Джокер - Даниэль Дакар Страница 32

Утро началось суматошно. Мэри разбудил сигнал вызова — кто-то с достойной лучшего применения настойчивостью стремился помешать майору Гамильтон досмотреть утренние сны. Этим кем-то оказался полковник Морган, и Мэри резко села на кровати, пытаясь стряхнуть с себя сонное оцепенение и быстро понять, чего от нее хотят.

— Саммерс дал показания, девочка! Ты меня слышишь?! — Морган ликовал и не скрывал этого.

— Слышу, Дядюшка, — хрипло произнесла она, нетерпеливо отмахиваясь от заглянувшего в спальню Никиты. Одетый и побритый — и когда только успел? — он держал в руках чашку кофе. Она уже успела убедиться в том, что кофе на крейсере варить толком не умели, но аромат делал свое дело, в голове быстро прояснялось. Корсаков понимающе кивнул, поставил чашку на прикроватный столик, указал взглядом на коробку сигар и пепельницу и удивительно тихо для человека таких габаритов выскользнул в салон, прикрыв за собой дверь.

— Мэри, да что с тобой такое?! — теперь в голосе Моргана звучала неприкрытая тревога.

— Сплю я! — буркнула она и, не выдержав, рассмеялась. — В столице, между прочим, еще ночь, сэр, вы не заметили?

— Честно говоря, не заметил. Ох и крепкий же орешек этот Саммерс, ты бы видела. Но и спецы у Петра такие, что я обзавидовался. В общем, мы сейчас возвращаемся на «Александр», ты быстренько посмотришь материалы, и потом летим вниз. Заседание Совета назначено на десять по времени Нью-Дублина. Как думаешь, господин Корсаков согласится поприсутствовать? Мне хочется взять Петра с собой, пусть полюбуется на результат… что? А, вот он тут комментирует — на плоды трудов наших праведных. Но его одного я на заседание Совета притащить не смогу, сама понимаешь, а вот в качестве свиты командующего союзников… Спроси его, а?

— Сделаем, Дядюшка. Я вас жду.

— И позавтракать не забудь! — спохватился Морган, но Мэри уже отключила коммуникатор.

Впрочем, волновался полковник напрасно: когда принявшая душ и одевшаяся Мэри вышла в салон, выяснилось, что завтрак для нее уже накрыт. Никиты нигде видно не было, но его отсутствие девушку не смутило. Приподняв крышки с нескольких блюд, она довольно усмехнулась: завтрак был классическим бельтайнским. Омлет, бекон, тосты, оладьи, масло… ого! Грибы! Явившийся через полчаса Корсаков обнаружил свою гостью в прекрасном расположении духа. Мэри допивала второй стакан удивительно вкусной минеральной воды, искрящейся, плюющейся крохотными пузырьками и шипящей. Вода была так хороша, что даже курить не хотелось. Обменявшись пожеланиями доброго утра, они некоторое время просто улыбались, глядя друг на друга. Но время следовало своей извечной — и от этого не менее скверной — привычке поджимать, и Мэри с сожалением отставила в сторону опустевший стакан.

— Скоро прибудут Морган и твой старпом, — начала она, и Никита сразу же посерьезнел.

— Я знаю. Савельев мне доложил, что все в порядке. Ты улетаешь?

— Да, — она помялась. — Никита, у тебя много дел?

— Не слишком. Что ты хотела?

— Можешь выделить полдня? Генри хочет взять Савельева с собой на заседание Совета, но его одного… Это как-то уж очень нарочито будет выглядеть. Еще и не пустят, чего доброго… а если с тобой — никто и вякнуть не посмеет. Полетели, а?

Никита вдруг расхохотался, взахлеб, задыхаясь и хватаясь за голову. Недоумевающая Мэри совсем уж было собралась обидеться, но тут он выдавил:

— Ты сейчас похожа… ой, не могу… на маленькую девочку, которая пытается уговорить родителей купить ей щенка! — и она тоже рассмеялась. Наконец Корсаков успокоился, вытер выступившие на глазах слезы и сжал ее плечо:

— Конечно, я с вами. Мне и самому очень интересно поглядеть на пресловутого мистера Монро. Я прикажу подготовить катер. Когда он потребуется?

— Думаю, через пару часов. Мне надо будет просмотреть материалы допроса, свести их в единое целое с тем, что уже имеется — глядишь, этого хватит, чтобы уговорить Маккормика выдать ордер на арест. Надеюсь, — она поморщилась. — Что-то я устала. Старею, наверное…

— Если говорить глупости — это признак старости, — проворчал Никита, — то тогда, наверное, стареешь. Но лично я ничего подобного не заметил, — голос, под стать взгляду, стал многозначительным, и Мэри почувствовала, как кровь бросилась ей в лицо. Впрочем, это не помешало ей, выдержав предварительно паузу, улыбнуться и похлопать ресницами с самым невинным видом, отчего покраснел уже Корсаков.

— Кстати, если уж мы заговорили о старости… — начала она, но тут к счастью — или к сожалению, с какой стороны посмотреть — становящийся несвое-временно игривым разговор был прерван сигналом коммуникатора Никиты: Морган и Савельев прибыли на «Александр».

Работа, начавшаяся в той же комнате, в которой Мэри рассказывала Моргану о своих соображениях по поводу находок, сделанных на дне Маклира, продолжилась и на борту адмиральского катера. Никита помалкивал, хотя время от времени ему хотелось вставить фразу-другую. Но Мэри была сосредоточенна, как хирург во время сложной операции, коп и старпом с блеском играли роли ассистентов, время от времени подавая реплики, как необходимые инструменты, и вмешиваться он не рискнул. Катер уже вошел в атмосферу, когда Мэри, наконец, убрала руки с клавиатуры, потерла виски и выдохнула:

— Все. Больше я ничего сделать не могу. Если Маккормика это не убедит…

— Убедит, убедит, — Морган демонстрировал уверенность, которой отнюдь не чувствовал. Но показать свои сомнения девочке? Ни за что. Еще несколько секунд он собирался с духом, потом решительно набрал на коммуникаторе код с одновременным запросом на визуальную связь, и через минуту на экране возникло весьма примечательное лицо.

Обладатель этого лица был стар — Никита определил возраст как сто тридцать пять плюс-минус пять лет. На самом деле Стивену Маккормику было сто сорок шесть, но он до сих пор оставался Верховным судьей Бельтайна и в отставку не собирался. Абсолютно лысый, с ввалившимися глазами, тонкогубым ртом и редким на Бельтайне крючковатым носом, нависавшим над выдающимся вперед подбородком, он напоминал хищную птицу. Сходство еще более усиливалось длинной морщинистой шеей, торчащей из белого воротничка судейской мантии.

— Рад вас видеть, Генри, — проскрипел он. — Вы не на планете? Заседание Совета начнется через полтора часа…

— Уже лечу. Ваша честь… — и старик, удивленный официальным обращением, вытянул шею, став окончательно похожим на земного грифа, которого Никите доводилось видеть в зоопарке.

— Слушаю вас, полковник, — голос неожиданно окреп, став глубоким и звучным. Глаза, только что тусклые и почти бесцветные, вспыхнули молодым огнем, и Корсаков даже вздрогнул от произошедшей перемены.

— Ваша честь, в моих руках в данный момент находится комплекс доказательств, который, с моей точки зрения, делает возможным — и необходимым, сэр! — арест принципала Совета Бельтайна, достопочтенного Джастина Монро, — Морган шел ва-банк, времени на экивоки не оставалось.

— Гм… И что же, по-вашему, сделал Джастин? — скептически приподнял кустистую бровь старик.