Свирель Гангмара - Виктор Ночкин

Май — лучшее время для путешествия. Насекомых мало, ночи уже довольно теплые, а днем не слишком жарко. Даже достигнув зенита, солнце не палит немилосердно, как к концу лета, да и час-другой пополудни еще достаточно прохладно, чтобы шагать по дороге, не обливаясь потом под ученическим капюшоном. Ну а уж к двум-то часам наставник непременно найдет корчму или постоялый двор, закажет обед и примется расспрашивать кабатчика, не требуются ли кому в округе услуги странствующего чародея. Если клиент сыщется, вечером Петер с наставником будут работать, если нет — отдыхать. После обеда выступать в дорогу чародей не любил — и Петер вполне разделял его убеждения: зачем шагать по солнцепеку, если можно, исполнив заказ, сидеть в трапезной на постоялом дворе и рассказывать пораженным купцам и восхищенным горожанам о собственных приключениях! Мастер Ригирт очень любил это занятие… ну, привирал, конечно, слегка о собственном могуществе и смекалке — как же без этого? Когда Петер окончит ученичество и станет чародеем, тоже непременно каждый вечер будет занимать столик под лампой — там лучше видны странные символы, вышитые на плаще, — и рассказывать потрясающие истории о невероятных приключениях и славных победах. И это его, Петера, станут слушать бородатые ткачи и шорники… ну и их дочери, разумеется. Дочери — это очень важно! Так что вечера — не для странствий.

Зато шагать майским утром по тракту, любоваться, как напоследок сверкают, постепенно испаряясь, бриллианты росы в изумрудной траве, слушать радостное пение птиц в придорожных зарослях, среди бледно-зеленой молоденькой листвы и свежих беленьких цветов дикой яблони… как хорошо!

Было бы веселей, если снять капюшон и подставить лицо прохладному ветерку, шелестящему в кустах и обрывающему белые лепестки, да нельзя — обычай строг, ученик чародея обязан скрывать лицо.

Петер вздохнул, чуть сдвинул плотную ткань, насколько позволительно, и вдохнул терпкий весенний аромат. Наставник, мастер Ригирт, широко шагал впереди, твердо опираясь на посох, окованный нижний конец оставлял глубокие ямки в дорожной пыли. Чародею, похоже, не было дела до пения птиц и свежей зелени, он не озирался и не прислушивался. Мастера интересовал ближайший городок, где маг предполагал задержаться на день-другой — в городе, даже небольшом, всегда найдется несколько заказов. Петера городок интересовал еще больше, ибо нынче они шли в Пинед, откуда ученик чародея был родом. Петер не был дома три года, интересно, как там? Что изменилось, кем стали прежние приятели? Как тетка?

Петер осиротел в девять лет, и его воспитанием занялась единственная близкая родственница. А три года назад пристроила любимого племянника, отдала в ученики странствующему чародею, поскольку у мальца обнаружился Дар. Петер ушел с мастером Ригиртом, а тетя Эгата осталась в домике, принадлежавшем родителям Петера. Как там она? Небось не ждет Петера? Ну, то есть ждет, конечно, но не сегодня, не в этот день… а вообще — ждет.

Задумавшись, Петер немного убавил шаг. Заметил, что отстал от наставника, и зашагал шире, дергая поводья. Ослик Велинартис, груженный пожитками колдуна Ригирта, послушно засеменил скорей. Ослик дробно топотал, смешно тряся клочьями черной шерсти над копытцами, расшвыривая пыль и затаптывая отпечатки сапог Петера и округлые ямки от посоха колдуна…

Ригирт оглянулся и спросил:

— Эй, Петер, а ты ведь из здешних краев, верно?

— Да, мастер, я из Пинеда. Через полчаса там будем, вот сейчас минуем лес, за поворотом каменный столб, и сразу за ним развилка. Направо — к обители Гунгиллиных сестер, а прямо — к городу. Оттуда уже рукой подать.

— Ладно. Если хочешь, можешь сегодня после обеда своих проведать. Сперва укажешь мне постоялый двор… есть у вас в Пинеде постоялый двор? Я сниму комнату, поставишь Велинартиса в стойло, да и ступай. Если найдем заказчиков, то, наверное, задержимся на несколько дней. Я постараюсь обойтись без тебя, навестишь родню.

— Спасибо, мастер. А может, вам тоже со мной? Тетка наверняка будет рада.

Чародей нахмурился.

— Нет, Петер, так не годится. Мне следует быть на виду, я же объяснял тебе, как важно колдуну произвести правильное впечатление. Кстати…

Теперь голос мага звучал укоризненно.

— Кстати, ты так и не придумал себе имя?

— Нет, мастер, — смиренно ответил ученик. — Я надеюсь, что, окончив ученичество, устроюсь у нас в Пинеде, там бессмысленно менять имя, все равно меня знают.

— А, так в этом городе нет колдуна! Тем легче будет получить заказ!.. А ты все же подумай насчет имени.

На этом разговор был окончен. Чародей снова зашагал во главе процессии и больше не оборачивался. А Петер задумался: верно ведь, внешность, имя, поведение для мага очень важны, он работает на публику… Наставник неоднократно объяснял, что на самом деле только часть гонорара достается колдуну за работу, а пожалуй, что больше платят за уверенность, которую он дает заказчику одним лишь своим присутствием. Маг должен выглядеть солидно и внушать уважение! Мастер Ригирт как раз вполне соответствует этому условию — крупный осанистый мужчина, и одевается красиво. Темно-зеленый плащ спадает мягкими складками, скрывая недостатки фигуры, добротные сапоги и шапочка с фазаньим пером, толстый посох (шарообразный янтарный набалдашник сейчас скрыт вышитым кожаным чехлом) — очень солидно выглядит чародей. Вообще-то Петер считал, что фигурой и лицом наставник напоминает грушу. Несмотря на постоянные пешие странствия, еще не старый Ригирт отрастил порядочный живот и внушительный зад — при том, что в плечах был неширок. Нижняя часть лица его тоже порядком отяжелела и невыгодно смотрелась под узким лбом, а красивая шапочка скрывала плешь… но тут уж ничего не поделать, против природы не пойдешь! Зато наряд колдуна выглядит куда как щегольски… Петер вздохнул — никогда он не научится одеваться с таким вкусом… да еще имя! Наставник даже вьючного осла назвал Велинартисом — звучно и внушительно, не то что Петер… За этими невеселыми рассуждениями ученик чародея не заметил, как прошли лес, и вот уже показался вросший в землю у обочины каменный столб с грубыми узорами, почти скрытыми мхом… Скоро, скоро Петер будет в родном городе!

В воротах Пинеда пришельцев пропустили, не задавая вопросов. Выглядел чародей достаточно характерно, стражники, конечно, вмиг определили его профессию. Низко опущенный ученический капюшон Петера вполне вписывался в картину, Велинартис же и подавно был вне подозрений. Лица охранников Петеру показались знакомыми, три года назад, кажется, эта парочка тоже состояла в городской страже. В том, что латники не признали земляка, не было ничего удивительного — все-таки за минувшее время Петер сильно изменился, да и капюшон… Немного смутило парня то, как быстро оба стражника отвели глаза. Едва мазнули взглядом по чародею и ученику, да и уставились в сторону. Колдунов никто не любит, но Петеру всегда казалось, что в его родном городе отношение к магам более доброжелательное. Наверное, просто прежде по малолетству не обращал внимания, как земляки сторонятся колдунов.