Моя воля - Нидейла Нэльте

— …ари… Ты не слышишь?

— А? Извини, отвык уже. Последние три года меня называли Лунаром.

— По матери? Интересно… Задание?

Лунар кивнул. Да, задание.

— Тебя там начальство ищет, — добавила запыхавшаяся Тайса.

— Пусть ищет, — Лунар оглянулся, задержался на миг. Никогда не замечал, что у неё тоже синие глаза. Хотя ведь было что-то когда-то. Давно. Даже нравилась. — Я ещё не закончил работу. Отчёт скинул.

— Так ты снова уходишь? Когда?

— Как только выход рассчитаем.

— Куда?

— Туда же.

— Босс не будет доволен. Да и все… ждут рассказа.

— Мне нечем хвастаться.

— За столько времени никуда не продвинулся?

— Продвинулся.

Он остановился у двери своих апартаментов в институте. Тайса замялась, прислонилась плечом к створке.

— Зайдёшь? — зачем-то предложил. Явно ведь хочет. Да и ему не помешало бы сбросить этот груз, каким-то образом скопившийся на плечах после Рогов. Забыть обо всём. А главное… Главное — осознать, что связь оборвана, поставить точку. Вернуть себе собственные мысли и желания.

— Ты там не бездельничал… — промурлыкала Тайса, проводя пальчиками по плечам. Да уж, после его феерического возвращения, да ещё и в доспехах того мира, девушки просто дуреют. Хотя зеркало ничего особенного не показывает: ну загорел, ну в форме. Всегда ведь занимался. Пообветрился, может, немного. Опыта набрался. Не самого приятного. Но чувствуют что-то…

А вот для предводительницы воинские тела никогда не были чем-то особенным, предметом воздыхания. Её привлекало другое…

“Я со своими воинами сама разберусь”. Казалось бы, пусть разбирается. Почему же слова так царапают по сердцу?

Лунар тряхнул головой. Отвык уже от волос, да и раньше всегда носил короткие стрижки. Этот поблёскивающий тяжёлый золотой поток до пояса — незавидное развлечение. Мой, чеши, ухаживай. Где-то в глубине души таилась надежда, что всё вернётся: тёмный цвет, сила, собранная внутри, а не снаружи. Вместе с осознанием, что тогда снова пришлось бы проходить через Зеркальное Хранилище, вычленять из души фитарель. Может, девчонок привлекают сверкающие волосы?

— Да уж не до того было, — хмыкнул, чуть не потеряв нить разговора. Пропустил Тайсу, вошёл следом, запер изнутри дверь.

Музыка… Как же хорошо дома. Нужно будет взять плеер. Теперь-то он знает, как заряжать. Благодаря предводительнице лиаров.

Как она там? За несколько дней ничего не должно случиться, мараг, опять же, остался защищать. Такой защитит, конечно. Больше нервов девочке истреплет. Китилью просил присмотреть, да особой дружбы у них не складывается.

Надо же, отпустила. А ведь на какой-то миг подумал, что прикажет остаться.

— Тебе не кажется мелодия не очень подходящей? — проворковала Тайса.

— Соскучился.

— А по мне? Вспоминал?

— Конечно. Всех вспоминал.

Руки, обнажённые плечи, губы. Так близко. Как же избавиться от шрама?

Лунар скинул рубашку, уложил податливую Тайсу на кровать. Ты не будешь больше чувствовать спиной каждый камень, корень, ветку, уколы соломы, порезы травы. Взбудораженных схваткой марагов. Посмотри, как это бывает…

— О ком ты думаешь? — совсем чужой, непривычный голос. Прикосновения чужие. Поцелуи… не те. Неужели связь не прервалась? Но он же не ощущает её. Почти. Сейчас он в силах противостоять любому приказу. — О Китилье? Вы снова вместе?

— Нет.

Связь! Дэм побери, что она там говорила? “Даже если почувствую…” Что она может чувствовать?

Не всё ли равно?

Лунар рывком поднял голову, глянул в зеркало. Оттуда смотрели синие глаза, тонкое лицо, которому совершенно не шло это хмурое выражение. Зато замечательно шла мягкая, чуть смущённая улыбка. Когда он успел соскучиться по этим губам? По этому телу, которое давно уже исцелилось, так откликалось на прикосновения. Сильная, стойкая, смелая девочка. Упрямая, трогательная. Чистая. Да, именно.

— Сафира? — удивился Лунар, снова тряхнул головой. Что за наваждение? И шрама почему-то нет.

В зеркале никого не было. Привидится же. “Похоже, связь отразилась на моих мозгах”, — саркастически хмыкнул про себя. Бросил взгляд в тёмное окно с вечерними огнями вдали. А ведь глубоко в душе надеялся, что после проведённой вместе ночи сможет избавиться от этого выметающего мысли желания. Сможет думать, наконец, логически. Понять себя. А похоже, всё только усугубилось.

— Что? — обиженное. Лунар посмотрел вниз, на извивавшуюся под ним женщину. Это было неправильно. И не порядочно.

“Взаимовыгодно, Сафира избавится от воспоминаний о Кадиме, ты от вожделения. Да?” В кого я превращаюсь.

— Извини, — поднялся, выравнивая дыхание. Отвернулся к зеркалу. Поправил брюки, которые так и не успел скинуть. Привидится же. Что там Китилья говорила про глубинные проявления? Не может ведь этого быть.

— Что случилось? — умелые руки легли на плечи, разминая, поглаживая грудь. Возбуждая.

— Много дел.

— Что там с тобой случилось? Давай, я помогу… или совсем плохо?

— Всё у меня хорошо! — непривычные рычащие нотки удивили его самого. Что за предположения! Напустит сплетен! И что, доказывать ей теперь?

Лунар хмыкнул. Никогда никому ничего не доказывал. И Сафира не доказывает. Просто делает, что должна и как считает правильным.

— Ты больше ни на что не способен? — сочувственно.

— Уходи, — глухо.

— Почему?

— Не люблю, когда мной пытаются манипулировать.

Непрошенные мысли: а ведь Сафира не манипулирует. Выживает, как может, использует преимущество, которое у неё есть по праву рождения в этом ужасном законсервированном мирке. И поступает по совести.

Странно, возвращение домой оказалось совсем не таким, как он представлял.