Драконы Исчезнувшей Луны - Трейси Хикмэн

В подземелье Башни Высшего Волшебства (той самой, что раньше была в Палантасе, а ныне располагалась в Найтлунде) великий архимаг Рейстлин Маджере при жизни вызывал различные образы с помощью магического Бассейна Видений. Глядя в него, чародей следил за событиями, вершившимися в мире, время от времени вмешиваясь в их естественный ход. И хота со времени смерти Рейстлина Маджере уже минуло много лет, магический бассейн все еще действовал. Его волшебную силу поддерживал маг Даламар, унаследовавший Башню от своего учителя. Настоящий узник этого островка посреди реки мертвых, Даламар часто обращался к бассейну, дабы разум его мог пуститься в странствия, недоступные телу.

Сейчас на краю бассейна стоял Палин Маджере. Он всматривался в голубоватое пламя, мерцавшее в центре водной глади и служившее единственным источником света в Чертоге Созерцания. Даламар находился рядом, и взгляд его был также прикован к голубому пятну. Обладая способностью видеть любую точку света, в данное время маги внимательно наблюдали за тем, что происходило рядом с ними — наверху этой же Башни.

В лаборатории, в свое время принадлежавшей Рейстлину Маджере, должны были встретиться Золотая Луна из Цитадели Света и Мина, Повелительница Ночи, предводительница Неракских Рыцарей. Золотая Луна уже прибыла на необычное место встречи. Лаборатория дышала холодом и темнотой. Даламар принес фонарь, однако его слабый свет лишь подчеркивал мрак, который не смогли бы рассеять даже все фонари и свечи Кринна, вспыхнувшие разом, ибо Тьма — душа грозной Башни — прятала свое сердце именно здесь, в этой зале, чьи стены были пропитаны смертью, болью и страданием.

Здесь Рейстлин Маджере когда-то бросил вызов Богам, решив сотворить искусственную жизнь, но потерпел полный крах, создав лишь убогих и неуклюжих Живчиков, обреченных влачить свое жалкое существование в том самом подземелье, где сейчас укрылись два мага. Здесь Китиара, наездница синего дракона, нашла свою погибель, такую же кровавую и жестокую, какой была и ее жизнь. И здесь же находились Врата Бездны, в прошлом служившие связующей нитью между царством живых и царством мертвых, а теперь, когда эта нить была разорвана, превратившиеся в убежище для мышей и пауков.

Золотая Луна знала мрачную историю залы. «Должно быть, на нее нахлынули воспоминания», — догадался Палин, наблюдая за выражением ее лица, мерцавшего на поверхности воды. Золотая Луна стояла в лаборатории стиснув руки. Она дрожала, но не от холода, а от страха, и Палин был озабочен — за долгие годы знакомства с Золотой Луной он еще ни разу не видел ее испуганной.

Пожалуй, дух Золотой Луны выбрал себе странную оболочку. Ей было за девяносто, однако ее тело — удивительно бодрое и сильное — выглядело не старше средних лет. Конечно, время уже успело оставить следы на ее коже, ссутулить спину и придать нежным пальцам крючковатую форму, но Золотая Луна не скрывала свой возраст и никогда не жалела об ушедших годах, принесших ей как радость любви и материнства, так и горечь утраты. Однако это тело забрали у нее в ночь великой бури, дав взамен другое — молодое, красивое и полное жизненных сил, и теперь лишь по глазам Палин мог узнать ту женщину, которую знал всю жизнь.

«Золотая Луна права, — подумал он. — Это новое тело ей не принадлежит. Оно словно пышный наряд, взятый взаймы, но не подошедший по размеру».

Маг сдвинулся с места и начал беспокойно ходить вдоль кромки воды.

— Я должен поспешить на помощь. Золотая Луна кажется молодой и сильной, поскольку обладает двадцатилетним телом, но ее сердце бьется в груди уже девять декад. Потрясение от встречи со столь изменившейся Миной может убить ее.

— В таком случае, ей будет уже не страшно увидеть вас обезглавленным Рыцарями Тьмы, — язвительно заметил Даламар. — А именно это и случится, если вы сейчас отправитесь туда. Башня окружена нераканцами. Должно быть, их там не меньше тридцати.

— Я думаю, они не стали бы убивать меня, — возразил Палин.

— Да неужели? А что они сделали бы? Велели бы вам встать в угол лицом к стене и подумать о своем поведении? — усмехнулся Даламар. — Кстати, об углах, — добавил он, меняя голос, — вы это видели?

— Что? — Палин вскинул голову и в тревоге посмотрел по сторонам.

— Да не здесь! Там! — Даламар указал в глубь бассейна. — Огонь в глазах драконов, охраняющих Врата.

Палин с минуту пристально вглядывался в бассейн, потом сказал:

— Я вижу лишь пыль, паутину и мышиный помет. Вам показалось.

— Правда? — Язвительность в голосе Даламара вдруг сменилась унынием. — Хотел бы я знать...

— Что именно?

— Множество вещей.

Палин пристально разглядывал эльфа, но ничего не мог прочесть ни на длинном костлявом лице, ни в темных глазах. В своих черных одеждах Даламар сливался с мраком подземелья. Виднелись лишь его руки с тонкими пальцами, и казалось, что эти руки существовали сами по себе. Долгоживущий эльф находился, скорее всего, в расцвете лет, однако его слабое тело, спаленное жаром неудовлетворенных амбиций, могло бы принадлежать и более старшему его соплеменнику.

«Мне не следует думать о нем плохо. Что он видит, когда смотрит на меня? — спрашивал себя Палин. — Жалкого пожилого человека с бледным и опустошенным лицом. Мои седеющие волосы выпадают. В моих глазах сквозит ожесточенность неудачника, который не получил обещанного. Я стою рядом с великим чудом, созданным моим дядей, а сам отличился лишь тем, что подвел всех, кто на меня рассчитывал, включая себя самого. А недавно подвел и Золотую Луну. Я должен немедленно отправиться к ней. Герой, подобный моему отцу, именно так и поступил бы, не думая о риске для своей свободы или даже жизни. Я же остаюсь здесь, прячась в подвале этой Башни».

— Прекратите дергаться, ладно? — раздраженно крикнул Даламар. — Вы поскользнетесь и свалитесь в бассейн. Взгляните туда. — Он взволнованно указал на воду. — Мина прибыла. — Даламар потер свои тонкие руки. — Теперь мы кое-что разузнаем.

Палин стоял над водой, пребывая в нерешительности. Если бы он ушел по магическим коридорам прямо сейчас, то еще успел бы добраться до Золотой Луны вовремя, чтобы спасти ее. Но, не в силах перейти от размышлений к действиям, маг продолжал вглядываться в бассейн, словно завороженный.

— Я ничего не вижу в этих потемках, — сказала Мина. — Нам нужно больше света.

Свет в зале вдруг ярко вспыхнул, ослепив глаза, уже привыкшие к темноте.

— Я понятия не имел, что Мина — чародейка, — удивился Палин, прикрывая глаза рукой.

— Она не чародейка, — отрезал Даламар, бросив на него странный взгляд. — Вы все еще ничего не поняли?