Рябиновый мед. Августина - Алина Знаменская Страница 22

— О-о… — Сонечка была сражена. Разговоры о мальчиках, признания и мечтания о любви были обычным делом в средних классах гимназии. Но Эмили в один миг обошла их всех, поднялась на ступеньку выше и стала недосягаемой! Соня загрустила.

— А я влюблена… — вздохнула она.

— В Вознесенского?!

Асе казалось, что надменность Вознесенского, его зазнайство и вредность видны всем. И было открытием, что другие этого не замечают.

— Да, то есть не совсем.

— Не совсем влюблена или не совсем в Вознесенского?

— Мне нравится Алексей, он интересный, — рассуждала Сонечка. — Но…

Она оглянулась. Дом Вознесенских был так далеко, что, конечно уж, Сонечкиных признаний никто из его обитателей услышать не мог.

— Но?

— Но… я обожаю его брата Володю!

Щеки Сони пылали, а глаза блестели. Ася покачала головой:

— Но он же… Соня, он старый для тебя! То есть, я хотела сказать, слишком взрослый.

— Да, я понимаю! — горячо подхватила Соня. — Но, Инночка (подруги называли ее так, на гимназический манер), ты согласись, какой он душка!

— Давно ты любишь его?

— С Рождества. С того самого дня, как мы были у Вознесенских на елке и он читал «Мороз и солнце, день чудесный…».

И Соня начала читать с начала до конца это длинное стихотворение. Конечно, Ася прекрасно помнила это Рождество. Все они были приглашены к Вознесенским. В большой комнате была роскошная елка, они сначала как маленькие водили хоровод, доже Володя не стеснялся этой детской забавы, пел «Елочку» со всеми. Потом играли в фанты, было ужасно весело. Асе выпало поцеловать отца Сергия, она склонилась, чтобы приложиться к руке, как на службе, а отец Сергий подставил щеку.

Потом все пели романсы и русские народные. Матушка Александра аккомпанировала на фортепиано, и Ася ей немного завидовала. Хотелось так же хорошо играть, и в тот вечер она твердо решила выучиться хотя бы на гитаре. Выходит, в это самое время ее подруга Соня успела влюбиться и теперь страдает!

— Конечно, Владимир достоин твоей любви, Софи, — серьезно сказала она. — Не то что этот выскочка Алексей.

К лету все поголовно в этой большой пестрой компании были влюблены. Заразная бацилла влюбленности распространялась с невероятной скоростью, поражала юные создания направо и налево, коварно проникая в незащищенные опытом сердца. Центром компании являлись молодые Вознесенские, большие выдумщики на всевозможные массовые вылазки.

На именины Манечки было решено отправиться вниз по Обиоре, в Бужениново. В тех краях один чудак строил не что иное, как настоящий немецкий замок готической архитектуры. Замок, говорят, был почти что готов, и ужасно любопытно было взглянуть на него.

Отправились на двух лодках. Ася с Соней сидели в лодке, на борту которой белой краской было выведено название: «Волна».

«Волна» неспешно двигалась вниз по течению, направляемая веслами. На веслах сидел Владимир.

Всем было весело. То и дело перебрасывались шутками с соседней лодкой. По пути набрали кувшинок. Девочки соорудили из цветов украшения на шляпки, молодые люди — подобие часов.

— И кому могло прийти в голову в наших краях построить немецкий замок? — явно кому-то подражая, растягивая слова, проговорила Сонечка. Она смотрела мимо девочек, явно ожидая ответа от Владимира.

Он недавно получил офицерское звание, приехал к родителям при полном параде. Все девочки сошлись на том, что мундир ему необычайно подходит и дает полное право на превосходство перед остальными кавалерами. Владимир Вознесенский купался во всеобщем обожании и снисходительно относился к неумелому кокетству подружек сестры.

— Как же, Софи? Разве вы не слышали историю рыцаря Ливонского ордена, который был пленен войсками Ивана Грозного, и…

— Ну да, слышала. Ливонец был поселен в Любиме, и до конца его дней жители города кормили его. Кажется, немцу неплохо тут жилось, и где-то в этих краях он и похоронен.

— И дух его бродит ночами по лесу за оврагом! — донеслось с соседней лодки. Это, конечно же, Алексей. Ася и глазом не повела в ту сторону, откуда раздалось замечание.

— Продолжайте, Володя. Так интересно!

— Так вот. Ливонец, судя по всему, оставил потомство. И вот один из его потомков, владелец Буженинова, решил увековечить память предка и…

— И выстроил замок?

— Вот мы с вами и посмотрим, что он там выстроил.

— Эй, там, на «Волне»! Кто первый причалит у замка, тот король! — крикнули с соседней лодки.

— Идет! Тогда другая лодка — свита!

Вторая лодка, где на веслах сидел Алексей, называлась «Мария».

Вызов был принят.

— Да мы же перевернемся! — ахнула Эмили.

Соня с обожанием взирала на своего кумира. Сомнений в том, кто победит, она не допускала.

Лодки поравнялись бортами. Братья обменялись рукопожатиями, Манечка подняла платок… Взмах — и гонка началась!

Лодку качнуло, кто-то охнул… Весла противников стукнулись друг о друга. Но уже в следующую минуту «Волна» оказалась впереди. Соня захлопала в ладоши. Владимир вел свою лодку играючи. Казалось, ему не приходится прилагать никаких усилий, чтобы управлять этой посудиной. Чтобы плыть наравне, гребцу «Марии» приходилось напрягаться. Ася видела, как ходили мышцы на его руках, как тонкая шея вытянулась, жилы на ней проступили, как веревки.

На миг упрямец добился своего — «Мария» вышла вперед. Победный вопль Артема огласил реку. Владимир шутливо охнул, налег на весла и догнал «противника».

Девушки на обеих лодках заволновались. Они старались подбодрить своих гребцов и хоть как-то помешать соперникам. Гребцы уже устали, а замка по-прежнему не было видно.

Асе на глаза то и дело попадалось напряженное от усилий лицо Алешки Вознесенского. Она отвернулась и первая увидела замок.

Шпили готических башен сказочно возвышались над верхушками деревьев.

— Вот он! — громко крикнула Ася. Все разом обернулись и не сумели подавить вздох восхищения.

Нездешняя величественная красота немецкого замка оглушала своей реальностью. Лишь на пару секунд Владимир забыл свою роль, позволив восхититься шедевром, как с соседней лодки раздались дикие победные вопли.

— Я — король!

«Мария» первая коснулась носом берега.

— Да здравствует король! — заорали мальчики. Владимир со снисходительной улыбкой, хорошо скрывая досаду, подвел лодку к берегу. Все принялись играть свиту. Маня и Соня забежали вперед на лужайку и склонились в глубоких поклонах.

— Сначала ты должен выбрать себе королеву, — пряча улыбку, подсказал Владимир.

— Сам знаю.