Предназначение Адхары - Личия Троиси

Человек в черном медленно шел вперед. Он уверенно ориентировался среди пустынных городских улочек; капюшон скрывал его лицо, плащ плавно скользил по его сапогам. Одна за другой мелькали тени: человек решительно направился по знакомой улице. Он уже был здесь несколько дней назад.

Над входом не было никаких указателей: простая деревянная дверь и каменный архитрав. Ему не было нужды рассматривать символ, высеченный на ключе свода, чтобы понять, что он уже на месте.

Он остановился на мгновение, осознавая, что отнюдь не это было его первоначальной целью и что его миссия заключалась совсем в другом.

— Тебе нужно найти его во что бы то ни стало, ясно? — сказал ему Крисс во время их последней встречи.

— Знаю, — ответил он, склонив голову.

— В таком случае ты не остановишься до тех пор, пока не найдешь его, и не позволишь никому и ничему встать на твоем пути.

Крисс посмотрел на него, не добавив более ни слова, и человек в черном в полной мере мог оценить это молчание, заполнив его смыслом. Но он не был из числа тех, кого можно легко запугать такой чепухой.

Эти уловки хороши для тех, кто преклоняется перед тобой, как перед божеством, но только не для меня.

Он поклонился в знак уважения и направился к двери.

— Помни про наш уговор, — произнес Крисс прежде, чем тот успел переступить порог комнаты.

Человек в черном остановился на мгновение. Мне никогда не забыть его, подумал он.

И вот теперь он стоит перед этой дверью. Он еще может остановиться и уйти отсюда прочь. Снова пуститься в путь и вернуться к своей миссии.

А готов ли ты ради своей цели пойти на это? — спросил он себя, в то время как его глаза медленно скользили по природному древесному узору двери. Ему даже не понадобилось искать ответа.

Тяжело вздохнув, он вынул меч из ножен, затем, толкнув ногой дверь, вошел внутрь.

Ничем не примечательные кирпичные стены, абсурдно низкий потолок.

Провидец всегда говорил: «Потерпите, это лишь временное пристанище. Но здесь, по крайней мере, нам гарантирована секретность, в которой мы так отчаянно нуждаемся. Позже; когда все пойдет по плану, мы подумаем о том, чтобы найти более достойное помещение».

Удушающее пространство подземелья освещалось множеством встроенных в стены факелов. Запах плесени смешивался с горьким привкусом дыма. Люди в белом блуждали из одной комнаты в другую. На их лицах были абсолютно гладкие мрачного вида бронзовые маски с двумя отверстиями для глаз. Из-за закрытых дверей доносились приглушенные завывания и медленное гипнотическое пение псалмов, витал запах крови и магии — гнетущий запах смерти.

В этой унылой тишине грохот опрокинутой наземь двери прозвучал словно взрыв. Стоявшие прямо у входа Недремлющие не успели даже понять, что произошло. Человек в черном сразил их одним-единственным плавным ударом меча. Белые мантии побагровели, а бронзовые маски со звоном покатились на пол. Среди поверженных с искаженными от боли лицами оказались пара низших офицерских чинов Академии и один министр. У остальных было время, чтобы приготовиться и отразить атаку. Те, что были вооружены, выхватили свои мечи и бросились в бой, многие же обратились в бегство, надеясь спасти то, что еще можно спасти.

Человек в черном был неудержим, тем более что среди сопротивлявшихся не оказалось достойных ему противников. За долгие годы скитаний ему не раз приходилось сталкиваться с серьезным врагом, об этом говорили многочисленные шрамы на его теле.

Вот она, изнеженность мира, слишком долго жившего без войн, подумал он презрительно.

За его спиной послышалось шуршание. Он даже не оглянулся, лишь произнес шепотом слова, и вокруг него появился серебристый шар. Нацеленные на него кинжалы отскакивали от защитной поверхности, не причиняя человеку в черном никакого вреда.

— Маг… — пробормотал кто-то в ужасе.

На что человек в черном свирепо улыбнулся.

Андрас, юный Недремлющий, вбежал в келью, захлопнул дверь и запер ее на засов. Он тяжело и прерывисто дышал, казалось, что воздух никак не может выбраться из его легких. Он всем телом припал к дереву и прижался к нему ухом. Лязг скрещенного оружия, вопли, стук падающих на пол тел.

Что происходит? Может, их раскрыли?

Андрас затрясся. Он всеми силами старался побороть страх. Нет, нет, совсем не этому его учили. Свой первый в жизни урок он получил уже тогда, когда ступил сюда ногой.

«Если нас когда-нибудь раскроют, попытайся спасти наш труд. Это единственное, что имеет здесь значение. Мы трудимся во имя великого замысла, во имя высшей цели, не забудь этого».

Это были слова Провидца. Андрас перевел дух. «Спасти наш труд».

Он решительно отпрянул от двери и побежал к шкафам, стоявшим вдоль одной из стен маленькой кельи. Андрас пошарил рукой между старыми пергаментами и многочисленными рукописями, исписанными мелким и изящным почерком. Некоторые из них он сунул в кожаный мешок, остальные порвал на клочки. Потом порылся между склянками с зельями, пузырьками и пучками трав. Годы труда. Как выбрать, что именно из трудов всей жизни нужно спасать в эти считаные судорожные мгновения?

В этот момент стон, раздавшийся в келье, привлек его внимание к стоявшему посреди комнаты столу.

Андрас пришел в себя. Вот что ему нужно было спасти — создание. Оно, единственное, стоило того, чтобы быть вынесенным за пределы подземелья: оно было дороже их жалких жизней, их дурацких исследований, оно было для них всем.

Женские крики за дверью.

Нет! Их тоже убивают!

Андрас подошел к столу, развязал кожаные ремни, связывавшие создание, и освободил его, потом грубо тряхнул его за плечи, вынуждая прийти в себя.

— Просыпайся же ты, ну давай, просыпайся! — взмолился он, хлопая создание по щекам. Но оно, прикрыв веки, продолжало оставаться неподвижным в его руках.

А за дверью усиливался шум. Враг подходил все ближе.

Сердце отчаянно забилось в груди Андраса.

«Я умру, но наш труд не пропадет даром. Я умру, но наш труд не пропадет…» — повторял он как мантру монотонный напев, которому его научили, когда он стал Недремлющим.

Только бы это помогло! Он был удивлен тому, как раздражены были его мысли. Но почему создание не просыпалось?

Он с силой стащил тело со стола, и оно плюхнулось на пол. Создание едва шевелило губами.

Тогда Андрас взял сосуд и окатил его водой. Создание вздрогнуло.

— Вот и прекрасно, молодец, молодец… послушай меня.