Двор драконов - Фрост Кей Страница 31

– Давно ты здесь? – предприняла она еще одну попытку.

– Мгновение, целую жизнь. Имеет ли это значение? В этом месте часов не существует.

– У меня нет на это времени.

Рен нетерпеливо вздохнула, отвернулась от мальчика и невидящим взглядом уставилась на воду. Очевидно, он слишком долго находился в ловушке. И чокнулся. Начал повторять загадку, в которой не было никакого смысла, Реи проклинала свое невезение. Болтовня мальчика сведет ее с ума. Возможно, этого король эльфов и добивался?

Голос ребенка зазвучал выше:

– Остерегайся воды.

Она взглянула в его сторону:

– Почему?

– Опасность, – прошептал он. – И смерть.

* * *

Примерно в течение двух дней мальчик и правда говорил только загадками – судя по сухим, безвкусным блюдам, которые им приносили без определенного расписания, Рен оставалось только догадываться, сколько времени прошло, – она все еще не рискнула прикоснуться к воде. Вместо этого обнаружила, что еще ощущает скорбь по своей семье на физическом уровне.

– Неужели так сложно злиться и при этом не рыдать, – проворчала Рен, не заботясь о том, слышит ее безумный бард или нет. Во всяком случае, за последнюю пару дней он достаточно наслушался ее причитаний. Сначала, когда Рен стало очевидно, что она будет думать только о своей семье, девушка попыталась сосредоточиться на Бритте. Ведь Бритта была еще жива и пребывала в безопасности, во что Рен безусловно верила.

Бабушка и дедушка Роуэна позаботятся о ней. Да, поначалу ей будет паршиво, и прежней она не станет, но Бритта придет в себя. Сможет вырасти и стать счастливой. Даже если ты никогда не окажешься рядом, даже если она не взойдет на трон… с ней все будет хорошо.

Но подобный ход мыслей неизбежно вынуждал Рен прокручивать момент смерти родителей снова и снова, пока мысли не заполняли их крики, отчего ей приходилось зажимать уши руками в отчаянной попытке отгородиться.

– Слышишь голоса в голове? – спросил мальчик, находившийся через две камеры от нее. – Так недалеко и до безумия!

Рен проигнорировала его. На самом деле она знала, что слова мальчика являлись, по крайней мере, отчасти правдой. Если она продолжит размышлять о призраках прошлого, то лишится рассудка, и тогда какая от нее польза кому бы то ни было?

Роуэн так себя вести не стал бы.

В голове возник его образ, отчего сердце Рен переполнилось любовью; сначала он улыбался, радовался и хотел делать ее счастливой, а затем… лежал весь в крови, легкие едва втягивали воздух, потом он велел ей уходить и спасать сестру. Спасать себя.

Он бы знал, как поступить. Он не терял надежды. Сидел и размышлял над вопросом всего секунду, после чего вскакивал и был готов действовать. Вот какой он.

Рен сглотнула.

Каким он был.

Роуэн не торопился. Ты не должна больше выходить из себя. Продумывай каждое свое действие. Больше никаких ошибок.

Слезы высохли, и Рен поклялась себе, что не заплачет снова. Слезы еще никому не помогли. Мысли о прошлом и погружение в свои чувства ее только ослабляли.

На третий день, когда двое охранников наконец принесли им еду, – Рен посчитала, что наступила ночь, но могла ошибаться, – с ними в тюрьму вошел третий мужчина, и он не походил на охранника. В руках он держал большое ведро, в котором при движении что-то громко плескалось. В нем явно находилось нечто тяжелое. Под одеждой третьего мужчины угадывались натренированные мышцы, но даже у него под весом ведра подгибались руки и ноги.

Он вошел в камеру справа и приблизился к воде, хотя держался по крайней мере в двух футах от края. «Что же он делает?» – задумалась Рен, на мгновение покосившись на мальчика, чтобы увидеть, как он себя ведет. А он даже не смотрел! По всей видимости, третий мужчина частенько захаживал в подземелье, и пленнику это наскучило. Так сколько же ребенок сидит в этой темнице?

Она снова обратила внимание на мужчину с ведром.

Сморщив нос, он сунул в него руку и вытащил что-то толстое и мокрое, хоть Рен и не удавалось разглядеть, что именно. Затем бросил предмет в воду и повторил это действие несколько раз, пока ведро наполовину не опустело. Затем одним махом вывалил остальное содержимое и повернулся, чтобы покинуть камеру.

Остановился у разделявшей их решетки, и на его лице появилась совершенно неприятная ухмылка.

– Это был заключенный, который сидел здесь до тебя, – усмехнулся он. – Просто на случай, если появятся мысли о побеге.

Внутри у Рен все перевернулось.

Оставив девушку наедине с этим высказыванием, он исчез вместе с двумя охранниками, накормившими Рен и мальчика ужином.

– Смотри на воду, – сказал мальчик, когда мужчины ушли. – Посмотри на воду и почувствуй отчаяние. Отчаяние!

Рен повиновалась, совершенно сбитая с толку его зловещим заявлением и осознанием того, что брошено в жидкую тьму, в которой водилось нечто неизвестное и опасное. Затем, прямо у нее на глазах, вода начала пениться и пузыриться, будто на огне закипал котел. Но вода не нагревалась: ее что-то взбивало.

Косяк маленьких рыбок.

Рен потребовалось несколько секунд, чтобы различить их очертания, но когда девушка это сделала, то инстинктивно попятилась, хотя изначально находилась в нескольких футах от воды. Маленькие рыбешки обладали огромными, невероятно острыми зубами, и они быстро расправились с бывшим заключенным, брошенным в воду на съедение. Им едва ли потребовалась минута, чтобы сожрать свой обед, а звук разочарованно щелкающих челюстей эхом разносился по всему подземелью еще долго после того, как стало ясно, что еда закончилась.

Затем рыбы рассредоточились, уплыли обратно на глубину, где Рен больше не могла их видеть. Вода снова успокоилась.

С глаз долой, из сердца не вон.

Она искренне обрадовалась, что за последние три дня ни разу не прикоснулась к глади. Девушка не сомневалась, что у рыб острое обоняние и высокая скорость передвижения. Одно случайное падение в воду, и Рен рискует не выбраться живой.

Голова ее была полна щелкающих челюстей, пленников, превратившихся в пищу, и лиц тех, кого она лишилась, однако это не мешало задаваться вопросом, сколько дней она должна терпеть муки, в которых пребывала. Верховному королю наверняка никакой пользы от принцессы, застрявшей в темнице. Она присела в левом заднем углу камеры и прислонилась головой к стене, веки отяжелели. Может, король передумал ее ломать? Он не добился бы успеха. Рен закрыла глаза. Завтра она снова начнет тренироваться. Пора перестать быть жертвой и стать хищником.

* * *

Рен проснулась по непонятной причине.

Ее одолевала усталость, а кости ныли от лежания на твердом камне, но, несмотря на все это, она намеревалась снова заснуть. Ей не удалось подремать дольше пары часов. Веки сомкнулись, но что-то не позволяло погрузиться в сон.