Сварог. Чужие паруса - Александр Бушков Страница 34

М-да, оказывается, и магические рамки могут стать тесны.Стараясь не думать, чем для него самого может обернуться колдовскоесамоуправство, Сварог произнес слова заклинания до конца.

Холодом обдало так, будто перед носом распахнулись дверцыгигантского холодильника – уже по одному этому Сварог понял: получилось.

Потом эскадренный броненосец, чья серая броня Монбланомнависала над кормой и уходила вверх, дрогнул. Качнулся. Так боксер-тяжеловес,пропустивший нокаутирующий удар, но еще не свалившийся на ринг, озадаченнопокачивается, набычившись и закатив глаза, не веря своему несчастью. И падает,сотрясая грохотом весь зрительный зал.

«Фраст» медленно поднимался. По-прежнему страшный с видуброненосец, но сейчас совершенно невесомый, потому что веса его лишил Сварог,уподобился надувному матрасу, который вода выпихивает наверх. Полегчавшийисполин с видимой неохотой покидал любимую стихию, качаясь из стороны всторону, как гнилой зуб, но поделать ничего не мог.

Шумными водопадами стекала вода по бортам и штормовымшпигатам. Показались ракушки, облепившие днище, облезлая черная краска днища…

Сварога самого настолько зачаровала картина величественногопозора, что на несколько секунд он задержался с командой. Из ступора его вывеловосхищенное восклицание Олеса:

– Чтоб мне жить на Гартене! Вот это да! Двести кучдерьма, я ж проиграл этому шельмецу Тольго свой княжеский перстень! Думал,такая чешуя ни в жисть не высвистит!

– Давай, Олес! – закричал Сварог. – Дуйвперед!

И Олес дунул. Чем-чем, а излишней впечатлительностью князьне страдал – ну броненосец, ну болтается в воздухе, – ну и очень хорошо.

Катер, отчаянно дымя и тарахтя, взял курс прямиком наплавучее угольное царство. Канат размотался до конца, натянулся… Может, ещебултыхались на донце души какие-то сомнения, кто ж из них победит, и вроде быброненосец сперва несогласно уперся, но потом, как потерявший вес слон изкакого-то мультика, которого за хобот все таскали куда захотят, «Адмирал Фраст»послушно дал себя уволочь. Был бы ветер – могло бы и унести кораблик. Атак – что мог поделать большой воздушный пузырь в форме эскадренногоброненосца против полновесного парового катера? Порядок, получилось. Сварограсслабился, устало опустился на палубу.

Известно, что бывает с солдатами, когда те прибывают напоправку в тыл. На передовой болячки обычно не пристают, потому как работающийна предельных оборотах организм глушит любую ерунду, вырабатывая антителалавину за лавиной. В тылу ж, как себя ни настраивай, приходит расслабуха, авместе с ней всякие насморки, гриппы и воспаления. И сейчас, стоило Сварогуувидеть результат и понять, что удалось, что он справился, как навалиласьусталость, да еще какая, братцы мои… Словно, отняв у броненосца вес, он взвалилего на себя.

Побочный эффект этого заклинания тяжел, убеждаться ужеприходилось. Если, лишив веса хелльстадского песика Акбара, он почувствовалсебя так, словно втащил мешок с цементом на пятый этаж, то сейчас его ввергло всостояние, какое будет у студента, впервые в жизни в одиночку разгрузившего безперекуров железнодорожный состав с тем же цементом. Вот почему обязательнонужен был Олес на катере. Сварог сейчас был не сильнее младенца…

Вдобавок на Сварога напал зверский голод. Казалось, что онбы сейчас сожрал весь провиант на гидернийской базе. И чего, казалось бы, проще– сотворить хоть мешок с бутербродами. Но не было никаких сил на заклинания.Сварог чувствовал, что на сегодня он свою норму колдовства выбрал. И дажекурить остаток дня будет гидернийские опилки: раньше вечера уж точно невыдавить из себя даже самого простенького заклинания…

Ладно, допустимо чуток похворать, пока чапаем до базы. Но недольше. Сварог услышал, как Олес, перекрикивая мотор, горланит в предвкушениибоевой забавы удалую песню:

Киль рассекает пену волн,

Быстрей лети, наш утлый челн.

Что впереди? Разумеется, драка!

Будет заколот враг, как собака.

А всех живых мы повесим на рее!

В атаку смелее, в атаку скорее!

Умный в минное поле не полезет, умный над минным полемпролетит. Перевербованные гидернийские матросы в один голос утверждали, чтолоцманские катера жарили к судну по прямой, а к «стенке» вели зигзагом. Значит,мины поставлены в расчете на корабли с большей, чем у катеров, осадкой. Изнеприятных сюрпризов остаются мели. Но вряд ли здесь мели такие, что их баркасцарапнет днищем по песку. Иначе бы песочек отсвечивал желтым…

Так и до Граматара можно было без всякого угля шкандыбать,на одних Свароговых умениях, кабы не одно «но». Вместе с броненосцем лишилисьвеса и люди, и снаряды, и провиант, и мелочь вроде зубных щеток, шпилек и туалетнойбумаги…

Олес проорал в медный рупор голосоотвода: «Надбавь-ка там,лентяй!» – и еще с большим задором загорланил «пиратскую абордажную»:

А если погибнем, то не беда!

Но с нами врагов сокроет вода!

И пусть не будем пить мы вино,

И пусть могилой нам станет дно!

Но нас враги не вздернут на рее!

В атаку смелее, в атаку скорее!

Сварог живо представлял себе, что сейчас происходит на борту«Адмирала». Тоурантцы, предупрежденные, что их ожидает (не предупреди – и умомведь могут тронуться), парят по каютам и кубрикам этакими космонавтами наорбите. Кто-то не привязал себя, как было велено, и теперь свободно взлетает кпотолку, мотается от стены к стене, кувыркается в воздухе. Женщины, конечно,визжат, плачут, шепчут молитвы, прижимают к себе детей. А детям, наверное,нравится. Сразу же выяснилось, какие из вещей не упрятали в ящики, незакрепили, не привязали – эти вещи отправились в свободное плавание по кораблю.Невылитая из чашек вода или вино из откупоренных бутылок прозрачными медузамипарят по отсекам, рассыпаясь на капли. Если разлетелась какая-нибудь крупа, тособрать ее потом по зернышку вряд ли удастся. Корабельные крысы, порхая вспертом трюмном воздухе, вероятно, костят себя за то, что когда-то прошмыгнулина этот ненормальный корабль…

Острый киль «Адмирала Фраста» проносило в десяти каймах надповерхностью океана, его тень ползла по волнам, как нефтяное пятно.

Сварог привстал и, хватаясь за леера, двинулся вдоль бортана бак – поглядеть оттуда на угольщиков. Жили ведь себе на отшибе тихо-мирно,никого не трогали, уголь сторожили – и на тебе… Занятно повоображать, чтосейчас творится на угольной базе. Наверняка что-то родственное происходящему накартине «Последний день Помпеи». Кто-то хватается за автоматы – но какие тамавтоматы против броненосца, что вот-вот опустится тебе на голову. Большинствобазовцев, как пить дать, ломанулись в местную часовню, а ежели таковой неимеется – то просто кинулись откапывать в своих вещах молитвенники, ладанки даамулеты. Не исключено, что кто-то из гарнизона с испугу сдернул израсположения, забился с карабином под какую-нибудь баржу, дрожит и сдуру готовпальнуть в любого сунувшегося туда же…