Проклятие династии - Галина Львовна Романова Страница 31

В последние дни за королевским столом усаживались принцесса-невеста со своим кузеном, который сопровождал девушку в путешествии, а также несколько фаворитов короля и королевы. Среди них выделялась высокая стройная женщина такой строгой холодной красоты, что все невольно обращали на нее внимание. Герцогиня Гвельдис а-делла Марс делль Ирни, недавно прибывшая в столицу из провинции по своим делам и почему-то попавшая сперва в свиту королевы, а вот теперь — в число фаворитов. Красивая, стройная, спокойная, как статуя, она занимала место как раз напротив кузена принцессы, и молодой человек невольно смущался и отворачивался, когда холодный взгляд красавицы останавливался на нем.

В то утро королевский завтрак был нарушен. Дело было не в том, что на совместную семейную трапезу опоздал принц Кейтор. Младший принц в свое время выкидывал и не такое. Переглянувшись с королевой, король Клеймон пожал плечами — мол, если сын хочет объявить голодовку, пусть объявляет, — и дал сигнал к началу трапезы.

Слуги только-только успели подать вторую перемену блюд, как главные двери распахнулись и «пропажа» ворвалась в зал, размахивая плащом как флагом.

— Отец! — с порога закричал Кейтор. — Отец, я нашел! Придворные напряглись. Королева-мать побледнела.

Принц Клеймон вытянул шею. Король застыл с ложкой в руке. Принцесса-невеста улыбнулась.

— Что такое? — проворчал король. — По какому праву ты позволил себе опоздать? Ты разве не знаешь, что…

— Но отец, — Кейтор даже подпрыгнул, — соблаговолите послать за лордом Дарлиссом! Я нашел заговор!

Королева-мать подскочила в кресле и уронила ложечку, которой только-только собиралась есть свой паштет.

— Какой еще заговор?

— Зловещий! — воскликнул Кейтор и, перегнувшись через плечо матери, схватил со стола булочку. — Заговор, — заявил он с полным ртом, — имеющий целью государственный переворот и покушение на короля!

Придворные разразились восклицаниями. Королева-мать зажмурилась. Принцесса-невеста толкнула локтем кузена и повернулась боком, чтобы лучше видеть.

— Что ты несешь? — нахмурился король Клеймон. — Какой еще заговор? С какой еще целью свержения? С чего ты взял?

— А с того, — Кейтор прошелся вдоль стола, выискивая, чего бы стянуть с расставленных в строгом порядке блюд, — что прямо под нашим носом творятся чудовищные дела, а мы ни о чем не догадываемся! И, если бы не я, неизвестно, что бы случилось! Но, по счастью, у вас есть я!

Он остановился возле старшего брата и, навалившись плечом, полез руками к блюду с фаршированными яйцами и перепелками.

Король честно попытался взять себя в руки и быть серьезным и внимательным.

— Что случилось? — произнес он.

— Я сегодня ночью, — с полным ртом начал Кейтор, — не спал. Душно, знаете ли… Сидел у окна. Смотрю — через двор кто-то крадется! Ну, добрые люди ночью должны спать или, как я, сидеть дома и не шляться… Я решил проследить за неизвестным и заметил, что он воспользовался старой калиткой в глубине сада. Ну, той самой, через которую наши фрейлины водят себе любовников!

Среди фрейлин послышались шепотки и смешки.

— Так, может быть, это кто-нибудь из них? — попыталась завязать беседу королева-мать.

— Не-а! — Кейтор отплевался от перепелиных перьев и полез за второй порцией. — Я за ним следил!

— Потрудитесь присесть за стол, ваше высочество, — ледяным тоном промолвил король. — И позавтракать с нами как все нормальные люди. А после трапезы я, так и быть, соглашусь вас выслушать!

— Некогда! — всплеснул руками с зажатыми в них перепелками неугомонный принц. — Я ужасно тороплюсь. Преступник может уйти от погони. Я и так уже дал ему приличную фору. Но ничего! Так еще интереснее… Я попью?

Принц Клеймон только открыл и закрыл рот, когда его кубок схватили и выхлебали в три глотка. Утеревшись рукавом, Кейтор взял в каждый кулак по яблоку — на дорожку, — и рысью поспешил к выходу.

— И не пытайтесь меня остановить! — закричал он на ходу, едва не прыгая от восторга на одной ножке. — Сегодня я в ударе! И намереваюсь изловить преступника до обеда!

Слуги шарахались от принца как от пушечного ядра, но все равно через несколько секунд после его исчезновения на лестнице послышались грохот, шум падения тел и звон бьющейся посуды.

— Ну и как вам это нравится? — промолвил король, больше адресуя свои слова к потолку, чем к окружающим. — Что с ним будешь делать?

— Он, кажется, свихнулся на заговорах! — поспешил добавить его старший сын. — Такое впечатление, что легче действительно организовать настоящий заговор, чем терпеть брата…

Он не закончил фразы — король так сильно ударил ладонью по столу, что подпрыгнула вся посуда.

— Нет! — рявкнул он. — Я больше не хочу ни от кого слышать о заговорах и переворотах. А тем более от тебя, Клей!

Принцу-наследнику было двадцать восемь лет. Он родился через три года после того, как дядья и кузены его отца взошли на эшафот, что знаменовало успешное завершение заговора. И, хотя Клеймон-младший, будущий Клеймон Третий, хорошо учил историю, он ничего не знал о роли родного отца в событиях тех лет. Его дед, Оромир Третий, позаботился о том, чтобы остаться правым.

А король Клеймон разошелся не на шутку. В последнее время он слишком часто задумывался над тем, что каждые тридцать — сорок лет в Паннории происходит переворот. А сейчас шел как раз тридцать первый год…

Гвельдис продвигалась по коридорам и галереям дворца чеканным ровным шагом. Длинный шлейф платья и рукава, казалось, летели за нею по воздуху. Легкая вуаль замужней дамы развевалась за спиной. Женщине казалось, что еще чуть-чуть — и она сможет взлететь.

Гвельдис спешила в свою комнату. Будучи придворной дамой королевы, она имела отдельные покои, которые делила с двумя служанками. Герцогиня спешила к себе, торопясь опередить остальных придворных королевы. Ей стоило огромного труда уйти первой, оторвавшись от свиты, — она вызвалась проследить за распорядком королевского дня, а это означало, что у нее имеется всего несколько минут свободного времени.

Принц Кейтор все видел! Он пока знает очень мало, но с его неуемной энергией можно не сомневаться — рано или поздно найдет отгадку. Гвельдис не теряла даром те десять дней, которые прожила во дворце. Она успела изучить всю семью короля. Принц-наследник был самым обыкновенным человеком. Его интересы не простирались дальше конных скачек, национального вида спорта Паннории, охоты и коллекционирования редких клинков. Конечно, он по мере сил участвовал в управлении страной, помогал отцу, но было заметно, что королем он будет весьма посредственным. К счастью, предки оставили ему такую накатанную дорожку, что с нее он не мог скатиться ни за что. Если бы, конечно, пережил переворот.

Королева-мать оказалась женщиной умной, но не хитрой. У нее хватало ума заниматься благотворительностью и наблюдать за двумя домами призрения — в одном содержались и воспитывались сироты, а в другом, при храме Девы Усмирительницы, обитали девушки, которые желали исправить допущенные в прошлом ошибки. Это было все, на что королева была способна.