Герой моих грез и кошмаров - Лана Ежова Страница 39

Кажется, я слишком мало времени уделяла правилам приличия. Мое упущение.

Придав выражению лица строгости, я поймала взгляд сына. Ребенок понял намек и смутился.

–Джемма, вам плохо?

Глаза Аламейского смеялись. Ему льстила реакция на его резиденцию.

И почему мне грустно? Может, потому, что это все ненадолго? Нужно поговорить с сыном, объяснить, что все перемены – временное явление.

–Нет, я в порядке, благодарю.

Слуги вышли встречать вернувшегося господина, выстроившись в четкую шеренгу едва ли не по росту у подножия лестницы из мрамора, белизну которого подчеркивали темно-зеленые кусты орбирийских роз с хищно-алыми бутонами. Еще не распустились, а уже отвратительно ароматны.

Отвлекшись от рассматривания нелюбимого растения, я уделила внимание слугам. Штат не слишком большой – человек двадцать. Приятного вишневого цвета с белыми воротниками платья у женщин, темно-красные ливреи с золотой вышивкой у мужчин. Вышколенные слуги явно рады видеть нанимателя.

–Картер,– позвал чародей высокого блондина с лучиками веселых морщинок в уголках глаз.

–Слушаю, мой лорд.

–Оставляю вам важных гостей: госпожу Рутшер, ее сына Оливера и воспитанницу Лил. Поселите в комнатах возле хозяйских апартаментов. Оливер – мой ученик, я планирую видеть его по возможности чаще. Госпожа Рутшер – ценный специалист, новый член моей команды.

Не передать, что я испытала в этот момент! Тепло и признательность – он ведь подумал о моей репутации в глазах слуг и сразу пресек слухи. Невероятно, что подобный циник может быть настолько деликатным.

–Накормить, помочь с вещами и слушаться во всем.– Чародей подумал и добавил:– В пределах разумного, естественно.

–Будет исполнено, мой лорд!

–Я во дворец. Когда вернусь, не знаю.

Затем уже нам Аламейский коротко бросил:

–Обживайтесь, отдыхайте – вскоре мне понадобятся ваши способности. Госпожа Грэхем! Вы едете со мной.

В этот момент подали двухколесную легкую повозку с откидным верхом. Вороной нетерпеливо похрапывал, готовясь соревноваться с ветром.

Быстро и как-то скомканно попрощавшись, невеселая Хлоя и ее два чемодана заняли место в экипаже.

–Джемма, я рассчитываю застать вас там, где оставил,– тихо, только для моих ушей, произнес Аламейский.– До скорой встречи.

–До встречи, Алистер.– Я не удержалась и назвала его по имени.

Не стоило сближаться, поддерживать фамильярный стиль общения, но… мне он слишком нравился, чтобы отталкивать. Пора признать и принять это.

Когда я смирилась с неожиданной тягой души, на сердце потеплело. Я перестала отрицать свое увлечение, и даже дышать стало легче. И чего, собственно, я сопротивлялась очевидному? Я независимая женщина, Алистер – свободный мужчина. Если наш флирт станет чем-то большим, огорчаться не буду.

Небольшая экскурсия по дому прошла мимо моего восприятия – все мысли принадлежали резкому, но безгранично заботливому мужчине с синими глазами.

О нашем приезде было известно заранее – указанные комнаты подготовили, даже свежие орбирийские розы стояли в вазах.

–Уберите, пожалуйста, цветы во всех наших комнатах,– попросила я сопровождающую нас служанку.

–Все-все?– поразилась она, нерешительно подходя к напольной вазе, стоявшей возле кровати, широкой и пышной.

–Да, все уберите,– терпеливо повторила я.– В комнатах детей нужно еще и хорошо проветрить.

–Но они же красивые!– обнимая вазу с алым букетом, вздохнула служанка.

–И вызывают сильную головную боль.

Девушка громко чихнула.

–Простите, госпожа Рутшер.

–А еще у многих на эти розы аллергия.

Служанка снова чихнула, невольно подтверждая мои слова.

–Я думала, что из-за сквозняков простыла,– смутилась она.– А это розы…

–Вдобавок шипы орбирийских роз ядовиты. Если правильно не обработать царапины, останутся некрасивые шрамы. Поистине вампирские цветы.

–Это точно,– пробормотала служанка, покосившись на свою руку.– Шрамы почти как у нашего господина…

Последняя фраза не предназначалась для моих ушей, но я услышала.

–А ведь эти розы – писк сезона, леди Брикойль очень радовалась, когда из двадцати кустов прижились шесть. Почему господа их разводят, раз они опасны?

–Леди Брикойль?..– нечаянно напряглась я.

–Мать его чародейства.– Голос служанки переполняло благоговение и легкий страх.– Она и у себя их посадила, только белые.

–Леди Брикойль – маг земли?

Озвучивая предположение, я заранее знала ответ: уземлевички выжили бы все розы.

–Нет, леди – маг Огня и Воздуха, очень сильный,– с гордостью за свою госпожу ответила служанка.

Кстати, забыла ее имя.

–Простите, напомните, как вас зовут?

–Дарина я, госпожа Рутшер.– Девушка почтительно присела в книксене.– Так получилось, что у вашей камеристки выходной, и я ее заменяю.

Жаль, что только заменяет. Девушка вызывала симпатию своей открытостью и прямотой, хоть и выглядела подчеркнуто серо: мышиного цвета волосы, собранные в низкую, тугую и оттого крохотную гульку. Лицо будто припорошено бледно-серой пылью. Хм, а может, и припорошено? Точнее, припудрено?

Я прищурилась, подозревая самое нехорошее.

–Дарина, в этом доме к вам пристают?

Собирающаяся что-то произнести девушка поперхнулась воздухом.

–Простите, госпожа?..– Ее глаза распахнулись широко-широко.

–Вы ведь припудриваете лицо, чтобы казаться невзрачней? Стараетесь выглядеть менее привлекательной? Кто вас домогается? Вы сообщили об этом лорду Аламейскому?

Я засыпала ее вопросами намеренно, сбивая с толку, чтобы она растерялась еще больше и не придумала, как оправдать своего обидчика. Знаю я таких девочек – пугливых, забитых жертв. В доме градоначальника подсмотрела, как в очередной раз посланный мной к демонам Грэхем пристает к горничной. Я не вытерпела и вмешалась, а потом еще и градоначальнику пожаловалась на непотребства племянника. Девушка уволилась в итоге, а мне прямым текстом сообщили, что не желают видеть в доме. Так я и выпала из светской жизни Подгорска…

Дарина прикрыла лицо узкими ладошками и горько всхлипнула.

Ох, кажется, все серьезней, чем я думала!

–Дарина,– мягко позвала я, прикасаясь к ее плечу.– У вас не безвыходная ситуация, поверьте, все можно исправить. Главное, не молчите.

Утешая, я горячечно перебирала в памяти смутно запомнившиеся лица слуг. Кто же к ней пристает? Одно ясно точно: это не сам хозяин, в Алистере я уверена железно. Неужели руки распускает управляющий со смеющимися глазами? Не похож он на похотливого урода, кажется приятным мужчиной. Тогда кто?