Одержимая - Марина и Сергей Дяченко Страница 40

* * *

Аватаркой «В контакте» ему служила картинка, которую прислал давно забытый, случайный приятель из Америки: вроде как детский рисунок, похожий на кота медведь с пятью ногами.

Антон зашел на свою страницу; почти моментально пришло новое сообщение: «Привет, я хочу с тобой дружить, напиши мне, Иришка». Эта Иришка буквально только что добавила его в друзья; он криво ухмыльнулся. Спам или чего похуже.

Ради интереса он все-таки глянул, что за Иришка такая. Аккаунт был создан сегодня. Интерес — единственный — был обозначен, как «Терри Пратчетт».

Антон нахмурился. Количество совпадений перестало его развлекать.

Покусав ноготь, он написал ей в ответ: «А, кроме Пратчетта, ты что-то любишь?»

И тут же пришло новое сообщение: «Люблю. Много. Как насчет потусоваться вечерком, где-то на районе?»

* * *

Ирина вела активную переписку сразу с несколькими собеседниками — часто промахиваясь по клавишам, опечатываясь, выписывая на бумажный листок имена и клички. Трое из новых друзей признались, что ехали в метро вчера утром с книжкой на коленях. Кто-то из них точно врал, поэтому Ирина торопливо назначала свидания.

«Как насчет потусоваться вечерком, где-то на районе?»

«Да, там макдональдс а ты точно придешь?»

«Адресок запиши, там Шоколадница»

«Адрес? Что, ты точно решила прийти, прямо сегодня?»

«Гы. Не, не айс».

«Не понял. Тебе про Пратчетта поговорить или что-то еще?»

— Это далеко, — сказал демон, наблюдающий за ее работой. — Вот этот — на другом конце города. Маловероятно.

Ирина посмотрела на карту Яндекса. К этому моменту у нее образовались пять претендентов, пять точек на карте, все более-менее в пределах района. Шестого, о котором говорил демон, она с сожалением отсекла.

«Как ты выглядишь? Как тебя узнать?»

Ирина поглядела на фотографию, взятую за аватарку.

«Мне шестнадцать лет… Волосы русые… Я буду в белом платье, в руке — розовая лилия. Двадцать ноль-ноль, место ты знаешь, бай, котенок».

Перевела дыхание. Нервно потерла ладони, глянула на часы. Пятница, вечер, пробки…

— Поехали, — сказала она демону.

И поразилась на секунду.

Он смотрел на нее, как замерзающий путник — на вдруг засветивший во тьме огонек.

* * *

Скутер ревел, виляя в потоке машин. «На следующем повороте поверните направо», ворковал в наушниках голос навигатора.

У Макдональдса поджидала кого-то на свежем воздухе стайка подростков. Парни вертели головами: ожидалось прибытие Иришки, в белом платье, с розовой лилией.

— Здесь его нет, — сказал демон.

Ирина, не споря, набрала на навигаторе новый адрес и снова завела мотор. Демон сел у нее за спиной; в молчании, опасно маневрируя, иногда прокатывая сквозь дворы, они прибыли на следующую точку.

Здесь, в «Шоколаднице», сидел одинокий толстый мальчик и болтал соломинкой в бокале очень сладкого на вид коктейля. Для верности Ирина прошлась по рядам между столиками: народу было много, и ни одного подростка-очкарика.

— Здесь его нет, — сказал демон.

— Поехали.

Потихоньку темнело. Заканчивался день. На место «завтра» неотвратимо подступало «сегодня».

В Старбаксе сидели подростки, но, по-видимому, никого не ждали.

— Этот не пришел, — сказала Ирина. — Позвал и не пришел, вот сволочь.

— Может, опоздал? — предположил демон. — Подождем?

* * *

Антон стоял у подземного перехода, прячась за киоском с газетами. Женщина приехала на том же скутере; на этот раз на ней были джинсы и куртка, волосы собраны в «хвост», она ничем не напоминала Работника Народного Образования, и уж тем более не напоминала умильную девочку с аватарки. Она стояла к нему вполоборота, не замечая, и он отлично видел, как она говорит сама с собой.

Или у нее все-таки гарнитура? Такой крохотный наушник и незаметный микрофон, что, даже вглядываясь, нельзя их увидеть?

Тогда она не сумасшедшая. Тогда она зачем-то ищет мальчика, который читал в метро Пратчетта. Именно вчера, именно в четверг.

Зачем? Есть ли этому хоть сколько-нибудь правдоподобное объяснение? Может, подойти к ней и напрямую спросить, чего надо?

Болели избитые ноги и бока. Антон попятился, потихоньку отодвигаясь, и нырнул в подземный переход; он брел среди толпы, низко опустив голову, и хотел одного: исчезнуть. Выключиться.

Он так устал.

* * *

— Он не придет, — сказала Ирина. — Нет времени. Поехали.

В молчании они отъехали от Старбакса и одну за другой проверили еще две точки. Иришку ждали там и там, но ни один из подростков не был похож на «мальчика в очках».

Когда оказалось, что и на этот раз улова не будет, — демон осел, как издыхающая медуза.

— Еще не вечер, — сказала ему Ирина.

Хотя было ясно, что именно вечер, и вечер пятницы. Кофейни и рестораны, клубы и скамеечки у подъездов, пятачки под липами и детские площадки — все радовалось сентябрьскому теплу, концу рабочей недели и долгожданной темноте. Горели фонари, светились огоньки сигарет, светились глаза молодых и зрелых людей, любивших осень и ожидавших бабьего лета.

До самоубийства оставались еще сутки с хвостиком. Казалось бы, полно времени, чтобы найти одного мальчишку…

— Как бы я жил, — бормотал демон за спиной Ирины. — Как бы я жил, каждый день, каждую секунду…

Мотор заглушал его слова, но, притормаживая на перекрестках, Ирина снова и снова слышала:

— Как бы я жил… Ух, как бы я…

Ирина свернула во двор, чтобы сократить путь до дома. В этот момент откуда-то из темноты, едва подсвеченной фонарями, на скорости километров пятьдесят появился черный Мерс.

Ирина вильнула и влетела в палисадник.

Мерс запоздало тормознул и въехал мордой в металлическую ограду. Послышался скрежет.

Одновременно распахнулись четыре двери.

— Ты что это, сука, делаешь?!

Ирина, трясясь, кое-как сползла с седла. Она не успела испугаться — но в кровь хлынул адреналин, и ужас пришел секунды через две после полной остановки. В темноте она не могла понять, что со скутером, и что с ее коленом, и что с головой, которой тоже досталось.

Загорелось чье-то окно прямо над головой. Три молодых мужика в кожаных куртках и две их подруги, матерясь, вломились в палисадник, и крашеная блондинка первой нанесла удар:

— Ах ты тупая пи…

Ее кулак врезался Ирине в скулу, очень точно и больно, по-боксерски; в этот момент тело ведьмы перестало ей принадлежать.