Секретарь палача - Валентина Савенко Страница 42

Риск был очень велик, и я всерьез задумалась о том, чтобы рассказать Идену о послании Лисбет. Или хотя бы Рикарду. Попросить оборотня сопровождать меня. Хотя помощник Регана сразу же сообщит палачу о намечающейся вылазке. Насчет Идена я была не уверена. Мне хотелось ему верить. Очень. Птица не видела в нем опасности. Память напоминала о вчерашнем вечере. А разум холодно говорил, что палач лжет не только об эссире Зосли.

В таких колебаниях прошло два часа, дальше тянуть не было смысла. Или я еду в Портовую слободу и все узнаю, или жду вечера, рассказываю Регану и надеюсь, что он не станет убеждать меня, что это чья-то глупая шутка, я неправильно разобрала эхо и с Лисбет все в порядке.

Последним доводом стала карта. Чтобы как-то себя успокоить, я повторно наведалась в почтовое отделение под предлогом забытой где-то перчатки. На самом деле решила проверить свою догадку.

План Тариса висел на стене. Найти на нем место, где я прервала поиски Лисбет, не составило труда. Ессир Зосли пропал практически в соседнем квартале. Обе улицы можно было отнести к самым безопасным в слободе. По крайней мере, днем.

Решившись, я кое-как убедила себя, что это не кража, а временное заимствование, и пошла грабить завхоза.

В коридоре я столкнулась с Густавом Кьеллом. Глава приветливо улыбнулся мне, пожелал доброго дня. Я насторожилась. В первую нашу встречу глава Гильдии Магов посчитал меня частью обстановки. Во вторую — не заметил. Но архимаг удивил меня еще больше. Попросил разрешения войти в приемную. Пришлось открывать дверь. От кофе Кьелл, конечно же, не отказался. Подав ему чашечку ароматного напитка, я уселась на свое место, достала журнал записи посетителей и, взяв перо, приготовилась писать. Первым делом предупредила мужчину, что сегодня утром Идена не будет.

— В общем-то, трисс, я не к лэру Регану. — Архимаг аккуратно поставил чашку на блюдце, покрутил ручку, донышко неприятно скрипнуло о фарфор. — Я, собственно, к вам…

— Чем могу быть полезна?

Я скрыла удивление за вежливой улыбкой. Слушать эхо мага не рискнула, очень много на нем было всяких артефактов и защитных заклинаний. Не человек — дуб, наряженный к празднику Плодородия.

— Это прозвучит несколько странно, — издалека начал мужчина, — но я навел справки.

А вот это уже нехорошо. Мне интерес архимага ни к чему. Хватит Эмиля.

— Вы юная трисс…

Я навострила уши. Сейчас мне наконец-то скажут, зачем пришли, и я смогу отправиться за маскировкой.

— Ваше положение…

Да-да, помню, любовница палача. Я потупила глаза.

— Поймите, положение лэра Регана весьма шатко. Прошло почти полгода, но император все еще помнит его нелестные высказывания в свой адрес.

Мне бы возмутиться и броситься на защиту Идена, но я промолчала, продолжая сосредоточенно разглядывать свои переплетенные пальцы. Глава меня не знает, так что вполне может подумать, что я в шоке от его слов. Надеюсь, он не ограничится намеками. Узнать, что случилось в императорском дворце, хотелось до дрожи в коленках.

— Он нарушил все известные правила приличия и посмел прилюдно критиковать политику его величества. Вы не представляете, сколько было приложено усилий, чтобы его вызывающее поведение не было предано огласке.

Тем не менее газетчики как-то узнали о «нарушении этикета».

— Но, увы, это Регана ничему не научило. Трисс, скоро зимние торжества, и Реган, среди прочих, получит приглашение на Императорский зимний бал. Великодушие его величества не знает границ. Но и самоуверенность вашего хозяина тоже воистину безгранична. Он уже нелестно отзывался об императоре, не станет сдерживать себя и на балу.

Я недоверчиво посмотрела на Кьелла исподлобья. Куда он клонит? Не собирается ли предложить стать своей любовницей? А то уж слишком неблагонадежный получается Иден. Ссылки не боится, тюрьма его не пугает. Палач, одним словом.

— Если вам понадобится помощь… — Кьелл протянул мне визитку. — В любое время.

Заметил сомнение на моем лице и добавил с добродушной улыбкой, разом превратившей грозного главу в обаятельного мужчину средних лет:

— Не беспокойтесь, ничего неприличного я вам не предлагаю. Только помощь. Аделина открыла приют для трисс и месс, попавших в трудную жизненную ситуацию. Едва она узнала о вас, как настояла на моем визите. Думаю, мы сможем и вам помочь.

Помощь от бывшей императрицы — нет уж, спасибо! И вообще, любовь, которой светится моя фальшивая аура, они в расчет совсем не берут? Или думают, что, узнав о неблаговидном и опасном поведении любовника, я его сразу покину?

— Любовь проходит. А исковерканная жизнь остается с вами, — поднимаясь, вздохнул мужчина. И, предугадав мой не вполне тактичный вопрос о нем и бывшей императрице, добавил: — Нам с Аделин хорошо вместе, иногда это гораздо важнее чувств.

Я гордо вскинула голову, задрала носик, показывая, что не собираюсь пользоваться его добротой. Архимаг понимающе улыбнулся и, кивнув на прощанье, ушел.

Спрятав визитку в сумочку, я подумала, что история повторяется. Снова опасная ситуация и опять неожиданный покровитель, мотивы которого не понятны. Посмотрев на часы, я поспешила в подвал.

Старика на месте не оказалось. Послушав эхо, я определила дверь склада с одеждой. Навыков домушника у меня не было, зато имелись звуки из прошлого Лисбет. Девушка довольно шустро вскрыла замок в кабинет завхоза. Сподручными средствами. Шпилькой для волос. Вздрагивая от каждого шороха, я пыталась воспроизвести действия секретарши со своей дверью. Спустя пять минут звуки ее прошлого и моего настоящего совпали, и дверь открылась.

Мне очень повезло, что никто не обратил внимания на узел, который я вынесла из подвала. Уже переодеваясь в приемной, я пообещала своей разбушевавшейся совести, что обязательно верну одежду.

Выглядела я в форме неприметной, серой и унылой. То, что нужно.

Оставив записку на двери, согласно которой я отошла на пять минут, отправилась искать ответы на свои вопросы.

Брать экипаж у мэрии не стала, прошла пару кварталов и села в самый облезлый. Цену его возница заломил, как за карету императора. Поторговавшись пару минут, мы сошлись на более приемлемой стоимости поездки. В нее вошло ожидание в сомнительном районе, пока я навещу брата. Вначале хотела сказать «сестру», но вовремя вспомнила, какого рода деятельностью занимаются местные девицы. В прошлый раз я на это безобразие насмотрелась вдоволь, пока пряталась от наемников по крышам и подворотням. «Профессии» проживающих в Портовой слободе мужчин тоже были специфическими. Но лучше быть сестрой вора, чем девицы легкого поведения.

Пока экипаж грохотал, подпрыгивая на мостовой, как взбесившийся кузнечик, я успокаивала себя и птицу. Нам обеим был страшно. Больше всего меня пугало, что я могу обнаружить где-нибудь в подворотне, под завалами мусора, труп Лисбет.

Из кареты выходила, крепко сжав пальцы в кулаки. Тогда я еще не знала, насколько опрометчиво поступаю.