Мрак остается - Марк Энтони Страница 47

Дейдра убрала с ее лица спутанные оранжевые волосы.

— Совсем не поздно, Глинда. Только скажи мне, сколько таблеток ты приняла. Я отвезу тебя в больницу.

Глинда выпрямилась.

— Нет, — захрипела она. — Метатели иголок. Кровососы. Нет, не отвози меня туда. Они все одинаковые. Колют и пронзают, выворачивают тебя наизнанку. Что поддерживает в тебе жизнь, милочка? Что течет по твоим венам? Вылезай из кожи, дай нам еще раз заглянуть внутрь тебя, будь умницей. — По ее чрезвычайно тонкому телу пробежала дрожь. — Лео как-то возил меня в больницу. Больше я туда не поеду.

Дейдра взяла женщину за руки, сложила их вместе и сжала между своими ладонями. Руки Глинды были холодны как лед.

— Хорошо, я не стану отвозить тебя в больницу. Обещаю. И не позволю Лео.

Глинда расхохоталась, и этот звук походил на звон разбитого серебряного колокольчика.

— Он не сможет отвезти меня туда, милая.

— О чем ты говоришь?

— Лео мертв. Он думал, что может торговаться с ними, что получит за меня лучшую цену. Глупый Лео. Я говорила ему, они возьмут все, что захотят, только он не захотел слушать. Он иногда бил меня и использовал. Но этого он не заслужил. Никто этого не заслуживает.

Дейдра крепче сжала руки Глинды, но почему-то почувствовала, что они ускользают от нее.

— С кем, Глинда? С кем пытался торговаться Лео? Зачем ты была им нужна? У меня есть… друзья, которые смогут помочь нам.

Медленно, словно в ужасной печали, Глинда покачала головой:

— Нет, милочка. Я же сказала, слишком поздно. Я больше не нужна им. Мы им больше не нужны.

Она осторожно высвободила пальцы из ладоней Дейдры, затем прижала их к животу. Только тогда Дейдра заметила едва заметную опухоль на ее тонкой талии.

Глинда вздохнула:

— Арион сказал мне сегодня вечером.

— Арион?

— Привратник. Все перешептываются об этом. Никто не знает, как, но они нашли себе чистокровку. Никто из нас им больше не нужен.

Дейдра пыталась осмыслить ее слова.

— Я не понимаю тебя, Глинда. Пожалуйста, помоги мне.

Глинда больше не смотрела на нее. Вместо этого она взирала на что-то поверх головы Дейдры. Тень задумчивости опустилась на ее лицо, словно умиротворение перед сном.

— Она так прекрасна, — пробормотала Глинда. — Так прекрасна и так чиста. Если бы только я могла быть похожа на нее.

Дейдра повернулась и вытянула шею, и наконец поняла.

Ну конечно же, «Сдавайся, Дороти». Откуда же еще они могли взять это имя?

На ближайшем телевизионном экране воспроизводилась сцена в живых насыщенных тонах: красные, зеленые, желтые и голубые — все такие буйные и сочные, какими они были большую часть века тому назад, когда впервые разоблачили скучный черно-белый мир. Дороти Гейл стояла перед разрушенным фермерским домом, окруженная маленькими детками, а навстречу ей двигался пузырек света. Он переливался и увеличивался в размерах, пока наконец не превратился в женщину, одетую в просвечивающиеся мерцающие белые одежды.

Дейдра повернулась к Глинде:

— Еще не поздно. Ты можешь пойти со мной… с нами. Кем бы ни были те, кто хотел забрать тебя, если ты им больше не нужна, они отпустят тебя.

— Ты ошибаешься, милая. Они никого не отпускают.

Глаза Глинды наполнились спокойствием, и это взбесило

Дейдру. Нельзя сдаваться без боя. Она открыла было рот, но Глинда покачала головой, и Дейдра внезапно почувствовала, что слова покинули ее. Она двигала языком, однако не могла произнести ни звука.

— Тише, милая. Все в порядке. — Голос Глинды лился, как прохладная вода. — Ты пришла за мной, и только это имеет значение. Иногда просто желая помочь кому-то, ты помогаешь.

Дейдра покачала головой и ощутила на щеках теплую влагу слез.

— Послушай, дорогая. — Глинда стянула с тонкого пальца серебряное кольцо, затем вложила его в руку Дейдры. — Это досталось мне от матери. Я не… не смогу передать это своей дочери. Сохрани его, чтобы мы жили вечно. По крайней мере еще немного.

Нет, пыталась крикнуть Дейдра. Мне оно не нужно. Но сомкнула ладонь, и кольцо осталось у нее. Глинда наклонилась вперед и в глубоком, томительном поцелуе прижала свои лиловые губы к губам Дейдры.

Дейдра от изумления широко раскрыла глаза, поскольку в тот момент мрачный ночной клуб вокруг нее исчез. Вместо этого они с Глиндой сидели на плоском, покрытом мхом камне посреди туманной лесной поляны, куда сквозь серебряные деревья пробивались, словно призраки, лучи лунного света. Единственной музыкой был звук падающей на отполированные камни воды. Повсюду, словно паутинки, по воздуху проплывали крохотные существа с безобразными лицами, взмахивая крыльями, как у бабочек.

Дейдра отстранилась от поцелуя Глинды:

— Где?..

Но в тот момент лес исчез, на его месте снова оказался ночной клуб и пульсирующий ритм электронной музыки.

Глинда свернулась на кушетке, втянув длинные конечности, пока не превратилась в совсем маленькую девочку. Дейдра хотела потянуться к ней, но ее остановила чья-то короткая рука.

— Они идут, — проговорил Арион. — Вам нужно уходить.

Дейдра, не в силах ничего ответить, покачала головой.

Привратник потянул ее за руку.

— Елки-палки, пошли же! Если они найдут тебя здесь, то прольют твою кровь. В их сердцах нет любви к людям вроде тебя… если у них вообще есть сердца.

Дейдра, спотыкаясь, поднялась на ноги. Привратник потянул ее за собой в глубину ночного клуба. Дейдра оглянулась, но диван был уже пуст, если не считать лежащего на диванной подушке одинокого ивового прута, на котором дрожали два серебряно-зеленых листа.

Арион дернул ее за руку, и Дейдра, снова споткнувшись, прошла сквозь отверстие в стене. Вместе со звуком закрывающейся двери стихла пульсирующая музыка. Один за другим ей в уши хлынули звуки ночного Лондона: смех, какие-то шаги, отдаленный рев сирены. Она стояла на краю опустевшей дорожки под мерцающим оранжевым туманом одинокого фонаря. Наконец она повернулась и лишь слегка удивилась, увидев за собой пустую кирпичную стену.