Рыцарь - Олег Говда Страница 33

– Тогда проведем небольшой инструктаж, – слегка заалела щечками прелестная сестричка.

Неужели на моей похабной роже все мысли так отчетливо проявляются? Или сказывается богатый опыт общения с парализованными? Хотя откуда опыт? Стали б они со мной возиться, будь у них больше расходного материала…

– Не отвлекайтесь, Игорь… – подсела ко мне вторая ассистентка. Такая же миловидная, как и подруга, но отчего-то вызывающая скорее родственные чувства, нежели желание. – Суть эксперимента, в котором вам предложено принять участие, заключается в том, чтобы изучить возможность человеческого разума. Научные термины опустим, а процедура очень простая. На компьютере, монитор которого вы видите прямо перед собой, установлена игра. Вы будете играть, а мы – проводить необходимые измерения. Как видите, все очень просто. Никаких условий, никаких ограничений, просто играйте.

«Чем играть, дура? Извини, погорячился, – тут же одернул я себя, видя, как обиженно округляются глаза девушки. – Вы подумали, чем я буду кнопки нажимать?»

– Странно, – отомстила мне за грубость сестричка, – а кажетесь таким сообразительным. И за что только в армии офицерские звания дают?

«Больше дубов – крепче оборона». Ладно, проехали… Это я спросонок. Понятно, чалму эту, типа ибн Хоттабыч, не зря мне на голову намотали.

– Я вижу, Игорь, вы и сами догадались, что управлять героем вам придется исключительно силой мысли.

Присела с противоположной стороны третья ассистентка странного академика и аристократа.

– Это не так сложно, как кажется. Вы попытайтесь ощутить его, войти в образ. Сродниться с выбранным персонажем. И главное, не волнуйтесь. Вера с Любовью вам во всем будут помогать. Ну а я так вообще, – улыбнулась ободрительно девушка, – как всем известно: умираю последней. Ну, так что, мы можем работать?

Работать?! Привычная команда подстегнула меня, как горн боевого коня. «Работай, слюнтяй!» – кричал тренер, когда Абдула Керимов выбил дух из моих легких мощнейшим ударом и я едва не поцеловал ринг. «Работаем, парни…» – говорил я сам, когда противник оказывался в зоне досягаемости и взвод открывал огонь на поражение.

Не желая разочаровывать прелестных сестричек, с таким напряженным ожиданием смотрящих мне в лицо, я медленно закрыл глаза, чувствуя, как проваливаюсь в непроницаемую тьму монитора… И когда, по моим личным ощущениям, до контакта лба и стеклянной поверхности оставались считаные микроны, поверхность экрана ожила, отталкивая меня обратно в кровать мощной волной тепла и света. Компьютер проводил загрузку файлов. Головокружительным калейдоскопом перед моим взором замелькали разнообразные картинки, сменяющиеся иной раз быстрее, чем я успевал понять, что увидел. Вот родной спортзал, в который я впервые вошел, будучи пухленьким толстячком шести лет от роду. Вот мелькнул строевой плац. Вот рефери объявил о финальном поединке за звание чемпиона мира по кикбоксингу в супертяжелой категории, фул-контакт… Вот мы ползем на задание…

По комнате заметались языки пламени. Горело все: обои, мебель. В проеме единственной двери полыхало, как в мартене. В безотчетном поиске спасения девочка обнимала мою шею так крепко, что стало трудно дышать. Огненная ловушка жадно щерила пасть, готовясь проглотить добычу, и только через подоконник хлестала струя воды. Стихии схватились насмерть, но слишком поздно. Не для победы пожар будет потушен, – поздно для спасения. Но ребенок не хотел умирать, он верил взрослым, – и я шагнул к окну. Пламя тут же жадно лизнуло мне спину, не желая выпускать добычу. На раздумья не осталось ни единой секунды. Оконный проем на пятом этаже, прыжок. Сгруппироваться, ноги вместе, колени согнуть. Все, как учили… Но на руках дополнительный вес подростка, центр тяжести смещен… Касание! Раскаленный прут пронзает тело насквозь и втыкается в мозг.

Тьма…

* * *

– Но если б водку гнать не из опилок, ну что б нам было с пяти бутылок… – насмешливо прогудел где-то рядом противный гнусавый голос. – Это сколько ж надо выжрать, чтоб заполучить такой откат? На, болезный, восстанови кислотно-щелочной баланс.

В руки мне ткнулось нечто влажно-прохладное и скользкое, как запотевшее стекло. Истерзанный похмельем мозг мгновенно выдал спасительную ассоциативную цепочку. Стекло – бутылка – пиво!!! А в следующее мгновение я жадно припал пересохшими устами к животворящему источнику, в два глотка опустошив емкость почти наполовину. Вот теперь можно и глаза открывать.

Напротив лежанки на сундуке сидела невзрачная с виду личность, небритый мужичонка в стеганой телогрейке и с незажженной папиросой в зубах.

Несколько секунд я молча на него таращился, потом, не отрываясь от горлышка, допил пиво и констатировал:

– Белочка…

– Позвольте полюбопытствовать, – вежливо откликнулся тот. – Что именно вы имеете в виду: меня или все остальное?

Вопрос явно был с подковыркой, но моим мыслительным способностям еще требовалось почистить зубы, принять ванну, выпить чашечку кофе… Я повертел в руке пустую бутылку и невпопад поинтересовался:

– А где этикетка?

– С этикеткой это уже реклама производителя, – охотно объяснил мужичонка. – А так – чистое лекарство. Типа, «скорая помощь» на дому… Кстати, посуду верни, – он ловко вынул бутылку у меня из руки, перевернул вверх дном, проверяя пустоту, а потом сунул ее себе за пазуху. – Здесь все равно стеклотару не принимают…

И тут – щелкнуло! Я как-то рывком, сразу, вспомнил и свой сон, и события последних дней.

– Игра…

– Ясен пень, – согласилась личность в фуфайке. – Весь мир театр, а люди в нем игрушки.

– Актеры… – машинально поправил я.

– Это для зрителей. А для режиссера – игрушки. Давеча один так заигрался, что едва всю сцену не сжег. Хорошо, пожарные вовремя подсуетились. А то и на весь театр могло полыхнуть.

– Подожди…

Пить хотелось так немилосердно, что это желание вытесняло из остатков сознания все прочие мысли, и я, морщась от пульсирующей в висках боли, огляделся по комнате. Очевидно, пакостное ощущение утреннего похмелья было хорошо известно обитателям замка, поскольку кувшин с прохладным и слегка приправленным мятой квасом стоял рядом на столике. Вдогонку к пиву лучше и не придумаешь.

– Ты намекаешь, что все это взаправду?

– С этим вопросом к философам, – отмахнулся мужичонка. – Могу лишь со всей ответственностью заверить, что если ты вдруг решишь поэкспериментировать и покончишь с собой, то зажмуришься реально. Без какой-либо реинкарнации.

– Но ведь все религии…

– Для того, кто боится жить и откладывает решения и поступки на завтра, оно никогда не наступит. Слюнтяи и хлюпики не нужны нигде и никому. Ни Порядку, ни Хаосу…

– Понятно, – с такой постановкой вопроса я был согласен. – Постараюсь соответствовать… А как же тот я, который остался там, в больнице? Парадоксом попахивает, нет?