхнули любопытством.

— Завтра. Полетим в Поющую рощу.

— Ураааа!

— Поющую рощу? — удивилась Агнесса. — Что это?

— Полетишь с нами — узнаешь, — усмехнулась Морран.

Маленькая ведьмочка расцвела и без разговоров отправилась спать, оставив старших в гостиной.

— Еда — это, конечно, хорошо, — задумчиво проговорила старая ведьма, окидывая взглядом расставленные девочкой тарелки на столе.

Салат, хлеб, сыр и давно остывший картофель. Есть не хотелось.

— Пожалуй, сегодня мы выпьем. Где-то у меня был шоколад…

Внутренний голос Агнессы привычно затараторил: «Алкоголь? Шоколад? На ночь?!» «Заткнись! Не сегодня, ясно?» — заглушила его психолог, думая о том, что надо бы увеличить утренние занятия дыхательной гимнастикой еще минут на двадцать. Не повредит. Но это — завтра. А сейчас…

Держать себя в руках не хотелось. Хотелось сладкого. И выпить. А еще — поколотить лорда Реллера.

Старая ведьма вернулась с огромной, перевязанной черной ленточкой плиткой шоколада и пыльной бутылью темно-зеленого стекла. Оставалось надеяться, что там брэнди, а не что-то еще.

— Забеременей, — посоветовала Агнессе хозяйка, передавая бокал с мутной янтарной жидкостью. — Проблемы с мужчинами отойдут на второй план.

Не дожидаясь свою гостью, ведьма с наслаждением сделала первый глоток.

Сочувствуя, вздохнул камин. Пыхнуло пламя, на плечо опустился ворон. Агнесса и не заметила, как он появился. Поставила бокал на стол и стала уже привычно выковыривать орехи из шоколада.

— Пей! — Присцилла кивнула на бокал.

Агнесса вздохнула, взяла его в руки и…

— Что это?!

Жидкость за стеклом забурлила, золотые искорки поднялись, покружились вокруг головы психолога и вновь исчезли в бокале.

— Ха-ха-ха-ха-ха-ха…. Пей! Станет легче. Не бойся — не отравлю. Это — то, что я и подозревала. Но сейчас не время об этом. Потом поговорим. Пей, сказала!

…

Алкоголь и шоколад под разговоры у камина — магия, доступная всем. Магам. Психологам. И даже не ведьмам. Эта магия топит сердца, выпускает воспоминания, связывает души доверием и искренностью. В печальных глазах Присциллы на мгновение полыхнула тьма, и она вдруг заговорила тихим, хрипловатым голосом, неожиданно и вместе с тем так естественно и легко делясь самым сокровенным.

— Мы с дочерью никогда не понимали друг друга. Она не желала быть ведьмой, не хотела принимать магию… Не удивительно, что сила не проснулась в ней. Это было осознанное решение. И я его приняла. Искренне. Ни на секунду не переставая любить свою девочку всем сердцем. Сердцем матери. Сердцем ведьмы. Однако этого оказалось не достаточно — мы не общаемся.

— Жаль, — прошептала Агнесса, думая о своей матери.

Жалеет ли госпожа Амалия Пресци о своей старшей дочери? Не о своих амбициях и величии рода, а о том, что они не разговаривают вот уже… сколько лет? Двенадцать? Пятнадцать?

А ведь мама даже не попыталась понять и принять. Просто выкинула дочь из жизни, когда поняла, что Агнесса поступит по-своему.

Янтарный напиток потихоньку исчезал из бутылки, шоколад же так и остался нетронутым, не считая орешков, которыми лакомился ворон. Наверное, есть ночи, когда не стоит подслащивать воспоминания…

— Я пыталась, — говорила старая ведьма, глядя в огонь. — И когда родилась внучка, надеялась, что… все получится.

— И что? Не получилось? — сердце Агнессы замерло, предчувствуя что-то. Что-то… непоправимое.

— Наша маленькая ведьмочка умерла.

— Что?! Но… как? Почему? Что случилось?

- Я так и не смогла понять, что произошло, — Присцилла не вытирала слез. — Она была сильной ведьмой, но молодой и слишком резкой. Не удержала силу под контролем.

— Черный смерч, — вздрогнула Агнесса.

- Я ведь сама учила внучку. Сама…

— Не думаю, что вы в чем-то виноваты.

— Знаю. Это была та же магия.

— Вы хотите сказать…

— Трагедия в Синке, Ирэн, ведьма, что чуть не потеряла сына и ты — звенья одной цепи. Наведенное колдовство, — кивнула Моран, и Агнесса вдруг поняла, насколько стара хозяйка дома.

Лицо Присциллы стало серым, волосы — белее снега, глаза затянулись мутной пленкой, тело высохло, пальцы скрючились…

— Дочь после этого… Просто обезумела от горя. Она и близко не подпускает меня к внукам.

— У нее есть еще дети?

Старая ведьма кивнула, и больше они не проронили ни слова. Так и просидели молча, до самого рассвета. Бутылка опустела, а когда в окна заглянули первые золотые лучи солнца, в дверь постучали.

Присцила поднялась и отправилась к двери.

— Что тебе, маг? — спросила она у Рихора, застывшего перед дверью с занесенной рукой.

Ведьма щелкнула пальцами — и заместитель лорда Реллера отмер.

— Это незаконно, — нахмурился он. — Вы не имеете права воздействовать на меня магией.

— Над защитой работай лучше, — усмехнулась Присцилла.

— Госпожа Агнесса Пресци у вас?

— Сам знаешь, что у меня. Потому как следишь. Зачем спрашиваешь?

— Ей пакет.

Агнесса, с трудом держась на ногах, но добрела до двери и, стараясь держаться ровно и не блестеть на Рихора пьяными глазами, медленно забрала из рук мага пафосный конверт с гербовой печатью.

— Скажите, пожалуйста! — проворчала под нос психолог, нервно ломая сургуч.

Женщина пробежалась по аккуратно выведенным чернилами буквам — и лист выпал из рук.

— Что там? — старая ведьма посмотрела на психолога и тут же перевела взгляд на Рихора. — Что. Там?

— Ничего неприятного, — грустно усмехнулся мужчина. — Приказ о назначении госпожи Пресци на должность главы центра адаптации. Насколько мне известно, именно этого она и хотела.

— А… Лорд Реллер? — выдохнула Агнесса.

— Ввиду того, что преступление против короны раскрыто, нам больше нечего делать в Лидоре. Лорд Реллер отбыл в столицу.

…

Агнесса очнулась. Посмотрела в окно — сумерки. Вечер? Утро? Непонятно… Сколько прошло времени? Час? День? Сутки? Вся жизнь?

Где она? Ах да…

У Присциллы. Они что-то пили. Голова не болит. Болит сердце. Душа болит…

Она осторожно поднялась. Что-то зашуршало, скатилось с одеяла и упало на пол.

Конверт из плотной, с серебряным теснением бумаги и печатью из сургуча.

Боль. Боль накрыла с новой силой, безжалостно разливаясь внутри, восстанавливая в памяти события вчерашнего вечера. Они поругались с Реллером в кафе из-за Керри. Потом летали на метле, пили золотой напиток, а потом пришел Рихард и принес вот это.