Дочь Белого Меча - Андрей Лазарчук Страница 12

Лишь посочувствовать мог Магон и предложить Гамлиэлю свой не самый тяжёлый кошелёк.

Нет, деньги у Гамлиэля были, чтобы выкупить этот двадцать три раза проклятый дом, чтобы отсудить у смерти и сына, и невестку, и нерождённого ещё внука… но запрет лежал на этой сделке, не мог теперь еврей покупать недвижимое имущество даже и у родного, и потому скрепить сделку было некому, ни один судья не взялся бы. И ничего не остаётся Гамлиэлю, как просить своего дорогого друга Акболата…

Уже давно всё понял Акболат, но слушал не перебивая. Удивлялся только, как всё ближе и ближе сходятся тонкие невидимые линии, начертанные кем-то в небесах — или же в тёмных подземных чертогах…

— Что мы будем делать, если вдруг по-нашему не получится? — спросил Акболат.

Не ждал этого вопроса Гамлиэль, потому смотрел удивлённо и лишь шевелил губами. Только сейчас заметил Акболат, какие у него чёрные обкусанные губы, покрытые коркой.

— Что может не получиться? — наконец Гамлиэль вспомнил, как говорят люди. — Мы сделаем всё то, чего они хотят, и тогда…

— Мы вряд ли в точности знаем то, чего они хотят на самом деле, мой друг, — сказал Акболат, морщась; колено вдруг дало о себе знать. — Возможно, им просто нужно запугать своё стадо. Возможно, им нужен ты сам. Или что-то ещё. Но предположим…

— Я? Зачем им может понадобиться такой старик, как я, для чего?

— Твои деньги, твои дома, твои караваны, твои связи. Или напротив — они хотят разорить твоё дело, потому что ты перешёл им дорогу. Уверен, ты гнал эту мысль, но она не раз приходила тебе в голову.

— У меня нет никаких мыслей, — сказал Гамлиэль, — у меня сплошной ужас…

И он заплакал.

— Сегодня или завтра через город проедет египетский царевич, — сказал, помолчав, Акболат. — Говорят, в Цареграде архаты готовы провозгласить его нашим царём. Почему бы вашим старейшинам не послать депутацию и не попросить у него защиты от машиахитов? Ведь машиахиты обожествляют того, кто разрушил Врата Бога на Ниле…

— Я знаю. Я уже говорил с ними. Они замкнули уста. Они боятся царевича больше, чем всех прочих казней египетских. Он весь покрыт кровью праведных. Они делают вид, что онемели во гневе, а сами смущены до дрожи животной…

Другое слышал Акболат. Вёз царевич при себе в почёте и неге бывшего начальника стражи сатрапа Санавалетта, еврея Эзру, свой отряд намеренно погубившего и перешедшего к египтянам, — а там, чтобы привлечь к себе внимание и вызвать интерес, объявившего себя пророком. И по этому предателю-пророку выходило, что настоящий царь-искупитель, которого евреи уже устали ждать — это вовсе не Кир Персидский, а вот этот самый египетский царевич и есть…

И ведь немалая, совсем немалая заслуга пророка Эзры была в том, что архаты выкрикнули египетского царевича, младшего зятя покойного царя Короха, новым царём великого Станового царства.

Но именно из-за Эзры еврейские общины Персеполиса, Дамаска, Тира, Сидона, Антиохии и Афин объявили тихий бойкот египетскому царевичу, поклявшись между собой на крови, соли и пресных хлебах, что никогда ничего у него не попросят и никогда ничего ему не дадут. Даже сто тысяч рабов-евреев, проданных египтянами в Аравию, они бы простили им, наверное, рано или поздно, — как простили вавилонянам сожжённых в глиняных печах учёных, учеников, книжников и блудниц… но этого отступника, одного, они простить не могли, не могли, и всё.

…А ведь если египтянин переживёт сегодняшний день, подумал Акболат, и если его потом не зарежут или не задушат в Цареграде, как это уже вошло в обычай, а то и в привычку — будет второй царь, ставший царём по воле и с лёгкой руки умного подлого и изворотливого иудея Эзры; первым был Манассия, которого буквально за ногу втянул на трон сатрап Санавалетт, и говорили потом, что непростительную неблагодарность проявил Манассия, прибегнув к своей колдовской чёрной книге, в которую нужно было вписать имя человека, а потом вычеркнуть его — и всё, и не спасти человека; позже врач Варфоломей говорил Акболату, что колдовство ни при чём и даже яд ни при чём, а умер сатрап Санавалетт, расчесав ссадины на голени и вызвав из глубины органона чёрный рак. Многие в тот год и в следующие умерли от этой болезни, когда человек видит наяву ад и демонов, а мясо его отделяется от костей… От этой же болезни умер не так давно и великий царь Корох; Акболат помнил царя дважды: живым, в саду, совсем не похожим на царя, и мёртвым, на похоронном костре, совсем не похожим на человека.

Впрочем, и Артабан тоже не был похож на царя… на царя похож был Мутарз, но в те годы он ещё не был царём. Всё смешалось…

Акболату было десять лет. Десять, а потом тринадцать.

И был Мерв…