Ритуал - Карина Вальц Страница 47

Ко всему прочему, Актером займется Храм, даже не королевская полиция. Это самый идеальный исход для нас всех, ведь никто не станет предъявлять претензии голосу самой Земли. Таких смельчаков попросту не существует. А уж если таковые отыщутся, их быстро заткнут свои же.

А я… а я переживу. Главное, почаще повторять себе, что поступила правильно, что я не какой-нибудь Дарлан, хотя где она, грань между нами двумя? Она окончательно стерлась этой ночью, ведь я предала человека, прекрасно зная, как он ко мне относится. Напала со спины, подло и грязно. Выбрала сторону, хотя в этом плане никогда не колебалась. Александр на первом месте, и ничто не подвинет его оттуда. Никакие признания шепотом в темноте, никакие нежные жесты, никакие жертвы, никакие попытки показать мне то, что никогда и никому не показывал, потому что не умел. Ничто.

Я села за стол и уставилась в дневники Армана Нольткена.

Поначалу буквы откалывались складываться в слова, никак не получалось сосредоточиться, ведь думала я о другом. Буквально каждая мысль крутилась вокруг произошедшего, мозг упорно воспроизводил каждое слово, произнесенное Актером сегодня или раньше. Не изменяя себе, он не баловал цветастыми репликами, оттого каждое его слово остро врезалось в память.

Твой принц сдохнет.

Твой принц не жилец.

Усилием воли я вернула себя к дневникам.

Ренан Гранфельтский, Ренан Гранфельтский.

Надо будет спросить у Дарлана: эта ломка происходит каждый раз, или последующие удары в спины даются проще? И если так, можно ли на нем потренироваться, чтобы развить этот худший навык на свете? У меня вырвалась нервная ухмылка: и как, спрашивается, с такой кашей в голове постигать древние тайны королевской семьи?

Ренан Гранфельтский, Ренан Гранфельтский.

С пятой, или даже с десятой попытки мне удалось осилить первую строчку. За ней – вторую, так я наконец влилась в текст.

Итак, Арман Нольткен перечислял факты: погоня за Ренаном на мертвые земли все-таки состоялась, о чем свидетельствует письмо одного из предателей, графа Гасконского, отправленное графу Шабо. Люди Гасконского отыскали на тот момент еще принца, он лежал мертвый. Причиной, по которой люди Гасконского не забрали тело как доказательство, граф назвал поведение лошадей, якобы они брыкались и требовались нечеловеческие усилия, чтобы удержать зверей на месте. Так как речь шла о мертвой земле, это объяснение всех устроило.

Молодой принц умер, вся его семья тоже. Прошло целое десятилетие, прежде чем Ренан появился вновь. Он ничуть не изменился внешне, но уже был другим. До конца непонятно, в чем именно, но все отмечали некие изменения.

Далее Арман Нольткен задавался логичными вопросами: как юноша, принц, смог прожить десять лет там, где ничего нет? И речь даже не о замке и горничных, а банально о еде. Не камнями же Ренан питался. Выжить одному в таком месте попросту невозможно, даже окажись на месте Ренана какой-нибудь способный работяга, привыкший к тяжелейшему труду. И Ренан не выжил, вот в чем весь секрет. Те десять лет он был мертв, как и утверждали люди предателя графа Гасконского.

Ко всему прочему, перед уходом Ренан Гранфельтский произнес одну из самых знаменитых своих фраз: он сказал, что уже умирал, но возродился. Никто не задумался о глубоком смысле этой фразы, а под «смертью» подразумевался переворот, уничтоживший его семью и дальнейший побег. Но Арман Нольткен считал смерть именно смертью, по его мнению, эти слова доказывали: король Ренан восстал из мертвых. Первый и самый яркий случай некромантии. Смог Ренан, смогут и остальные.

Спустя множество столетий я могла ответить Арману Нольткену: остальные не смогли. Более того, все попытки караются слишком сурово, чтобы пытаться. Хотя энтузиасты все равно находятся, уж мне ли не знать.

Я решила позже поговорить об этом с Хеди. Наша встреча все равно неизбежна, раз утром в Храме поймают самого альтьера Алласана Вальдека. А ночь подходила к концу, пора выбираться из Храма.

Только у выхода я вспомнила про оставленную у выхода сивиллу. Сена скучала, сидя у двери, увидев меня, поспешила навстречу. Правда, когда она поняла, что вернулась я одна, заметно напряглась.

– Кое-что случилось, – всегда лучше играть на опережение. – Одна из решеток рухнула вниз, Хал не успел выбраться. А мы должны поторопиться.

– И оставить его здесь?!

– Ту решетку мы все равно не поднимем! У меня много друзей в королевской полиции, я помогу ему через них. Если мы попадемся все, помощи не будет, даже такой. Разумно сейчас уйти.

Сена посмотрела в темный коридор, а потом на меня:

– Его нельзя так оставлять.

– Нам придется! – я схватила ее за руку и потащила к выходу, распахнула дверь: – Смотри, уже рассвет! Кто-то из касталов может появиться в любой момент. Тогда никто не сможет ему помочь.

Сена сопротивлялась, все время оглядывалась на Храм, но я упорно тащила ее за собой, уводя подальше. Приводя бесконечные аргументы, чтобы заговорить, запутать, не дать сообразить. Когда мы перебрались через мост, сивилла перестала тянуть меня назад и шла рядом уже добровольно. Судя по строгому взгляду, ждала объяснений. Я довела ее до квартиры Дарлана, открыла дверь и пропустила внутрь.

– Ну наконец-то, тебя где носит? – раздался знакомый голос.

Знакомый, к сожалению, не только для меня, но и для Сены. Услышав Дарлана, она рванула к двери, но я успеха схватить ее за руки и легко скрутить. Сивилла, поняв, что я намного сильнее, сопротивляться перестала. Дарлан как раз выглянул в коридор, услышав возню. Его лицо удивленно вытянулось:

– А что здесь происходит?

Я подтолкнула к нему Сену.

– Держи ее, я найду веревку. А потом поговорим.