Мент, меч и муж - Валерия Малахова Страница 17

Иногда в голову лезут дурацкие мысли. Типа действительно ли я люблю сына. Люблю, дело не в этом. Просто я плохая мать, занятая вместо игрушек и пеленок трупами и беготней по свидетелям.

Но все же не настолько плохая, чтобы не обратить внимание на деловитого сына, топающего по коридору в направлении моего кабинета. Сама я как раз выходила перекусить.

Нянька едва успевала за малышом. Мне всегда было интересно, почему здесь в няньки идут исключительно раскормленные коровы? Возможно, детишки с младых ногтей приучаются вести себя прилично? Ой, вряд ли…

Что странно – Нен должен зайти к мальчику вечером, и сам Риан об этом прекрасно знает. Смутное представление о дисциплине ему внушить удалось.

– Эй, ребенок! – Сын обернулся. Радостно заулыбался, кинулся ко мне.

– Уж простите, госпожа Иана, – затараторила нянька, – совсем с этим сорванцом покоя нет. Выдумал, понимаете, дядьку какого-то, все твердит, будто разговаривал с ним…

– Молчи! – И когда мальчишка успел перенять властные ронненовские нотки в голосе? Не важно. Сердце у меня пропустило такт.

– Ты видел дядю, Риан?

– Ага! Он мне дал вот! – Малец разжал кулачок. Теперь в висках забухало. На запачканной ладошке лежала конфета.

Обычная.

«Красная Шапочка».

Я уже и забыла, как они выглядят.

Спокойно, Яночка. Кажется, здесь пахнет паленым. Не ори.

– Разве я не говорила тебе, Риан, что брать сладости у незнакомцев нельзя?

– Да. Но это… – Ребенок подумал и по слогам отчеканил: – До-ка-за-тель-ство!

Хороший мой!

– Разумно. Молодец. Знаешь, я думаю, папа должен узнать о злом дядьке.

– Да!

– Подождите нас здесь. – Няньку водворили в мой кабинет, а мы с сыном направились разыскивать господина начальника стражи. Нашли быстро: Роннен отчитывал в караулке новеньких. Пламенная лекция о недопустимости кражи петуха у отдельно взятой домохозяйки, которая заявила о мерзких стражниках, раздув убытки до внезапно передохшего птичника солидных размеров. Даже сын заслушался. И правильно: наследнику Кримов негоже воровать петухов, а особенно негоже на этом попадаться.

Может, ребенок уже дозрел до объяснения принципов цивилизованного сосуществования?

Завершив лекцию мощным аккордом, клеймящим гнусных расхитителей частной собственности, супруг царственным жестом отпустил виновных. Затем уставился на нас.

– Есть разговор, – мрачно уведомила я.

– Идем ко мне. – Роннен всегда умел уловить серьезность происходящего.

Вначале говорил сын. По его словам, неведомый дядька подошел, когда он, Риан, играл в кораблик. Ну да, есть тут в парке фонтан, да и рубашка не слишком еще высохла. Куда нянька смотрит? Уволю, как есть уволю!

Или не стану? В конце концов, малышу нужно развлекаться.

Дядька заговорил с Рианом. Назвал его папу храбрым, маму умной, а его самого – достойным отпрыском древнего рода. Спросил, стоит ли позорить честь упомянутого рода, плескаясь в фонтане, будто простолюдин? Сын понял плохо, но из воды вылез. Тогда дядька дал конфету и спросил, не хочет ли мальчик посмотреть на настоящий меч, острый-преострый? Вместо ответа наш золотой ребенок громко завопил, и незнакомец исчез.

Правильно мы наследника выучили! А няньку я точно уволю. Риан довольно уверенно утверждал, что толстопузая корова заснула. Конечно, стопроцентной веры у меня даже родному сыну нет, но как иначе объяснить, что эта клуша отрицала появление мужчины? Вот так и объяснить: задремала, а теперь боится за службу. Понимает ведь: по голове мы с мужем ее за такое не погладим.

Я вкратце объяснила происхождение конфеты.

– Риан, а ты помнишь лицо дядьки?

– Дядька, – пожал плечами сын. Сморщил нос, чихнул и задумчиво добавил: – Бородатый.

– А во что был одет?

Расспрашивали мы долго, но особых результатов это не принесло. Впрочем, рассчитывать на словесный портрет не приходилось с самого начала. Роннен нервничал, я тоже. Риан светился: нечасто родители уделяли ему столько внимания. Под конец даже робко предложил поиграть.

– Хорошо, – неожиданно согласился муж. – Давай-ка я тебя подкину!

Под визги счастливого ребенка я думала. В голову не приходило ничего путного. Посему, когда малыша сплавили срочно вызванному Нен-Квеку, спросила Роннена о первом, что пришло в голову:

– Из столицы новости есть?

Муж ответил не сразу. Задумался, едва заметно пожал плечами.

– Сплетни. Ничего, что могло бы касаться нас. По крайней мере на первый взгляд.

– А на второй?

– И на второй тоже… В Замирье, где-то в третьем круге, намечается мятеж, но все это пока страшно далеко и столица спокойна. Интересно, когда-нибудь они на собственных ошибках начнут учиться? Четыре гражданских войны из пяти начинаются мятежом в глухомани!

Я честно попыталась вспомнить запутанную карту Великого Патроната, раскинувшегося во множестве миров. Должно быть, жалкие умственные потуги отразились на моем лице слишком явно. Супруг вздохнул, достал стеклянный шар, провел рукой над блестящей поверхностью. Внутри прибора заклубился синий дымок, постепенно складывающийся в запутанный лабиринт.

– Вот микрокосм столицы и прилегающие миры. Это – Межевой Пояс, дальше идут окраинные провинции. Мы вот здесь, в Северном протекторате. А сюда и сюда – проходы в Замирье. Глушь редкостная, еще гаже, чем места, где мы с тобой познакомились.

– Ну, не то чтобы я считала те места дрянными… Слушай, а где мой мир?

Роннен странно на меня посмотрел.

– Здесь он не указан. Иная реальность. И если бы я знал туда проход, сам бы съездил и заблокировал.

Когда-то в незапамятные времена Айсуо пытался объяснить разницу между другим миром и иной реальностью. Получалось что-то несусветное: дескать, параллельные миры лежат в одной плоскости, между ними имеются проходы, а параллельные реальности вовсе не параллельны, а перпендикулярны… Понять такую задуренную космогонию было выше моих скромных интеллектуальных возможностей. Я просто ее приняла, как есть. А еще поняла, что жители Патроната боятся выходов в это перпендикулярное пространство. Дескать, образуются червоточины в структуре мироздания. Айсуо еще говорил много умных слов, и в целом в моей голове нарисовалась картина миров магических и технических, которые не должны соприкасаться. Тем не менее иногда реальности состыковываются (методику здешние ученые так и не сумели воссоздать). Тогда можно перемещаться туда и обратно.

Теоретически можно. На практике такие ходы заделываются сразу, как только их кто-либо обнаружит и сообщит по инстанциям. Собственно, дырку, в которую меня выбросил Айсуо, уже заварили. Или заклеили. Или что они там делают с дырками, эти представители местной аристократии…