В пасти Джарлака - Борис Харькин Страница 42

Пока Мерриор занимался со Стольником, Зябба учил меня фехтовать на деревянных мечах и сражаться без оных. Не могу сказать, что я был от этого в восторге. Разбитый нос или фингал под глазом на уроках Зяббы считались мелочью. Хорошо, что привалы устраивали не так часто.

А Ариэль с Никой, похоже, снюхались. Они постоянно шушукались и хихикали. По-моему, нас с Васяном обсуждали. Ну и пускай секретничают. У нас нашлись дела поинтереснее, чем прислушиваться к их шепоту. Когда Мерриор с Зяббой оставляли нас в покое, мы наседали на Коку. Василий даже на время забыл об Ариэль, настолько мы увлеклись расспросами жителя Земли Первой параллели.

Кока рассказывал с энтузиазмом, он оказался общительным и дружелюбным. Лишь иногда у него проскальзывало чувство превосходства. Как же, ведь он гражданин Первой параллели — самого высокоразвитого мира из всех открытых, включая и перпендикулярные.

Васяна это нервировало, а мне было пофиг. Я же не переживаю из-за того, что японцы опережают нас в технологиях. Всему свое время, и мы себя покажем.

Еще раздражал Кокин ботановский диалект. Если закрыть глаза, то можно подумать, что разговариваешь не с восемнадцатилетним пацаном, а с умудренным годами профессором. Или со сверхтехнологичным компьютером. Васян даже как-то предположил, что мы общаемся с навороченным роботом.

* * *

Оказывается, в Кокином мире к власти пришли Гринпис и ВКУ — Всемирная Коалиция Ученых. Земле Первой параллели не зря присвоили класс безопасности «А» — про войны там забыли, что такое нищета и голод тоже помнили только по старым книгам и фильмам. Нации настолько перемешались, что теперь осталась только одна — гражданин Земли Первой параллели. Языком был всеобщий, который сформировался в основном из английского. Только из него поубирали все лишние правила, чем значительно упростили.

— Кстати, о языках, — спросил Васян, — как так получилось, что мы тут все друг друга понимаем?

— Ученые до сих пор ломают головы над этим феноменом. Между прочим, вы можете говорить здесь на любом языке своей Земли, хоть на английском, хоть на русском, хоть на эсперанто, а здешние жители все равно будут вас понимать и даже разницы не заметят.

— Сейчас проверим, — хмыкнул Стольник. — Эй, Зябба, kiss my ass!

— Че ты провякал, шибздик?! Я щас твой зад вот этим «поцелую»! — Зябба показал топор.

— Э-э-э… I'm sorry! Извини, не то хотел сказать.

— Смотри у меня, сопляк! Если б я не был вашим должником, если б вы меня из эльфийской ямы не вытащили, я тебе рыло бы начистил!

— Прости, прости, вырвалось…

— Еще раз вырвется, я тебе язык вырву, усек?!

— Да, да… — Васян повернулся к Коке. — Точно. Работает. Как же так получается?

— Это одно из многочисленных свойств портала. Одно из многочисленных непонятных свойств. Видите ли, работа портала до сих пор до конца не изучена и во многом парадоксальна!

— Вы его еще толком не изучили, а уже им пользуетесь?!

— Многие физические законы поняты не до конца, но люди пользуются ими с древних времен. А что касается портала, его изучают круглосуточно столько наших лучших умов, что вы и представить себе не можете! Знали бы вы, сколько подопытных мышей прошло через эти порталы.

— А откуда они вообще взялись? — спросил я.

— Мыши?

— Порталы!

— Есть гипотеза, что их создали ученые из будущего — из какой-нибудь параллели, доступ в которую закрыт. Вероятно, они пытались построить дверь между мирами, и им это удалось. Но теперь они ею не пользуются. По каким причинам — неизвестно. Также есть гипотеза, что порталы — ошибка мироздания.

— Чего?

— Брак, — бросил Кока высокомерно. — Идеала не бывает, даже Всевышний ошибается.

Мы переглянулись. Интересно, у всех граждан Земли Первой параллели такая мания величия? Не спорю, они достигли того, о чем мы и не мечтали. И я буду искренне рад, если то, что происходит в их мире, ждет и наш. Но с самомнением у них явный перебор…

— Первый портал обнаружили сорок три года назад, — продолжал вещать Кока. — Тогда стали искать другие. Всего на Земле их восемь. Семнадцать лет они были полностью засекречены военными. Последующие годы их изучала ВКУ.

— Погоди, ты сказал, что в вашем мире аж восемь порталов?

— Да. Два — в Европе, два — в Азии, один — в Северной Америке, один — в Южной, один — в Африке. А один есть даже в Антарктиде. Обычно они располагаются в труднодоступных районах, однако есть и исключения. Например, портал под Москвой.

— У нас тоже под Москвой портал есть, — сказал я. — Через него мы сюда и попали, будь он неладен!

— Тут ничего удивительного, во всех параллельных Землях порталы располагаются в одних и тех же точках.

Васян спросил:

— Получается, в этом мире есть еще порталы, кроме того, который в овраге?!

— Наши путешественники, побывавшие в Эорине, открыли расположение двух порталов. Один — через который вы попали сюда, а второй находится в пустыне, на другом материке. Их координаты есть в памяти навигатора. Гипотетически существует еще несколько порталов, но их локализация неизвестна.

Кока поправил очки и продолжил:

— Видите ли, найти портал не так просто. Навигатор определяет его на расстоянии ста метров. А мир огромный! Тем более обычно порталы располагаются в труднодоступных местах. Да и путешественников не так много, потому что получить диплом очень трудно. А если еще учесть, как сложно попасть в мир класса «С»!

— Почему так сложно попасть в мир класса «С»? — поинтересовался я.

— Если рассматривать конкретно Эорин, то сюда совершалось всего четыре экспедиции. Первая закончилась плачевно. Двое путешественников погибли от рук аборигенов. Следующие три экспедиции старались в прямой контакт не вступать. Год назад совет ученых решил, что пора попытаться установить контакт. Хотели отправить целую делегацию, но потом решили, что целесообразнее сперва попробовать одному. Из десяти лучших дипломантов выбрали меня! — Последнюю фразу Кока произнес с нескрываемой гордостью.

— Ты посмотри, крутой какой! — подколол Васян, а я спросил:

— А в безопасные миры попасть, наверное, не так трудно?

— В миры класса «А» доступ свободен. Туда отправляются на курорты. Таких миров всего три — моя Земля и еще два. Оба они изначально были необитаемы.

— Расскажи! — жадно потребовал Стольник.

— Один мы назвали Рай. Потому, что там отличный климат. Тропический, но очень мягкий. Три четверти планеты покрыто водой. Два континента. Сейчас один полностью застроили санаториями и домами отдыха. А второй — оставили в первозданном виде.

— И что, там вообще не было никакой фауны? Ни животных, ни насекомых? — удивился я. — Так же не бывает!