Академия попаданцев - Мария Боталова Страница 13

— Хотела с даром эфельтири поэкспериментировать, — я взяла семечко и, подойдя поближе, задумчиво оглядела пристанище Бонифация.

Внутри не было ни полок, ни вешалок, и вдобавок оказалось жутко прокурено. Подумалось, что если моя затея и удастся, то пахнуть одежда тоже будет соответствующе. Стану как ходячая табакерка.

Не придумав ничего умнее, я просто положила семечко на шкаф. Чуда не произошло.

— Блин, не работает, — расстроилась я,

— Ну да, не работает, — судя по сомнительному взгляду Иввины на меня, она считала, что речь идет о моем здравомыслии.

— Слушай, ты же лесная нимфа и к тому же магией владеешь. Сделай что-нибудь, а? Колдуни там, мол, чудо-дерево расти и одеждою цвети.

— По-твоему это вообще возможно?

— А разве нет? — во мне еще теплилась робкая надежда.

— Насколько я знаю, до такого применения эфельтири еще никто не додумался.

Это явно был не комплимент.

Но, похоже, к здравомыслящим Иввина не причисляла и себя, тут же с энтузиазмом добавила:

— Хотя попробовать можно!

На последовавшие ее «танцы с бубном» даже Бонифаций высунулся из ванной посмотреть. Оглядел искрящиеся в воздухе огоньки, туда-сюда скачущую и что-то бормочущую нимфу, понуро стоящую в углу меня и тихо ржущих на подоконнике светлячков. И выдал:

— Можно я буду делать вид, что с вами незнаком?

— Вот взял бы и помог! — сердито буркнула Иввина.

— Ага, вы мой шкаф оккупировали, а я вам еще и помогай. Где я теперь спать-то буду?

— Если все получится, то шкаф тебе матрас наколдует, — пообещала я. — Ортопедический.

Бонифаций явно заинтересовался.

— А если бы я знал это слово, оно бы значило что?

— Оно бы значило, что тебе этот матрас очень понравится, — я не стала вдаваться в подробности. — Давай уже помогай, ты же тоже вроде как лесной житель, должен в этом разбираться.

И мы втроем крепко задумались. Хотя Бонифаций явно только для вида и ради обещанного матраса. В молчании прошло минут пять примерно, и единорог констатировал:

— Как самый умный в этой комнате, ответственно заявляю, что оживить шкаф невозможно.

Дальнейшее показало, кто действительно в нашей комнате самый умный. Раскидистое растение, создавшее мне вчера платье, с укором покачало широкими листьями, допрыгало до шкафа и, дотянувшись до семечка эфельтири, полило его водой из маленькой лейки. И тут же зеленоватое свечение разлилось во все стороны. В изумленной тишине еще громче заржали светляки.

— Тоже вариант, — Бонифаций уселся на мою кровать и задымил трубкой.

Едва свечение пропало, стал виден изящный цветок на шкафу. Дверцы закрылись сами собой.

— Ну давай, — преисполненная любопытства нимфа чуть подтолкнула меня в спину.

— А что делать-то?

— Так ты ведь сама его придумала, чего у меня спрашиваешь?

— Типичная женская логика, — Бонифаций, конечно, не мог не прокомментировать, — придумать придумала, а зачем — неизвестно. Рог даю, оно не сработает.

Я решительно подошла к шкафу и по аналогии с чудо-деревом в столовой протянула вперед руки. Из-под дверок тут же вылетели зеленоватые сполохи и заскользили по пальцам. Я старательно сосредоточилась на «в чем мне ходить на занятия по магии» и ни о чем другом не думала.

— Ну и? — Иввина даже подпрыгивала от нетерпения.

Единорог явно хотел добавить что-нибудь скептическое, но не успел. Дверцы шкафа распахнулись, и из клубящегося в его недрах зеленоватого свечения в меня полетели круглые очки. Через пару мгновений вылетела мантия. Тут же догадавшись, что будет следующим, я завопила:

— Все в укрытие! — и юркнула за кровать.

Иввина спряталась за свою, а Бонифаций, похоже, счел такие метания ниже своего достоинства и даже не двинулся с места.

Вылетевшая через мгновение из шкафа метла долбанула единорога по макушке, разогнала сбившихся в кучу светлячков и умчалась в коридор, едва не снеся с петель дверь.

Под мрачными взглядами Иввины и Бонифация я лишь невинно улыбнулась.

— Главное, что работает. Просто приноровиться надо.

— Ага, удачи, — мрачно произнес единорог и едва ли не похоронным голосом добавил: — Удачи нам всем… Да и, кстати, я тут подумал, что как-нибудь без этого трудновыговариваемого матраса обойдусь. Так что не вздумай его у шкафа просить. Мало ли, что выпросишь. А академию жалко, пусть еще постоит.

— Слушай, ты бы метлу свою выловила, — обеспокоенно посоветовала Иввина. — А то, мало ли, весь жилой корпус взбудоражит.

— Как я могу ее выловить? — я чуть не взвыла. — Я же магией не владею!

— Так мы тебе поможем! Правда, Бонифаций?

— Обязательно! — единорог снова уселся на кровать нимфы. — Я героически буду группой поддержки. Давай, землица, давай! Мы в тебя верим!

— Сделаем вот как, — предложила нимфа, — я поищу в здании, все равно тут лучше тебя ориентируюсь. А ты во дворе посмотри.

— И толку что я ее найду? — я вздохнула.

— Теоретически она должна тебя слушаться, ты ведь ее создала.

— Не я, а шкаф.

— Ну хорошо, ее создал шкаф, который создала ты. Так лучше?

— Ну допустим, шкаф тоже не она создала, — начал Бонифаций, но Иввина перебила:

— Да какая разница? Мы время, между прочим, теряем! Вот натолкнется на метлу кто-нибудь из преподов, узнает, кто ее сделал, и все, хана!

— Убьют? — перепугалась я.

— Отчислят!

У меня мгновенно созрел план. Найти метлу, как-нибудь столкнуть ее с первым же попавшимся преподом, радостно признать свою вину и прощай, академия! И преисполненная энтузиазмом я поспешила на поиски улетевшей причины для отчисления.

Во дворе жилого корпуса оказалось на удивление пусто. Как будто назло. Беззаботная метла выделывала всевозможные воздушные пируэты в паре метров над мостовой и на мое появление никак не отреагировала.

Чувствуя себя, мягко говоря, глупо, я позвала:

— Эй, метла, а ну ко мне! Снижайся давай! Цып-цып-цып-цып-цып!

Злосчастное орудие дворников в ответ залихватски крутанулось вокруг своей оси и помчалось в другую сторону от меня.

— А ну стой! — я рванула за ней.

За жилым корпусом замка мрачнел голый пустырь, а за ним темной стеной стоял лес. Я только успела заметить, как подлая метла скрылась где-то за деревьями. А вместе с ней улетучились и мои мечты об отчислении.

Я с минуту потопталась на месте, наивно надеясь, что у метлы проснется совесть, и она вернется.

— Предательница, — мрачно буркнула я.