С тенью в душе - Ярослав Коваль

Откровенно говоря, терпеть не могу представителей Гильдии Тени. Здесь я не оригинален, у себя на родине тамошние маги пользуются крайне двусмысленной репутацией. Чувствуется, что ребятам пофигу на то, что они симпатией окружающих не пользуются, куда больше они ценят то, что их боятся. Надо сказать, я с самого начала общения засомневался, только ли в страхе тут дело. Скользкие они какие-то, доверять таким в решающих делах — смерти подобно.

Однако выбора у меня не было. В ситуации, если желаемое — да что там, жизненно необходимое! — можно получить только у гильдейца, то приходится идти на это. С Эндиллем я уже сталкивался и на уровне ощущений понимал, что, хотя с ним нужно держать ухо востро, он будет честен, пока ему это выгодно.

Сталкивались мы лишь пару раз, и то в присутствии моего друга, который не мог уже быть независимым в своих поступках и суждениях, раз обзавёлся учителем, а значит, и привязкой к определённой магической школе. В этом смысле я был ангажирован разве что только своим желанием жить. Тоже, кстати, вполне себе зависимость.

А теперь мы сидели в ресторанчике при вокзале — место определил Эндилль. Он опоздал минут на пятнадцать, а теперь хмуро смотрел в кружку с кофе и почти всё время молчал, обменялся со мной лишь парой коротких фраз. Я молчал в ответ — торопить разговор чревато чрезмерными уступкам в будущем, в делах надо уметь набраться терпения. Терпение — тоже оружие.

— Значит, ты думаешь, что сможешь сам освоить книгу? — наконец спросил Эндилль, не поднимая глаз от столешницы. Можно было подумать, что он привык надвигать на лоб капюшон, потом был вынужден от этого предмета одежды отказаться, но привычка осталась.

— Это моё дело.

— Верно… Да… Лишь спрашиваю, уверен ли ты, что она тебе нужна.

— Так что ты требуешь от меня в обмен?

— Кое-что перевезти, — Эндилль впервые поднял глаза. Они у него оказались какие-то… никакие. Безразличные. — У вас это называется «сработать курьером». Из Москвы в Нью-Йорк. Билеты я оплачу.

— В чём трудность?

— Ни в чём. Но мне нужен человек из ваших, и желательно не любопытный.

— Я не любопытный. Значит, я отвожу предмет, а ты отдаёшь мне книгу?

— Книгу первой ступени, — уточнил гильдеец.

— Я рассчитывал на договорённость об обеих ступенях.

— Задание простое.

— Так и выполнял бы его сам.

— Откажешься ты — я найду другого, — безразлично ответил Эндилль. Он был безупречно спокоен. — Очень быстро.

И с ним нельзя было не согласиться. Желающие будут. Даже на книгу первой ступени, тем более если за неё всего лишь надо полетать на самолёте, и больше, по сути, ничего.

Я гордо именовал себя магом в разговорах с новыми знакомыми, но в действительности знал о магии не так уж и много. Энергетический выплеск, движение побуждения, простейшие магические структуры — кого этим сейчас удивишь? Разве что обывателей, которые ни бе, ни ме в этом деле. Я владел лишь теми основами, которые можно было освоить самостоятельно, или послушав путаные объяснения приятеля, или взяв пару-тройку уроков у его наставника. Негусто. Старик к тому же не слишком и старался.

— Ладно, идёт, — сказал я. — Что требуется везти?

— Этот предмет я дам тебе упакованным. И очень советую тебе упаковку не разворачивать.

— Это почему?

— Просто советую.

— Но я же должен знать, что это. Вдруг наркотики, или что-нибудь такое…

Эндилль второй раз поднял глаза. Усмехнулся.

— Нет. Это не наркотики. И не оружие. Просто магический предмет. Его, конечно, можно использовать как оружие, но таковым его ваши технические приспособления не опознают, можешь быть спокоен. Проблем с таможенниками и их собаками также не должно возникнуть. Животные вообще стараются сторониться магии.

— Ладно, — особого энтузиазма я не испытывал. — Кому мне надо будет отдать предмет?

— Тот, кто должен, тебя встретит. Если вдруг возникнет накладка — позвонишь мне. На тот телефон, номер которого у тебя есть. Стоящее изобретение, — глаза у гильдейца были злые.

Чему тут удивляться. После слияния миров, которое хоть и произошло два года назад, но уже стало привычным фактом, с их точки зрения родной мир приобрёл меньше, чем наш. А эта разница в выгодах теперь нешуточно беспокоила наших практичных соседей. Наверное, они были уверены, что отныне мы висим на их шее. А может, волновались по каким-то иным причинам. Чтоб их понять, надо было у них там родиться. Или хотя бы прожить большую часть жизни.

Никто из моих соотечественников, разумеется, не ждал, что всё так получится, просто в один «прекрасный» момент вместо одного знакомого до дыр мира в наличии оказалось целых два, и взаимодействовали они между собой самым затейливым образом. Если кто-нибудь из наших и способен был разобраться во всей этой космогонии, взаимопроникновениях, принципах взаимодействия энергий, а главное — причинах, то помалкивал в тряпочку. Физики что-то там периодически возглашали, раз в полгода обязательно выпускали толстенный том, где всё-всё раз и навсегда объяснено, однако обыватели при этом без церемоний усвоили, что вот теперь всё так, а не иначе. И привыкали с этим жить.

Не знаю, как там у американцев и европейцев, как у китайцев и папуасов, а наш народ — привычный. Сперва социализм сменился анархо-капитализмом, потом преобразовался в обычный развивающийся капиталистический бюрократизм, потом грянул кризис… А теперь магия. Ну и фиг с ней. Магия там, шмагия… И не такое видали, всё переживали, и это переживём. А самые бойкие и практичные рванулись учиться чему-нибудь и как-нибудь.

Учитель моего приятеля был уроженцем того, магического мира. Он очень не хотел брать чужака в обучение, но всё-таки взял, потому что его брат женился на сестре моего друга, и они вроде как породнились — по крайней мере, объяснение было дано именно такое. Я сам, обделённый хорошенькими сёстрами, которых можно было бы выдать за магов или их родственников, практически не имел шансов обзавестись учителем. Но надо же было что-то делать!

Как в прежнем, ещё не отошедшем мире нормально жить мог только финансист, в новом — я догадывался — комфортно будет только магу. И если финансист из меня не очень получился, то, может быть, получится маг.

Но для этого придётся очень постараться.

— Да, у нас немало интересных изобретений, — усмехнулся я в лицо Эндиллю. С гильдейцем не приходилось притворяться, что ты его уважаешь или страсть как проникнут к нему симпатией. Ему от тебя нужны чисто практические вещи, и тебе от него — тоже. — В том числе и самолёты. Билет у тебя?

— У меня, — Эндилль положил его передо мной. — Сегодня вечером.