Меч, Палач, Дракон - Александр Рау

«Умереть не желаете?»

— лаконичное содержание только что переданной записки заставило вздрогнуть барона Томаса Чосера — посла Великой Остии в государстве Камоэнс. Будучи прирожденным дипломатом, он привык к изощренным, зачастую туманным речам; грубость и прямота его коробили.

Угроза? Розыгрыш? Предупреждение?

Он в недоумении взирал на странную записку. Внезапно буквы начали расплываться, менять очертания… И барон прочел следующее:

«Приглашаю вас завтра на ужин — пир смерти. К ней уже приговорены: гусь, утка и другие птичьи. Обсудим вопросы жизни, смерти и политики».

В углу застыла небрежная подпись —

Гийом.

Посол расслабился и довольно улыбнулся. Королевский чародей изволил пошутить. Ну и пусть. Главное другое — таинственный и могущественный Гийом сам вызвал его на разговор. Томас Чосер умел чувствовать и опасность, и удачу; иначе бы не стал к тридцати годам послом в Камоэнсе — главном сопернике его родины.

— Дорогой, ты чем-то взволнован? Уже время выхода, — прощебетала над ухом барона молоденькая жена в светло-розовом платье с большим декольте. Это она передала Чосеру эту записку.

— Нет, любимая, — барон обернулся и поцеловал жену.

Их брак, заключенный по расчету, оказался на редкость удачен. Жена проявила к нему такую заботу, нежность и ласку, что в нем самом невольно пробудилась любовь. Одно было плохо, супруга сильно ревновала его, что затрудняло работу. Ведь для дипломата флирт и любовные связи — одни из важнейших источников информации.

— Дорогой, гости ждут, — напомнила она.

— Идем, — Чосер бросил взгляд на зеркало и остался доволен увиденным. Из отражения на него смотрел представительный лощеный мужчина с красивым и мужественным лицом. — Кто передал тебе эту записку, голубка моя?

— Какую записку? — искренне удивляясь, переспросила она.

Посол мысленно помянул недобрым словом шутки Гийома, вздохнул и вышел вместе с супругой в зал к приглашенной публике, что уже вовсю пробовала вина и прочие напитки. Джентльмен не должен заставлять гостей ждать.

Барону Чосеру в бытность баронетом часто приходилось экономить на самом необходимом, поэтому жадность сразу ущипнула его за сердце. Но, ничего не поделаешь, славу самого гостеприимного посольства нужно поддерживать, не скупясь на затраты.

Пьяные языки — вот еще одна кормушка для настоящего дипломата.

Особняк королевского мага Гийома представлял собой настоящую крепость: высокие в два человеческих роста стены по периметру участка; дубовые ворота, окованные железом. Но Чосер и не собирался брать его штурмом.

В тот момент, когда посольская карета остановилась напротив ворот, те распахнулись. Когда слуга открыл дверцу, чародей уже ждал Чосера, скрестив руки на груди. На нем был зеленый махровый халат, из-под которого выглядывала желтая рубашка. В таком ярком наряде, черноволосый маг был похож на попугая, привезенного из-за Жаркого Берега. Выглядел он ровесником барона.

— Приветствую величайшего волшебника, которого видело это солнце! — посол умел быть благодарным.

Гийом посмотрел на уходящее за горизонт светило.

— Я — маг, в крайнем случае — чародей. Волшебниками здесь привыкли называть своих ведунов, предсказателей и колдунов. Не будем нарушать традицию, — уточнил он, — А это солнце, оно видало людей и лучше меня. Прошу в дом, — он указал на распахнутые ворота.

Чосер не стал ждать ответного приветствия или рукопожатия, Гийом не стеснял себя этикетом.

Зайдя за ворота, посол попал в маленький сад: высокая зеленая трава, по которой сразу захотелось пройтись босиком, кипарисы. Два десятка шагов по дорожке — сам особняк.

О чудо! Стеклянные двери.

Двое воинов в зеленых плащах, похожие как близнецы, распахнули перед ними хрупкие врата. Чосер внимательно оглядел этих черноволосых стражей с необычайно правильными и гордыми лицами. О телохранителях Гийома — лучниках из северных лесов — говорили многое, но сходились все в одном: они смертельно опасны.

Переступив через порог многоопытный посол, застыл, увидев большую залу с высоким потолком, круглыми колоннами и фонтаном, журчащим в самом центре. Пол застилали пышные ковры, фонтан окружали пальмы в кадках и низкие мягкие диваны. Обилие свободного места, полумрак и прохлада.

— Угадали. Восток — алькасарские мотивы. Знаю, вы были там, — негромкий голос мага разрушил его оцепенение.

— Да, три года. Читаете мысли?

— Нет, это не вежливо. Да и, вдобавок, не так просто, как думается. Вы бы заметили. Рад, что вам понравилось. Нам вверх по лестнице на второй этаж.

Поднимаясь, Чосер заметил на резных перилах затертые следы рубящих ударов — единственное доказательство бойни, которая случилась в этом доме в прошлом году.

— У вас здесь очень красиво. Только внешняя ограда, похожая на крепостную стену немного портит впечатление. У нас сейчас просвещенное время.

— Да? — маг хмыкнул и развернулся, — К сожалению, не все об этом знают. Стена и ворота появились после того, как один гость, принимаемый за друга, вернулся ночью с убийцами. Мне пришлось менять и обстановку, и охрану.

— А вы со мной откровенны, — улыбнулся посол.

— Цените, — без тени юмора ответил Гийом.

Стол был круглым, как и полагается при доверительных разговорах. Вопреки обычаям, на нем были сразу выставлены все блюда. Чосер, в свое время с ненавистью заучивавший десятка два столовых протоколов, облегченно вздохнул. В этом доме такими мелочами не увлекались.

— Присаживайтесь, — маг указал ему на кресло, пододвинутое к столу, — думаю, вам будет удобно. — Ваша свита уже ужинает, я распорядился. Мы же обойдемся без прислуги. Разговор будет серьезный. А пока — угощайтесь, мой повар Хасан — настоящий алькасар, — Гийом подал гостю пример, ополовинив высокий бокал голубого стекла и принявшись за гуся.

— Я о нем наслышан, — подтвердил барон, — О, я вижу сациви на столе. Великолепно! Я пристрастился к нему, живя в Султанате. В Камоэнсе же его никто не умеет готовить, как следует.

— Учитесь сами, — дал совет хозяин дома.