Последняя глушь - Эрин Хантер Страница 43

В животе у него заурчало. Повертев головой, Уджурак заметил чашку на столике перед кроватью. Чашка была совсем прозрачная, так что была видна налитая в нее вода, но Уджурак никак не мог сообразить, как же до нее добраться. Он попробовал сунуть лицо внутрь и вылакать воду, но чашка скользнула по гладкой поверхности стола и опрокинулась. Вода разлилась по столу, закапала на пол, и Уджурак с удовольствием вылакал ее, как из лужи.

Рядом со стаканом на столе стояла последняя резная фигурка, изображавшая медведя гризли. Уджурак взял ее и сжал в руке. Он подумал о Токло и медведицах, и его пронзила острая боль утраты.

Уджурак помнил, что по дороге сюда выбросил две другие фигурки, но у него не было уверенности в том, что друзья найдут их и придут выручать его из этого места. В следующий миг ему стало стыдно за свои мысли.

— Они будут меня искать! — твердо сказал он себе. — Я в этом уверен.

Внезапно чистые белые стены, мягкая постель и теплые шкуры показались Уджураку тюрьмой. Ему хотелось снова быть вместе с друзьями, но для этого он должен был стать медведем.

— Пора уходить, — пробормотал Уджурак.

Выбравшись из кровати, он прошел по комнате, приоткрыл дверь и замер от страха, услышав громкий скрип. Немного успокоившись, Уджурак выглянул наружу. Коридор был пуст, но не успел он выйти за дверь и прикрыть ее за собой, как из-за поворота вышла женщина в белой шкурке и направилась в его сторону.

Уджурак узнал плосколицую, которая ухаживала за ним. У нее были волосы цвета багрово-золотистых кленовых листьев и добрые карие глаза, похожие на медвежьи. Она сказала Уджураку, что ее зовут Джанет.

Заметив Уджурака, Джанет резко остановилась, лицо ее изумленно вытянулось, а потом она со всех ног бросилась к медвежонку и положила руку ему на плечо.

— Привет, Уджурак, и куда же ты идешь? — Джанет улыбалась, и голос у нее был очень добрый, но Уджурак сразу почувствовал скрытую под лаской твердость. — Ты еще недостаточно окреп, чтобы выходить из палаты.

Уджурак хотел заспорить, но внутренний голос подсказал: «Лучше уступи. У тебя будет другая возможность».

Он позволил Джанет отвести себя обратно в комнату, уложить в постель и подоткнуть с боков одеяло.

— Ну вот, — с облегчением проговорила женщина. — А теперь поспи немного.

— Где я? — спросил Уджурак. Его голос все еще хрипел.

— Блэкхорс, — ответила Джанет. — Не беспокойся, здесь ты в безопасности.

— Что такое Блэкхорс?

— Так называется наш город, — терпеливо ответила сестра. — Это нефтяной городок, часть нефтяного месторождения Пропкин.

Уджурак все равно ничего не понял.

— Нефть? — переспросил он.

На собрании в большой берлоге Сенатор и жители Северной деревни тоже говорили о какой-то нефти. Наверное, это что-то очень важное, только Уджурак не знал, что это такое.

— Ну да, нефть, — Джанет как-то странно посмотрела на Уджурака. — Ты не знаешь, что это такое? Жидкость, которая позволяет двигателям работать. — На ее лице отразилось еще большее изумление. — Послушай, где ты вырос? — спросила Джанет.

— Я… это… далеко отсюда, на равнине, — выдавил Уджурак, лихорадочно пытаясь придумать какой-нибудь правдоподобный ответ. — У нас нет никаких двигателей.

— Да ты что, неужели? Совсем никаких? — В глазах Джанет появилось что-то, похожее на уважение. — Я даже не знала, что такие деревни до сих пор существуют! И каково это — жить без электричества, без машин и без телевизора?

Уджурак непонимающе уставился на нее. Что все это такое?

Джанет наклонилась и нежно обняла его. От нее очень приятно пахло чем-то нежным и цветочным, но от этого запаха у Уджурака защекотало в носу, и он едва сдержался, чтобы не чихнуть.

— Не бойся, мой хороший, — сказала Джанет. — Все будет хорошо, вот увидишь! А теперь полежи спокойно и отдохни, а я скоро вернусь и принесу тебе ужин.

Как только сестра закрыла за собой дверь комнаты, Уджурак стал поспешно выбираться из кровати. Потом подумал — и лег обратно.

Джанет сказала, что скоро вернется, поэтому не стоит рисковать снова столкнуться с ней в коридоре! Лучше дождаться более удобного случая.

У Уджурака была еще одна причина отложить побег — приходилось признать, что недавняя вылазка из кровати утомила его. Он задремал и проснулся лишь тогда, когда дверь снова скрипнула.

— А вот и мы! — раздался веселый голос Джанет. — Я привела к тебе твоего маленького друга, чтобы вам было веселее вместе!

Уджурак резко сел и заглянул за спину сестры, ожидая увидеть там Токло, Лусу или Каллик. Но Джанет была одна. Она несла в руках поднос, который поставила на столик возле кровати Уджурака.

— Ну-ка! Поздоровайся с другом, Уджурак!

В руках у нее было нечто мягкое, ярко-лиловое, сделанное из чего-то, похожего на нежную шерстку. Уджурак в изумлении уставился на это чудо. Оно смотрело на него блестящими пустыми глазами. Четыре коротких лапы торчали в разные стороны из его толстенького тела, а нос и рот были тоже сделаны из шкуры.

— Это медвежонок, милый, — с легким удивлением пояснила Джанет. — Твой собственный медведь, твой дружок. Я видела, что ты принес с собой деревянного медведя, и подумала, что этот толстяк тебе понравится.

«Никакой он не медведь! — возмущенно подумал Уджурак. — Он же лиловый!»

Но он понимал, что Джанет хотела ему добра.

— Да… конечно, — ответил Уджурак. — Спасибо. — Он протянул руку и прижал к себе «медведя», который оказался очень мягким и приятным на ощупь.

— Не хочешь дать ему имя? — ласково спросила плосколицая.

— Ага… хочу, — Уджурак лихорадочно порылся в голове, пытаясь сообразить, как плосколицые называют своих медведей. Нет, этого он не знал. — Я назову его Токло, — сказал он, наконец.

— Прекрасное имя, мой хороший, — одобрила Джанет.

«Еще бы! — подумал Уджурак. — Но надеюсь, что настоящий Токло никогда об этом не узнает».

Джанет ласково забрала лилового медвежонка из рук Уджурака и посадила на прикроватный столик.

— Ну вот, отсюда он будет присматривать за тобой. — Она ловко взбила Уджураку подушки и поставила поднос ему на колени.

На подносе стояла накрытая крышкой миска, рядом с которой лежала ложка. Джанет сняла крышку, и Уджурак с наслаждением почувствовал запах мяса. Он уже пробовал такую еду раньше — кажется, плосколицые называют ее «суп». Это было очень вкусно, хотя Уджурак не привык к жидкой еде, и ему страшно хотелось вонзить зубы во что-нибудь более твердое. Но суп легко и безболезненно скользил по его больному горлу. Жаль только, что его нельзя было вылакать языком, как полагается, а приходилось есть неуклюжей ложкой, из которой все проливалось.

Пока Уджурак ел, Джанет быстро вытерла разлитую Уджураком воду и внимательно изучила плоскую доску, прикрепленную к дальнему концу кровати. Когда Уджурак закончил с едой, она забрала у него поднос и вытерла все, что он разлил и разбрызгал.