Пленённая льдом - Юлия Адриан Страница 15

Его взгляд серьезен. Он хотел убить меня, он хотел моего конца, и все же я не могу не чувствовать странной радости, когда вижу его так близко.

Он и я. Воссоединились.

– Что насчет моего золота? – едко спрашивает Ольга. Не оборачиваясь, он вытаскивает золотой шар принцессы из своего рюкзака и бросает его ей. Я слышу, как Ольга фыркает, слышу ее сердитые шаги и все никак не могу оторвать от него взгляда. Его волосы, его глаза – такие знакомые. Затем он наклоняется вперед, очень медленно, и мое дыхание останавливается. Он так близко, так пристально смотрит на меня. Одна рука тянется к моей укороченной косе. Он коротко хмурит брови, затем крепко прижимается ко мне, его губы так близко к моим, что между нами остается буквально одно дыхание. Он будто хочет поцеловать меня…

– Никогда больше не смей от меня убегать!

Я не могу кивнуть, не могу пошевелиться. Потому что боюсь, что он через миг исчезнет, что он – всего лишь сон.

Но он – настоящий.

Он здесь, со мной.

– Да, – выдыхаю я, потому что именно этот ответ он хочет услышать, но по глазам охотника я вижу, что он знает правду. Он хочет преследовать меня, но настанет день, когда я снова выступлю против него. Не сегодня. Не сейчас, когда я наконец вижу его снова.

Его темные глаза смотрят на меня сверху вниз. Он что-то чувствует ко мне. Только этого недостаточно, чтобы простить мне мое существование и пощадить меня.

– Почему ты послал Ольгу? – спрашиваю я.

– Потому что она была единственной, кто мог тебя спасти.

– Спасти?! – восклицаю я, качая головой. Он никогда не спасал меня – о нет. Он вырвал меня из когтей моих сестер, чтобы я снова стала его пленницей. – Теперь ты убьешь меня?

– Нет.

– Почему?

– Потому что теперь я знаю, что правильное время имеет решающее значение, – отвечает он.

– Время, – бормочу я, видя перед собой тикающие часы Часовщика. Они еще идут, но стрелки неумолимо наворачивают свои круги, приближая бой часов.

Он отворачивается:

– Пойдем, ведьма. У меня позади два напряженных дня. Завтра наше путешествие продолжится. А сейчас мы передохнем и отпразднуем смерть ведьмы.

– Смерть? – испуганно восклицаю я. – Чью?

– Ольга рассказала о битве Ледяной ведьмы и Повелительницы драконов.

У меня отвисает челюсть.

– Ольга…? Я слегка качаю головой, закрываю рот и подавляю смех. – Думаешь, они убьют друг друга?

Он приподнимает бровь.

– Нет?

– Нет. – Я смеюсь громче.

Ольга, стоящая рядом с группой мужчин, поворачивается к нам и недоверчиво прищуривает глаза. Ее вид заглушает смех. Я прочищаю горло.

– Феи не убивают друг друга.

– О, – вздыхает охотник на ведьм. – А зачем тогда они сражаются?

– Ты все неправильно понимаешь. Они убили бы друг друга сразу. Но они не могут.

Ольга позади нас теперь тоже смеется и указывает в нашу сторону. Мужчины что-то говорят, толкают друг друга локтями. Я знаю, что они говорят, и это причиняет мне боль.

Он хватает меня за руку, требуя моего внимания:

– Почему они не могут это сделать?

– Потому что я запретила, – просто отвечаю я.

Постепенно до него доходит.

– Закон магии.

Я киваю. Идея начала созревать в тот далекий день, когда пал Золотой город и погиб младший брат Ледяной ведьмы.

Тогда, столько лет назад, я осознала странную конкуренцию, которая росла среди фей. Они должны были друг другу доверять, им это было нужно, и все же сестры не доверяли друг другу. И я поняла, что грядет тот день, когда они восстанут друг против друга.

Я приподнимаю рукав своей брони и провожу пальцем по черной метке.

– Мы поклялись на крови никогда не убивать и никогда не предавать своих сестер.

Охотник на ведьм смотрит на меня.

– Это ведьмина метка.

Я снова киваю.

– Она связывает нас. Это был единственный шанс защитить их друг от друга.

Охотник на ведьм прищуривается:

– Но ты – ты убиваешь их.

– Я? – удивленная, я поднимаюсь. – Я не убиваю их… я… – Мщу. Я на мгновение закрываю глаза. Я пыталась защитить их только для того, чтобы превратиться в убийцу. Убийца. Это слово звучит у меня в ушах. Я знаю, что если бы обладала своей властью в Ледяном дворце, то и последние из моих сестер последовали бы за парадом мертвых. Осталась бы одна я – без власти, без мечтаний, без будущего.

– Почему ты можешь их убивать?

– Их убиваю не я, а ты, – шепчу я, и лгать гораздо легче, чем обвинять саму себя. Я убиваю их.

Потому что проклятие так сильно связывает нас друг с другом, что мы даже не можем приказать убить. И все же я убиваю их, потому что помогаю ему.

Охотник на ведьм качает головой. Он мне не верит. Он и не подозревает, насколько близок к истине. Я создала закон магии. Я могу изменять и формировать его, я могу формировать его по своему усмотрению, влияя на него всеми своими силами. У меня тоже есть метка, и все же я выше остальных сестер, потому что обманула их и отказалась от части клятвы. Я могу их убить. Может быть, они догадываются об этом. А может, и нет.

– Ты – Королева.

– Да, – выдыхаю я.

– И все же они пытаются тебя уничтожить. Почему?

– Может, они не знали лучшего… Может, они были в таком отчаянии, что не могли ясно думать. – Я молча смотрю на него какое-то время, прежде чем продолжить. – Я – Королева. Я… такая неописуемо злая. Ты ведь даже не представляешь, что должно было значить для них мое воскрешение. Я вернулась, и я могу превратить жизнь их всех в ад. Или быстро покончить с этим. Разве не удивительно, что Ева попыталась меня уничтожить? Я прибыла в ее город. Вероятно, она думала, что я направляюсь к ней… Наверное, решила, что у нее нет шансов выжить, только шанс взять меня на смерть с собой. – Последние мои слова едва ли громче шепота.

– А Гретхен? – спрашивает он. На мгновение я замираю, потому что он использует ее имя, ее настоящее имя.

– Она была растеряна, растеряна и потеряна задолго до того, как я пришла в ее склеп, – тихо отвечаю я, стараясь не думать обо всех тех годах, когда она сидела там, внизу, в абсолютной тьме, и гладила черепа.

– Хм, – произносит охотник на ведьм.

– Я думаю, что Ледяная ведьма напала, чтобы поймать меня в самый уязвимый момент, обнаженную и связанную, лишенную всех моих сил.

В его глазах мерцает искорка. Он вспоминает ночь в Доме Семи. Когда мы занимались любовью, чисто по необходимости. Он спас меня в тот день, когда атака моей старшей сестры едва не удалась.