Царьград. Крестовый поход - Андрей Посняков Страница 41

— Хорошо, согласен, — тихо отозвался Лешка. — Но…

— Слушай меня, — быстро зашептала пленница. — Я сейчас начну хныкать, подзову Юшку, ударю… А ты уж будь начеку! Вдвоем мы с ним справимся, даже и со связанными руками…

— Да, но у него ятаган!

— И что? Мы все равно должны попытаться — уж поверь, ничего хорошего ждать не приходится. Тсс! Идет!

Вернулся Юшка, вкусно чмокая какими-то поздними плодами, как видно, сорванными где-то неподалеку. Уселся к костру, подбросил хворост… Вспыхнув рванулось вверх — и внутрь пещеры — пламя. Странно, почему внутрь? Там что, имеется тяга?

— Господи-и-ин… — громко захныкала замарашка. — Мне опять надо на улицу, опять…

— Сиди, тварь! — молодой башибузук гневно сверкнул глазами. — Сиди, не то зарублю! Разве не знаешь, что ночью мы никого не выводим?

— Ой, Господин, очень хочется!

— Делай прямо здесь!

— Но, господи-и-ин…

— Ах ты, змея!

Немного и надо было, чтоб вывести из себя этого чванливого юного лиходея. Выдернув из кучи хвороста увесистую кривую палку, он подскочил к девчонке. Ударил…

И попал в пол!

А извернувшаяся девка изо всех сил треснула его связанными ногами в брюхо! Застонав, малец повалился наземь, но тут же вскочил и выдернув из-за пояса ятаган, жутко скривился:

— Ну, гадина…

Лешка тут же подставил ему подножку и, быстро продев скрюченные ноги через связанные руки, ухватился за брошенную палку… опираясь на которую и поднялся на ноги. Развязаться и не пытался — уж больно умело были завязаны узлы — только разрезать. Тем не менее, палку-то удалось ухватить — какое-никакое оружие… И вот этой палочкой, да изо всех сил — по хребтине!

— Ай!!! — Юшка завыл от боли и повернулся к новому врагу, надо сказать, выглядевшему куда более представительным, нежели запечная замарашка. — Умри, подлая тварь!

Картинно сверкнул в руках ятаган… Лешка качнулся в сторону… совсем немного, чуть-чуть… Но нужно было изменить направление удара, не бить же плашмя! А ятаган — не сабля, нет, не сабля…

— Ай-ай!!!

Ну, естественно — одно неловкое движение, и парень порезал собственные пальцы. Закричал, выпустив из руки клинок…

А вот теперь нельзя было терять времени! Оттолкнувшись связанными ногами, Алексей прямо-таки повалился на башибузука, ударив его локтем в подбородок. Хрюкнув, юнец отлетел в сторону… И Лешка быстро оказался рядом — намереваясь свернуть разбойнику шею.

— У-у-у! — завыл, заверещал тот, силясь вырваться.

Как видно, он очень хотел жить, этот юный разбойник, да и кто не хочет? Вертелся, кусался — яростно, словно дикий зверь. И все же не устоял… Нет, не от Лешкиного удара — свернуть башибузуку шею молодой человек так и не успел. Просто, в какой-то момент парень дернулся, захрипел, и на губах его выступила кровавая пена… В последний раз вытянувшись, Юшка затих навсегда — пленница умиротворила его навек одним тычком подобранного ятагана. И ловко так — прямо под третье ребро!

— Как тебе удалось развязаться? — подивился Лешка.

— Я не развязывалась, разрезалась, — с улыбкой пояснила девчонка. — Дай… Помогу.

Вжик!

И перерезанные веревки сами собой соскользнули с освобожденных рук. А затем — с ног.

— Быстрее…

— Постой… ты знаешь тропу?

— Нет… А что?

Молодой человек молча смотрел на пламя. Ну, да — его явно тянуло куда-то в глубину пещеры.

— Идем, — кивнув туда же и Лешка. — Кажется, это единственный путь.

Взяв горящую головню, он быстро зашагал в темноту, пригибая голову, чтобы не удариться о свисающие сверху камни. Потолок пещеры делался все ниже, ниже, ниже… Неужели… Нет! Вот явно повеяло свежестью! Алексей обернулся:

— Тут придется ползти… Но, думаю, что немного.

— Постой… Кажется, здесь есть обход. Вон там, слева…

Они шли не так уж и долго, вряд ли больше часа, но казалось — прошли дни. Слава Богу, хотя бы пока не было слышно погони, и слава Богу, где-то впереди вдруг засверкали звезды.

— Высоковато, черт, — Лешка подпрыгнул, подтянулся и, выбравшись, протянул руку своей спутнице. — Хватайся! Лезь… Ого! Ты не забыла ятаган!

— Негоже пропадать доброму оружию, — усмехнулась девушка.

Она говорила по-гречески с некоторым едва уловимым акцентом…

— Кто ты? — отдышавшись, поинтересовался молодой человек. — Откуда?

— Меня зовут Фекла, я сербка…

— То-то я и смотрю, ты как-то странно говоришь…

— …паломница. Иду поклониться в храм Святой Софии. Ты там был?

— О, да.

— Завидую тебе, парень!

— Моя имя — Алексей, Алекс, Алексий… Не знаю, как будет лучше по-сербски…

— Алексий… Алексей, нам нужно поднять наверх вот эти камни.

— Куда — наверх? — Леша с удивлением осмотрелся. — Не лучше ли бежать… вон, хоть по той тропе?

— Бежать — хуже, — негромко промолвила Фекла. — Башибузуки знают эти места гораздо лучше нас. Значит, нам надо сделать так, чтобы погони за нами не было.

— И как так сделать?

— Убить! — криво усмехнулась девушка. — Всех… Или — сколько у сможем. Что стоишь? Давай, таскай камни!

Они сложили из камней целую пирамиду. Прямо на карнизе у узкого выхода из пещеры, не выхода даже — лаза. И дождались-таки погони, уже ближе к утру. Двоих забросали камнями, а одного Лешка заколол ятаганом. Остался один — главарь. Но он, как видно, все таки решил не испытывать судьбу.

Багровый рассвет обливал кровью угрюмые вершины сиреневых гор. У ног беглецов лежали трупы разбойников, а впереди вилась уходящая в долину тропа, наполовину скрытая густым желтым туманом.

— Куда теперь? — обернувшись, спросил Лешка.

— На восход, — уверенно кивнула Фекла. — Спустимся вниз по тропе, а там поглядим.

Никого не встретив, они прошагали почти до полудня и остановились лишь когда впереди заголубела река.

— Жарко как! — Фекла облизала пересохшие губы. — Слава Господу — уже почти дошли.

Всю долину, поросшую вечнозеленым кустарником, заливало по-летнему жаркое солнце. Пахло сухой травой и — почему-то — гарью.

— Местные рыбаки жгут костры… — негромко произнесла девушка. — А, может, и не местные…

— А, может — и не рыбаки, — в тон ей добавил Лешка.

— Ты прав — лучше обойти их подальше, ведь каждый незнакомец здесь — враг!

Они взяли левее, углубляясь в заросли камышей. Зачавкала под ногами вода — болото, Фекла даже провалилась почти по пояс, и старшему тавуллярию стоило немалых трудов вытащить свою спутницу. Что и говорить — сам едва не увяз! Но вытащил, вытащил… Оба, усевшись наземь, посмотрели друг на друга и дружно расхохотались — больно уж комично выглядели.