Становление - Ерофей Трофимов Страница 46

Как это ни неприятно, но он действительно оказался воином. Настоящим. Из тех, кто умел не только бахвалиться, сидя за столом, а ещё и мог ответить ударом на удар. И ответить так, что у нападавшего сразу возникали серьёзные проблемы. Её удивление и растерянность были так велики, что она даже забыла разозлиться на врага из-за потери своего меча. Это сейчас волновало её меньше всего. Гораздо больше её интересовало оружие, с которым он их встретил. Вспоминая увиденные раны, она невольно содрогнулась, ведь теперь жизнь любого крага не стоила и ломаного гроша. Врагам нет необходимости подбираться к правящей элите вплотную. Достаточно просто устроить засаду. Внезапно ей по-настоящему стало страшно. Одно дело щекотать себе нервы, подпуская врага на расстояние прямого удара и быть готовым встретить его, и совсем другое — ходить по собственному дому и бояться лёгкой тростинки, которая может вонзиться в твоё тело в любой момент из-за любого угла.

Покончив с обедом в окончательно испорченном настроении, госпожа Смайта приняла ванну и отправилась отдыхать, приказав рабам сторожить лагерь. Но выспаться ей не дали. С наступлением темноты на охоту вышли лесные хищники и, привлечённые запахом крови и падали, принялись обшаривать окрестности лагеря. Перепуганные рабы с истеричными воплями, судорожно размахивая топорами, пытались отогнать зверей, но полное неумение владеть оружием привело к тому, что двое из них стали добычей хищников. Услышав вопли и рычание людоедов, госпожа Смайта вынуждена была встать с постели и, выйдя из шатра, лично убить нескольких зверей, после чего остальные отступили обратно в лес. Не обращая внимания на собственную наготу, она обвела рабов презрительным взглядом и пообещала лично содрать кожу с любого, кто ещё раз осмелится разбудить её своими воплями.

— Не умеете защитить себя от зверей, подыхайте молча, — решительно заявила она, отправляясь спать.

Утром, злая, невыспавшаяся и от этого ещё более опасная, госпожа Смайта приказала сворачивать лагерь и выдвигаться обратно в замок. Теперь, после потери следопытов и наёмников, ей не оставалось ничего другого. Этот поход был обречён. Вести рабов на погибель в Запретный лес означало просто потерять их. За свою жизнь она не боялась, ведь она была крагой, но лишаться лучших рабов ради прихоти она не хотела. Кроме того, её любимый тарг сбежал, когда чужеземец сумел выбить её из седла. Она сняла с него намордник, когда решила атаковать, и зверь не преминул этим воспользоваться. Впрочем, как и тарги остальных крагов. Из всех ездовых животных в караване остались только боски. Этим могучим гигантам всё было нипочём. Даже когда вырвавшиеся на свободу тарги, почуяв кровь, бросились убивать раненых наёмников, они остались спокойны. Их удерживала на месте воля пойманных пастухов. Но теперь, когда пастухи бежали, эти огромные флегматичные животные начали беспокоиться и периодически делали попытки сбросить ярмо и бежать. Только огромными усилиями рабам удавалось справиться с ними. Так, с проклятиями и криками, подгоняемые щёлканьем хозяйской плети, рабы смогли развернуть караван и погнать упрямых босков в замок. Весь путь до дома занял у них в два раза больше времени, чем они шли к месту засады.

Только на пятый день разорённый караван вошёл в ворота замка. Увидев, что осталось от блестящего выезда, все обитавшие в замке краги высыпали во двор, растерянно рассматривая тела убитых. Первой реакцией крагов было схватить выжившую госпожу замка и предать её пыткам, чтобы узнать правду, но, увидев, что госпожа тоже вернулась не без потерь, они быстро успокоились. Передав тела сородичей рабам, госпожа Смайта устало побрела в купальню. Всё, что ей сейчас было нужно, это много горячей воды и ловкие руки банных рабынь. Отмочив присохшую повязку, она размотала её и одним рывком оторвала от раны. Скрипнув зубами от боли, она внимательно осмотрела края раны в зеркале и приказала вызвать алхимика. Седой, скрюченный от старости и высохший как тыква алхимик пришёл в купальню со своими порошками и, поминутно кланяясь, как заведённый, принялся обрабатывать её рану.

Опустившись в бассейн с горячей водой, госпожа Смайта наслаждалась ощущением расслабленности и покоя, не обращая внимания на руки старика, касавшиеся её гладкой кожи в местах, находящихся от раны очень далеко. Старый алхимик, несмотря на возраст, умел доставить наслаждение женщине. В этом она уже не раз убеждалась. Именно поэтому она и не стала пристально наблюдать за его руками, когда он обрабатывал рану. Ведь в такие моменты она была беззащитна и находилась полностью в его власти. Кто знает, что именно он мог намешать в свои порошки? Но она не боялась.

Давным-давно, ещё до того, как родила свою первую дочь, госпожа Смайта приблизила к себе старого алхимика. Приблизила так, что, узнай об этом хозяин замка, не сносить бы старику головы. Ведь она ещё не родила хозяину наследника. А по законам страны крага может развлекаться как угодно только после продолжения рода владельца замка.

Её молчание сохранило ему жизнь и позволило ей получить в друзья одного из самых опасных обитателей замка. Ведь алхимик — это прежде всего тот, кто придумывает яды и знает противоядия от них.

Обработав рану и вдоволь наигравшись с её телом, старик бесшумно скрылся за дверью купальни. Посмотрев ему вслед, она криво усмехнулась и закрыла глаза, обдумывая создавшуюся ситуацию. Чуть позже ей предстоял тяжёлый разговор с хозяином замка. Но она и предположить не могла, что он состоится намного раньше.

Дверь купальни с треском распахнулась, и к бассейну подошёл хозяин замка и её господин Арстан. Встав на самом краю, он оглядел её долгим, задумчивым взглядом и, усмехнувшись, хриплым голосом одобрительно произнёс:

— Не молодая, а всё ещё хороша.

— Я удивлена, что ты заметил это, — усмехнулась она в ответ, нарочно изгибаясь и выставляя себя напоказ.

— Я это знаю, — не остался он в долгу. — Иначе какой смысл держать тебя хозяйкой замка?

— Но при этом ты не обращаешь на меня никакого внимания, — небрежно отметила она.

— Моё внимание слишком дорого обходится тем, на кого оно обращено, — усмехнулся он в ответ. — Я не хочу потерять толковую хозяйку. Тем более что ты вольна развлекаться так, как сама того пожелаешь.

— Это верно. Именно поэтому я и не пытаюсь заменить тебя, — небрежно пожав плечами, ответила она.

— Это я тоже заметил. Но давай оставим любезности на потом. Расскажи, что там случилось и почему из четырёх крагов трое оказались мертвы?

— Нас ждали. Это была засада. Но самое неприятное, что у них было неизвестное нам оружие. Посмотри на мою рану и скажи, каким оружием её можно было нанести?

Присев на корточки, господин дома внимательно осмотрел её плечо и, задумчиво покачав головой, ответил:

— Похоже на узкий нож, но рана слишком широкая для ножа.

— Это не нож, — мотнула она головой в ответ. — Возьми вон там, на столике.

Легко поднявшись, он подошёл к столику из светлой древесины, инкрустированному серебром и перламутром. Взяв оставленную ею стрелу, он внимательно осмотрел её и, положив на место, тихо спросил: