Голос Тайра. Жертва порока - Кристина Кандера Страница 36

Присела на софу и принялась натягивать презентованную противным лордом обувку. Удивительно, но матерчатые синенькие тапочки пришлись как раз впору. Я осторожно встала, прошлась по комнате. Даже подпрыгнула пару раз. Ничего не болело, нигде не натирало. Как раз то, что нужно сегодня моим пострадавшим ножкам.

— Вот же паразит, — тихо ругнулась про себя. — И тут не придерешься. И с размером угадал, и вообще… И вот что мне делать?

Последняя мысль вызвала тоску. Вчера-то, когда я услышала разговор лорда Прэтта и Марина о том, что меня будут соблазнять, даже воодушевилась немного, обрадовалась перспективе неплохо развлечься. А что? Цветы, конфеты, подарки, театры там, ужины в ресторациях — чем не повод принять ухаживания лорда. Влюбляться в него я все равно не собиралась, принимать все эти знаки внимания близко к сердцу — тем более. А проучить наглого и слишком самоуверенного менталиста стоило.

А теперь.

Теперь я задумалась. С одной стороны, все мое нутро просто вопило о том, что это будет весело. И справедливость просто обязана восторжествовать, а лорд Прэтт получить свое наказание за то, как обошелся со мной вчера. А вот с другой стороны… Тут все было не так радужно. Здравый смысл, который полжизни пыталась воспитывать у меня маменька, вдруг так некстати активизировался и нашептывал, что мне с этим менталистом не тягаться. Мы в совершенно разных весовых категориях. Вот абсолютно.

И то, что воздействовать на меня ментально лорд Прэтт не может, а значит, не способен залезть мне в голову и заставить делать что-то против моей воли, не спасало.

— И вот что мне делать? — вопросила я у своего отражения.

Отражение отвечать не торопилось. Смотрело на меня светло карими глазюками, рожи корчило, хмурилось.

— А, — мотнула головой, подхватила ридикюль, в который предусмотрительно запихала целых два карандаша и новенький блокнот, — будем действовать по ситуации. Где наша не пропадала. Главное, самой не потерять голову от неземной красоты и привлекательности лорда Николаса Прэтта.

Произнесла все это и испугалась своих же слов. Это что же? Это я уже рассматриваю вариант влюбиться в мерзкого менталиста?

Зажмурилась и замотала головой, пытаясь вытрясти предательские мысли. Нет, так дело не пойдет. Нет и нет, Ришка. Влюбляться мы ни в кого не будем. От этой любви, одни неприятности только.

Вон, маменька отца до безумия любила. Угождала всячески, света белого без него не видела. И что? к чему эта ее любовь привела? Нет, папенька тоже ее любил и не обижал, но… магию свою и лабораторию он все же любил больше.

Я вздохнула, вспоминая мамины рассказы об отце. И глаза ее, горящие точно фонарики праздничные, когда она о нем вспоминала. Столько лет прошло, а эту любовь ничто так и не смогло приглушить.

— Нет, Рина, — частенько говорила матушка, — любовь — это прекрасно. Это чувство, от которого не просто летать хочется — обнять весь мир, сделать счастливыми всех вокруг. Но, больно. Очень больно бывает, когда любовь рушится. Мне без твоего отца белый свет не мил был, день ночью казался, жизнь свою дальнейшую совсем не представляла. Только ты и память о нем меня тогда на этом свете удержали. А не будь тебя, ушла бы следом.

Мне всегда страшно становилось, когда мама об этом говорила. Сердце сжималось, а на глаза слезы выступали.

— А как же отчим? — спросила я однажды. Взрослая уже к тому времени была, лет двенадцать, наверное, стукнуло.

— А он тоже меня любит, — грустно улыбнулась мама и погладила меня по волосам. — Почти так же, как я любила твоего отца.

— А ты?

— А что я. Мое сердце только на одну настоящую любовь способно. А отчим твой, он хороший человек. Достойный. Ко мне относится трепетно, тебя, вот, мелочь непослушную, любит и балует, в мальчишках так и вовсе души не чает. Для женщины лучшей судьбы и представить трудно. И я тоже люблю его и уважаю, но… — она тогда вздохнуло тихо-тихо так, грустно улыбнулась своим мыслям и ушла.

А я сама себе поклялась, что никогда никого не полюблю. Вот так, как мама, беззаветно, себя теряя и растворяясь в другом человеке без остатка. Никогда-никогда.

А теперь вот значит, о лорде Прэтте задумалась и о глазах его черных. Не бывать этому. Уж лучше… уж лучше Март, или вон, Малкольм. Так в случае, если я последнего выберу. Хоть дядя Фил счастлив будет.

На выходе из квартиры я чуть замешкалась. Оглянулась, выискивая взглядом коробку, присланную лордом Прэттом. И твердо про себя решила, что как бы там ни было, отомстить за тапки я просто обязана. Ну и что, что они пришлись впору и вообще, очень даже пришлись?

Солан остановился аккурат напротив лестницы, ведущей в полицейское управление. Я расплатилась с возницей, выбралась на мостовую и прищурившись от яркого солнца огляделась. Такое впечатление создалось, что со вчерашнего дня ничего тут не изменилось.

Вся та же площадь, соланы, спешащие отвезти пассажиров по адресам, люди, торопящиеся по своим делам, старший следователь по особым делам Мартин Алан, садящийся в припаркованный у тротуара солан…

— Эй! — я даже подпрыгнула на месте. — Эй, куда?

И не долго думая рванула наперерез. В голове билась одна лишь мысль: только бы успеть, только бы добежать, пока он отъедет.

Вот уверена, что господин старший следователь заметил меня сразу же, но виду не показал и попытался скрыться. Да-да, самым наглым образом нырнул в солан и захлопнул за собой дверь. Даже активировать транспортное средство успел. Но и я не мешкала. К тому же, в тапочках от лорда Прэтта оказалось так удобно бегать.

Солан со старшим следователем успел уже тронуться, когда я бросилась наперерез. Взвизгнули шины, из-под колес во все стороны брызнули мелкие камешки, которые каким-то непостижимым образом оказались на мостовой — и это посреди площади! — кто-то закричал, заохал.

— С ума сошли! — заорал старший следователь по особым поручениям, выскакивая из солана и бросаясь ко мне. — Жить надоело?

— А куда это вы без меня собрались? — воинственно подбоченилась, сверкая глазами в его сторону. Испугаться я просто не успела, хоть и следовало, надо признать. Просто… если бы не отличная реакция Мартина, лежать бы мне теперь на мостовой в бессознательном состоянии.

— Мисс Сольер, вы… — старший следователь сжал кулаки и шумно выдохнул. Потом еще раз, пытаясь взять себя в руки. О том, что он пережил несколько не совсем приятных мгновений, говорила выступившая на висках испарина и бешено колотящаяся жилка на шее. — Вы смерти моей хотите?

— Нет, — честно ответила я. Еще и головой качнула. А потом добавила: — вы мне еще с расследованием помочь должны и вообще, обещали дяде Филу, что будете присматривать. Так что, даже не мечтайте, что получится так просто от меня избавиться.

— О, богиня! — воскликнул старший следователь, возводя очи в небо.

Я тоже туда посмотрела. Ничего интересного, кроме легких облачков и нескольких голубей не заметила и снова перевела взгляд на Мартина.