Воин Древнего мира - Брайан Ламли Страница 43

Конечно, такое нападение являлось открытым вызовом черному царю Ньяке, хотя фараон и отрицал, что его слуги причастны к подобному разбою. Если бы Ньяка осмелился обвинить Кемет, то вина легла бы на аравийцев, которые тайно пересекли восточную границу Кемета, чтобы нанести удар по Нубии. Фараон же делал вид, что не знает об этом и, естественно, он не давал согласия на такой разбой. Ньяка мог протестовать сколько угодно, но это ничего не меняло и не могло вернуть его людей в их сожженные и разоренные деревни.

Однако на этот раз работорговцы переоценили свои возможности. Они взяли так много пленников, что скоро выяснилось, что у них не хватает людей для Охраны; Во время последнего марша по лесу к Фемору сотне рабов удалось освободиться и бежать. С тех пор за беглецами, разбившимися на большие и маленькие группы, гонялись разъяренные работорговцы. Многих беглецов удалось поймать. Кинду и его друзей схватили примерно за час до того, как на них наткнулся Кхай…

Через некоторое время, выйдя из леса и шагая по широкой саванне, нубийцы объявили, что пора сделать привал на ночь. Кхай с радостью согласился.

У него уже страшно болели ноги, и он с ужасом думал, что же будет с ними завтра. Трое мужчин разошлись в разные стороны, оставив Кхайя с девушками. А еще через несколько минут мужчины вернулись. Один из них нашел превосходное место для лагеря – заросли колючих кустарников. Они находились менее чем в сотне ярдов от того места, где стоял Кхай с девушками.

Воспользовавшись мечами аравийцев, нубийцы прорубили дорогу сквозь непроходимую стену колючего кустарника и расчистили место для сна. По пути к зарослям беглецы спугнули небольшую антилопу. Несмотря на тусклый свет, Кхайю удалось уложить ее одной стрелой.

К тому времени, как путники развели костер, спрятавшись за живой изгородью, дым их костра уже стал неразличим на фоне темного неба. Кхай не ел с тех пор, как Мхина дала ему кусок черствого хлеба на своей барже, так что, когда куски великолепного мяса на палочках стали шипеть, у него потекли слюнки. Единственное, чего беглецам недоставало – так это воды, но они решили, что не стоит искать источник среди ночи. Придется потерпеть до утра, а тогда уже напиться росы, которая соберется на широких, подобных тарелкам, листьях больших диковинных растений.

На небе появились звезды и месяц. Кхай бросил жребий вместе с мужчинами-нубийцами. Ему пришлось дежурить первым. Усталый, он, тем не менее, уселся перед зарослями колючих кустарников, сжимая в руке кривой меч. Единственное, о чем он мог думать, так это о сне и том, как прекрасно будет забраться под одно из больших одеял, прихваченных беглецами вместе с остальными пожитками аравийцев.

Вскоре, несмотря на твердое намерение не спать, голова Кхайя упала на грудь.

Прошел час, потом еще один. Время от времени Кхай просыпался от криков ночных существ. Но когда Кинду тронул его за плечо, юноша резко дернулся и вскрикнул.

– Ш-ш! – прошептал нубиец. – Все в порядке, Кхай. Пришел мой черед дежурить. Залезай под одеяло рядом с Нунди, я согрел там для тебя местечко.

Или лезь под второе одеяло. Спокойной ночи.

Над землей стелился туман, казавшийся серебряно-серым в призрачном лунном свете. Кхайю стало холодно. Не говоря ни слова, он вручил Кинду меч и нырнул в лаз между кустами, обошел первое одеяло, огромную массу на сырой земле, и встал на колени перед вторым. Под ним тоже кто-то лежал, но для Кхайя оставалось достаточно места. Вздохнув, он залез под него, свернулся калачиком и Тут же начал погружаться в сон.

Мгновение спустя, в последние секунды бодрствования, Кхай почувствовал, как чья-то теплая ладонь дотронулась до его холодной руки, потом мягкая грудь прижалась к его спине, а округлые бедра – к его ягодицам. Когда его тело стало таким же теплым, как и ее, а дыхание ровным, потому что Кхай заснул, девушка осторожно обвила его шею руками и прижала его к себе. Она тихо плакала, прижимаясь к Кхайю, словно он был ее молодым мужем, которого пытали, а потом повесили на дереве работорговцы…

* * *

Утром, когда на восточном горизонте только разгоралась заря, Кхай с новыми друзьями поняли, что вскоре их ждет кошмар.

Услышав возбужденные человеческие голоса, вой собак и звук ломающихся веток в лесу неподалеку, Нунди быстро разбудил остальных беглецов. Звуки, издаваемые преследователями, неумолимо приближались. Нубийцы выбрались из зарослей колючих кустарников и поспешили к стене леса, до которого было около мили.

Задолго до того, как они смогли нырнуть под спасительный покров деревьев, за их спинами послышался громкий крик, и они услышали нервный лай салуки [5].

Оглянувшись, Кхай различил не только яркие одежды работорговцев, выскочивших из леса и вытянувшихся в одну линию, но и бледно-желтую форму кеметских солдат. Видно, работорговцы обратились за помощью к военным, чтобы те помогли им собрать сбежавших рабов, так что к аравийцам присоединились войска, стоявшие в Феморе.

Пробежав последние ярды и уже собираясь скрыться в тени деревьев, Кхай остановился. До этого он бездумно следовал по пятам своих более быстрых товарищей, которых охватила паника при виде работорговцев. Линия, в которую выстроились преследователи, породила у Кхайя неприятные мысли. Ему доводилось видеть ранее подобное построение. Именно так располагались загонщики во время охоты, устраиваемой знатными людьми Кемета. Кхай понял, что его друзей и вторую группу нубийцев гонят в западню!

На самом деле западня была устроена для большей группы беглецов, так что друзья Кхайя оказались дополнительной наградой для работорговцев, но мальчик этого не знал. Он только понял, что впереди их ждет опасность. Предупредительный крик уже готов был сорваться с его губ, когда случилось несчастье – Кхай подвернул ногу и рухнул на землю лицом вперед. Какое-то мгновение он, словно сквозь туман, смотрел на удаляющиеся фигуры своих чернокожих товарищей.

Кинду видел, как юноша упал и уже направился было назад, когда из кустов выскочили два аравийца.

Нубиец тут же прикончил одного из них, распоров ему мечом живот, а затем нанес удар в лицо второго. Но его усилия оказались напрасными, потому что он ничего не мог сделать для Кхайя, Лес наполнился работорговцами и солдатами, и Кинду, бросив последний, полный отчаяния взгляд на белого мальчика, повернулся и бросился вслед за своими друзьями. После этого Кхай не видел Кинду почти четыре года…