Мужской гарем - Елизавета Соболянская Страница 29

Набегавшись по рядам, Лисанна решила накормить своих мужчин, а слуга с корзинкой жареной рыбы и лепешек отправился в становище, разгружать покупки и кормить остальных слуг. Большая базарная харчевня, в которую заглянула воительница, считалась «семейной». Вместо общего зала тут были небольшие уютные ниши, разделенные плетеными перегородками. Мужчины могли, не стесняясь, снять покрывала и поесть, не опасаясь чужих любопытных взглядов. Кроме того, здесь был большой выбор сладостей и выпечки, ведь все в клане знали, что мужчины истинные сластены.

Едва семья Лисанны разместилась за низкими столиками, а вежливый подавальщик принял заказ, как в ту же таверну ввалилась счастливая Массима. Воительница выглядела до неприличия довольной и веселой.

– Масс! – окликнула ее Лисанна, выходя из закутка.

– Командииир! – Массима тут же кинулась обниматься, забыв про своих мужей.

Впрочем, через минуту, помяв Лисанне ребра, она опомнилась, выбрала свободное место, и велела мужьям идти туда и делать заказ по своему вкусу.

– Не боишься, что разорят? – слегка подколола ее подруга.

– Нет, – отмахнулась воительница, – они у меня бережливые.

Четверо мужчин, закутанные в светлые синие балахоны, смирно вошли в закуток и разместились за столиками. Молодые женщины были рады увидеть друг друга и, конечно, поделиться новостями, поэтому, пока мужья обедали, они разместились за маленьким столиком на стыке двух закутков, и с удовольствием пили холодный виноградный сок, ели рыбный суп и сырные лепешки.

Лисанна просто любовалась на свою бывшую подчиненную. Массима была хорошо одета, волосы аккуратно уложены, ногти вычищены, и пахло от нее куда приятнее, чем в казарме. Оказалось, что благодаря своим мужьям, девушка, как и собиралась, вложила свою награду в покупку нескольких рыбацких баркасов. Сама она в рыбной ловле понимала немного, но сдавала лодки бедным рыбакам за часть добычи:

– Мизур, вон тот, сластена, из семьи рыбака, так что он всю эту добычу солит, сушит, коптит, а я продаю!

– Замечательно! – Лисанна искренне радовалась за подругу. – А остальные как?

– Да тоже хорошие парни, – пожала плечами девушка. – Кассим вот веревки вить умеет, так что все баркасы с хорошей снастью уходят, а Бейлам сети плетет.

– Да у тебя просто семейное предприятие! – ахнула Лисанна.

– А то! – подбоченилась Массима, – вот новенький только малахольный какой-то, все на флейте играет, ну да будет с детьми возиться, дети музыку любят!

– А ты уже? – осторожно спросила воительница, ощущая жгучую зависть.

Все у Массимы просто, как удар кулаком.

– Да не знаю пока, – воительница отчего-то засмущалась, – надо бы к повитухе сходить.

– Сходи обязательно! – Лисанна и сама вдруг встревожилась за подругу, и в то же время обрадовалась, ведь Массима рано осиротела, «боевые кошки» стали ее семьей.

Они посидели еще немного, обмениваясь новостями, и разошлись. Торговый день как-никак, надо успеть пробежаться по рядам, пока жара не заставила торговцев спрятать товары.

После закупки дерева и продуктов, Лисанна повела мужей в ряды, где продавались ткани и готовая одежда. Табиб шел мимо развешанных на палках бурнусов, джеллаб и кафтанов, и бормотал под своей накидкой нечто нецензурное. В конце концов, сберегая свои нервы, Лисанна увела его в ряды с тканями и велела выбрать все, что нужно, чтобы вся семья была прилично одета, имела запас одеял и теплых кафтанов для пустыни.

– Как выберешь, позови меня, я расплачусь, да бери всего с запасом, нам еще няньку одевать и пару мальчишек-сирот, которые сейчас со стадами.

– Понял, госпожа, – младший супруг поклонился и устремился в ряды, как корабль в родную гавань.

Лисанна же пошла с Зитом в ряд оружейников и ковалей. Ей требовалось починить кое-какое старое оружие, еще годное для тренировок, да кроме того, закупить несколько сотен наконечников для стрел. Малик всюду следовал за ней тенью и легкими касаниями, не нарушая обычаев, подсказывал, на что, по его мнению, стоит обратить внимание. Для него уже купили кожи, скорняжные ножи и заклепки.

Пожалуй, совместный поход за покупками еще яснее обрисовал характеры и темперамент ее мужей. Табиб производил впечатление тихого спокойного озера. Он адекватно воспринимал приказы и распоряжения, и делал все старательно и неторопливо. Его речь была как привычная одежда: удобно, приятно, и пустяки, что где-то потерлась.

Лиран – более живой и подвижный, где-то даже нервный, мог распереживаться из-за пустяка до слез, а потом так же моментально расцвести улыбкой, получив безделушку или сладость. В чем-то еще ребенок он, однако, тонко чувствовал настроение Лисанны, и когда она гневалась, моментально исчезал из поля зрения.

Зит. Вещь в себе. Сделанный выбор тяготит его обязанностями и неудачами. Он хотел заниматься любимым делом, не платя за это, или отдавая малую плату: признанием власти женщины. Покупки примирили его с ситуацией. Он вряд ли будет трепетным отцом, зато его ремесло станет полезным для всего племени и для их семьи. Стрелы дороги, а хорошие стрелы могут спасти жизнь в бою, так что и этого супруга можно назвать неплохим приобретением.

Малик. Старший супруг и самая большая загадка. Почему он вернулся? Что может удержать его рядом? Прежде Лисанна хотела лишь частицу этого мужчины, чтобы передать своему ребенку такие же светлые волосы и голубые глаза и, может быть, немного его ума и силы, но теперь ей вдруг захотелось узнать – что значит жить рядом с этим человеком? Как он ест, как спит, чем любит завтракать, и что бормочет, когда в чувяк попадает камушек… Глупо.

Встряхнувшись, воительница отошла от плетенной стены лавки, возле которой задержалась, предаваясь собственным размышлениям, и увидела, что все это время Малик стоял за спиной, прикрывая ее от шумной толпы. Благодарно сжав его руку, прикрытую широким рукавом, девушка двинулась дальше. Предстояло закупить еще кое-что, а жара уже высушила росу и первые порции воды из кувшинов. Торговцы начали прикрывать свои палатки тростниковыми щитами, чтобы переждать палящее солнце и отдохнуть в тени.

На время жары пришлось вернуться к шатрам. Вот тут-то воительница и обнаружила, что укрыться от жары ей негде. Пока они с мужьями бродили по базару, Сото и оставшийся ему в помощь слуга разобрали ее собственный шатер, разложив ткань подкладкой вверх, чтобы прожаривать на солнце.

Лисанне хотелось рухнуть в тень и полежать, обдумывая ситуацию, в которой она невольно оказалась, а вместо этого приходилось быть на виду, сохраняя невозмутимое лицо. Впрочем, Малик ощутил ее желание и нашел выход, натянул пару полотнищ под навесом, выгораживая угол, притащил матрас из гарема, и даже кувшинчик прохладной воды раздобыл. Воительница, довольная, скрылась за занавеской, прихватив по дороге Герти. Малышке нравилось звенеть бусами и боевыми браслетами новой матери.

Мужчины же сели в тени и занялись рукоделием. Их навыки требовали яркого света, а не коптящего света очага либо масляной лампы. Табиб сосредоточенно перекладывал куски материи, формируя комплекты для будущих одеяний. Зит раскалывал сухую доску на тонкие заготовки для стрел, Малик сосредоточенно обводил угольком свои кинжалы на куске кожи, собираясь сшить для них новые ножны. Лиран гремел посудой, делая заготовки к ужину, а Сото, освобожденный от забот, отправился полоскать пеленки к маленькому пресному источнику.