Вещий князь. Книга 6. Властелин Руси - Андрей Посняков Страница 45

— И немало гадостей он принес нам и нашим людям, — заметил ярл.

— Жаль, я не убил его прямо тогда! — азартно заявил Снорри и, немного помолчав, спросил: — Когда же мы прекратим тащиться позади всех, князь?

— Когда дождемся моего человека, — допив кубок, пояснил Хельги-ярл.

Нетерпеливого воеводу ответ не устроил.

— А если он вообще никогда не явится?

— Ждем до вечера, а с утра прибавим ходу.

— Вот это дело, князь! Я поговорю со своими, мы мигом обставим изнеженных задавак Хаскульда. Увидят, как гребут настоящие викинги!

Хельги еле подавил смех. Подумалось вдруг, а кого это Снорри держит здесь за истинных викингов? Лашка с Дивьяном или печенегов? Видно, их, а первые-то двое у него в любимчиках ходят, хоть и не признает того Снорри.

Ярл всмотрелся в берег. Вроде как челнок бьется бортом о волны… Нет, показалось. Хельги вздохнул. Жаль, не успел Ярил Зевота раскрутить своего дружка-волхва до отъезда. Что ж, на все нужно время, другое дело, что у Хельги в связи с отплытием времени-то как раз и не было. Вот и подзадержался Ярил, а был бы здесь Ирландец, сказал бы — «и правильно сделал». Поход походом, но иные, вполне мирные на первый взгляд комбинации иногда побольше любого похода значат. Вот как, например, сейчас, с Ярилом и новым его знакомцем — молодым волхвом Войтигором. Чувствовал князь, можно через него не только на Борича-Вельведа выйти, но и на кого повыше. На кого, собственно, и надо было! И ведь только в последний день, к вечеру, проговорился про то Войтигор. Про тайную крепость на Роси-реке, где отсиживался, якобы уехав примучить восставших древлян, второй киевский князь, а фактически просто боярин, Дирмунд. Хельги как услыхал про крепость от Ярила, так чуть не затрясся — крепостица тайная, это вполне было в духе Дирмунда, вполне! Сколько было у него этих тайных крепостей да капищ? И сколько еще есть? Кто ведает? Очень может быть — что волхв-чаровник Войтигор. Эти его речи о молодом волхве-облакогонителе… к чему они? И Рось-река…

На ночь причалили к берегу, выставив сторожу. Запалили костер, сварили пойманную тут же рыбу. Такие же костры сотнями светлячков светились по всему берегу, за излучиной и дальше, словно бы сами звезды сошли на землю, упали на берег, повторяя изгибы реки.

— Красиво, — посмотрев в освещенную пламенем сотен костров ночь, мечтательно произнес Дивьян. — Бывало, и мы так с Ладой-чижей соберемся ночью за рыбой… Ты спишь, что ли, Лашк? Вот и вправду ленивец! Ну, спи, спи… Ужо разбужу, как наша очередь на сторожу придет.

Дивьян осторожно накрыл друга плащом. Знал — долго спать не придется, времечко быстро летит. И вправду, пока чистили оружие и котлы, срубали ветки для шалашей и подстилок, уже и стемнело так, что руку вытяни — не увидишь. Часть костров — большая часть — погасла, но все ж некоторые горели — отпугнуть зверье да комаров дымом, ну и вернувшимся со стражи гридям хлебнуть горячего сбитню.

Дивьян даже и не успел толком закемарить. Пока котел песком чистил — его очередь — потом кольчужку — не почистишь, так не успеешь и оглянуться, как изойдет вся кольчуга коричневой ржавчиной, порвется, словно сгнившая рыбачья сеть. Покончив с котлом и кольчугой, Дивьян наконец повалился на пахучие ветки, потеснив сопящего Лашка. Казалось, только глаза закрыл, как затряс его за плечо Орай-печенег:

— Лашка, Дишка, вставайте! Ваша очередь стражить.

В караул собрались быстро — само собой, спали одетые, при оружье, натянули только кольчужки, да луки со стрелами прихватили, хоть и темно. А сторожа их до первого свету длилась. Может, и пригодятся луки?

— Своих не пристрелите, — напутствовал их Снорри. И когда он только спал?

— Ну, уж ты и скажешь, господин воевода! — уходя в кусты, обиженно отозвался Лашк.

Пробравшись вербою, остановились у старого дуба, тут — по знаку Снорри — разошлись. Лашк остался у дуба, а Дивьян прошел чуть правее, к рябиновым зарослям. Эх, была б осень — поел бы рябинки, хороша ягода, и не приторна, и сытна. А еще ее с медом есть можно иль с кореньями сладкими, а уж какая брага из нее выходит — хмельна, духовита! Такой брагою богов да лесных духов славить — одно удовольствие. Дивьян облизнулся и прислушался: показалось, вроде бы кто-то тихонько свистнул. Или нет? Может, птица? Жаворонок или соловей. Так ведь ночь, какие жаворонки? Да и для соловушки поздновато. Вот! Вот, опять свистнул! И кто? Кажется, будто бы откуда-то сверху… Вон с той осины! Точно, кто-то прячется в ветках.

Не долго думая, Дивьян сдернул с плеч лук и наугад послал в осину стрелу. Замерев, прислушался, стараясь поточнее определить направление следующего выстрела. Подумалось — вот бы лазутчика подшибить, как бы был горд Снорри! Уж тогда не вспомнил бы про то, как обманулся Дивьян с квасником Олисеем. Вот уж правда и есть, совсем по-дурацки тогда все вышло. Хорошо, хоть соглядатаи княжьи повсюду были. А если б не было? Страшно себе представить! Убил бы, сам того не желая, князя, и подняли бы головы затаившиеся враги-недобитки, уж тогда-то бы наволоцкий староста Келагаст наверняка захватил бы старые угодья рода Конди. Что б тогда делал Дивьян? А сейчас Хельги-князь ясно сказал — земля того, кто ею издревле володел в своем праве! Пока хоть последний родич остался. Вот Дивьян и есть последний… Сгинет — прихватит земельку Келагаст? А вот уж как бы не так! Еще один родич имеется — Лада-чижа, о том Келагаст не ведает. Так что не достанутся ему ни Палуйский журчащий ручей, ни Черная река, ни Шуг-озеро. Все отсудит, заберет Ладислава, не по силе, по правде! А чтоб правда без силы не зачахла, на то у Хельги-князя верная дружина имеется, в том числе и он — Дивьян.

Однако на осине зашевелились. Дивьян наложил стрелу…

— Не вздумай стрелять, Дишка! — громко произнесли с осины. — Попадешь еще, не дай боги.

— Кто ты? — спросил Дивьян, тут же — как учили — перекатываясь на другое место, чтобы не послали на голос стрелу — бывали случаи.

— Остынь, говорю, — послышался из темноты тот же голос, уже гораздо ближе. — Ярил я! Да смотри же!

— И правда, Ярил, — поднялся из травы Дивьян. Хорошо — посветлело чуть, хоть разглядел.

— Так я и ждал, когда посветлеет, — с улыбкой сообщил Ярил. Нечесаный, исхудавший, в разорванной шерстяной тунике. — Веди к князю!

— Нельзя, что ты! — покачал головою Дивьян. — Мы ведь в стороже. Подождешь до рассвета?

— Подождал бы, — Ярил усмехнулся. — Да только время не терпит. Известие дюже важное.

Отрок пожал плечами:

— Тогда иди сам. Только ежели спросят, громко кричи: «Сварог и Мокошь!» Это слова на ночь тайные.

— Чего ж ты их орешь на весь лес? — резонно посетовал Зевота. — Шепнул бы на ушко… Ладно, пошел я.

Зашуршали за парнем сходящиеся ветви рябины.

Выслушав Ярила, Хельги-ярл поднял дружину. Не всю, лишь малую часть — и той должно было хватить вполне, ибо не в воинской силе тут дело, вернее, не только в ней. Зевота шел впереди, обходя ямы, за ним — ярл и дружинники. Светало, и на фоне быстро окрашивающегося лазурью неба четко выделялись черные стволы деревьев.