Прости меня, если сможешь - Яна Ясная Страница 35

Сегодняшний скандал случился из-за того, что я вынуждала носорога колдовать. Тернер пребывал в странной уверенности, что если доктора ему колдовать не рекомендовали, да и получается у него всё равно косо-криво, тяжело и больно, то и нечего нарушать врачебный запрет, а мне непременно нужно было там подвинуть, там заделать, вот тут обеззаразить… После того, как пытаясь подвинуть шкаф, он его повалил, а обеззаразить сумел только с третьей попытки, Мэтт-таки вспылил, наорал на меня обозвав бессердечной стервой и темной эгоисткой.

Я попыталась донести до его дубовой светлой башки, что это перед приступом колдовать ему вредно, а вот сейчас — как раз полезно, каналы разрабатываются, да и вообще… Я же не просто так говорю! Но куда там — «Лиза, пожалуйста, не пытайся со своим куцым опытом и аспирантурой быть умнее квалифицированных целителей!» Словом, в Тернера полетела тряпка для пыли, швабра, флакон с патентованным средством «Чистоблеск» и здоровенный кусок строительного мела. Когда я выплеснула на него еще и воду, он окончательно взбесился, и теперь я трусливо отсиживалась в кабинете. После того, как я влезла в его деньги, входить в кабинет носорог мне запретил — но ключа не отнял, и по непонятной мне самой причине, после всех ссор я пряталась именно здесь, хотя в другое время послушно и благовоспитанно не нарушала запрета.

— Мэтт! — крикнула я, приоткрыв дверь, но из надежного убежища не выходя. — Где чеки на мою осеннюю одежду? Давай их сюда, я их тоже подколю.

— Я с ними уже разобрался, — буркнул носорог, оказавшись гораздо ближе, чем я ожидала.

— В смысле? Еще же месяца не прошло, на моем счету еще нет начислений… — от удивления я даже высунулась из укрытия, чтобы подозрительно взглянуть светлому в глаза.

— Нет, я просто отвез их в городской дом! Когда деньги поступят… — и ловким рывком Тернер выдернул меня из кабинета, взвалил на плечо и, пинком захлопнув дверь, что еще недавно была мне защитой и опорой, понес меня в неизвестном (хотя, конечно, отлично известном!) направлении.

Но, увы, его благое и, не побоюсь этого слова, мудрое начинание было пресечено на взлете стуком в дверь.

Я соскользнула с обжитого плеча, смерила разочарованного Мэтта взглядом «как-вы-могли-я-не-такая!», и пошла открывать двери — как и положено образцовой горничной в приличном доме. Вот только дама, стоявшая за дверью, сбила с меня весь игривый настрой. Крепко сбитая, затянутая в форму как в броню, она один-в-один походила на сотрудницу изолятора, которая доставила меня в дом Тернеров. В руках — папка и объемистая сумка через плечо. Сурово поджатые губы и глаза, выискивающие малейших непорядок, довершали образ. Интересно, их где-то специально выращивают?

— Добрый день, — сдержанно поприветствовала я официальное лицо при исполнении.

— Лиза Миллс? Я инспектор Дафна Кован, в мои обязанности входит проверка исполнения приговора по делу пятьсот девяносто семь дробь восемьдесят три от двадцать второго августа этого года. Я могу увидеть вашего смотрителя?

Несмотря на формулировку, это был не вопрос. Это был приказ. Я молча отступила от дверей, позволяя инспектору Кован войти. — Мистер Тернер, доброго дня, я инспектор…

Светлый спустился по лестнице следом за мной, и теперь суровая дама обращалась напрямую к нему. Носорог был спокоен и благожелателен, а у меня сердце обвалилось в желудок, сделало там кульбит, пустив тошнотворную волну по внутренностям, после чего вернулось на место, но застучало в два раза чаще. Время замедлило ход. Все ощущения обострились и усилились, а мысли обрели бритвенную остроту — как всегда бывало в моменты опасности.

— Проходите, — пригласил ее тем временем Мэтт. — Здесь, как видите, несколько не обжито, поэтому удобнее будет говорить на кухне.

— Благодарю, — благосклонно улыбнулась инспектор Кован, и я восхитилась про себя.

Да этот мерзавец, кажется, и каменную глыбу обаяет! Светлые устроились на кухне, и я заставила себя пройти за ними. Дафна Кован разложила на кухонном столе бумаги, и теперь въедливо допрашивала Тернера, как я себя вела, проставляя пометки в казенного вида бланках после каждого вопроса. Чашка, из которой Тернер пил свой утренний чай стояла рядом с ней. В желудке мерзко екнуло, и кончики пальцев занемели. Я с трудом подавила волнение силы — не хватало еще побеспокоить браслеты прямо перед инспектором. — Проявляла ли ваша подопечная склонность к физическому насилию? Светлый оглянулся на меня… Ну, Тернер, если ты сейчас мне ту доску припомнишь!..

— Нет, ну что вы! — отперся Мэтт, явно по моему лицу увидевший, что если вздумает сейчас шутки шутить, то физическому насилию быть! — Вы посмотрите на нее и на меня, инспектор Кован. Какое физическое насилие?

— Агрессию? Неповиновение?

Если бы я не пыталась всеми силами подавить признаки страха и волнения, я бы расхохоталась — уж больно выразительным стало лицо светлого при этом вопросе:

— Мисс Миллс очень сдержанная и дисциплинированная девушка, — заверил Мэп.

— Ваша подопечная делала попытки колдовать? Появлялись ли у нее знакомые, которых вы могли бы охарактеризовать как подозрительных? Ваша подопечная делала какие-либо заявления, касающиеся темной магии и ее ограничений?

Вопросов было много. Очень много. И были среди них весьма опасные. Тернер отвечал быстро и уверенно, и, если верить его ответам, Лиза Миллс представляла собой воплощенную кротость и смирение. Листы опросника быстро покрывались пометками.

— Ну что ж, мисс Миллс, подойдите, — в этот раз она обратилась ко мне с куда более доброжелательным выражением лица. — Присаживайтесь рядом, протяните мне руки. Вот так, да, сперва правую…

Щелкнули замки на ее чудовищной сумке, и из недр ее инспектор выудила короткий жезл с шариком на конце, увенчанный маленькими крылышками. Я замерла, глядя на него, как загипнотизированная.

— Не бойтесь, мисс Миллс, это совершенно не больно, — снисходительно обронила светлая. Жезл налился зеленовато-золотистым светом. — Я просто проверю, не было ли совершено попыток вмешаться в работу артефакта, воздействовать на него магией либо снять. Если вы не делали ничего подобного — вам не о чем переживать…

Заткнулась бы ты, тупая овца, и делала свое дело молча! Я подавила вспышку злобы и протянула милейшей Дафне вторую руку. Жезл порхал вокруг браслетов, рассыпая изумрудные искры на стол, на бумаги, на забытую чашку и на нас с Тернером. Я каменно молчала, не в силах выдавить из себя ни слова. — Что ж. всё в порядке. — с некоторым, как мне показалось, разочарованием констатировала инспектор Кован.

О, да, конечно. Лиза Миллс, магистр магии крови, без пяти минут доктор наук, могла бы оказаться настолько глупа, чтобы сделать с блокирующими артефактами что-то, что власти сумели бы отследить! Или — если бы уж сделала, то столь глупа, чтобы к этим властям вернуться…

— Осталось всего два пункта: опрос и проверка условий содержания, обрадовала нас с Тернером дама, убрав жезл — в футляр, а футляр — в сумку.