Кудеяр. Вавилонская башня - Феликс Разумовский

Дачный посёлок Орехово – самое лучшее место на всём беломсвете. Это факт. Документально подтверждённый, научно доказанный, не вызывающийспоров и не подлежащий никакому сомнению. И в том числе осенью, когда, помнению горожан, стоит «плохая» погода. Когда уехали сугубо летние дачники и тотут, то там слышится перестук молотков – это закрывают на зиму домики. Когда вершиныздоровенных сосен тонут в густом мокром тумане – то ли дожде, слишком мелкомдля тривиального выпадения наземь и витающем этакой взвесью, то линепосредственно в тучах, метущих нижним краем прямо по ореховским горкам…

Рита измеряла быстрыми шагами утоптанный песок Рубиновойулицы, а Чейз, жемчужно-седой от капелек влаги, унизавших каждую шерстинку, пообыкновению трусил впереди…

Да, да, читатель. Вы не ошиблись. Тот самый Чейз. И та самаяРита. Которую ясновидящая Наташа запеленговала «на кладбище»… По каковойпричине она и оказалась зачислена вами в покойницы.

Ну как же: в тёмном ночном парке её атакуют трое подонков изобщества сатанистов, а на Ритиного довольно-таки грозного пса натравливаютсвоего кобеля породы гвинейский мастиф, чемпиона по собачьим боям…

…Её ударили кулаком, ударили грубо и беспощадно, так, чтосразу отнялась половина лица и стало нечем дышать. Шуточки кончились: онауслышала ругань и увидела лезвие ножа, мелькнувшее перед глазами.

«Чейз!..» – успела она всё-таки крикнуть ещё раз. Потом ротей снова зажали.

Из кустов долетел пронзительный собачий вопль. Так, силясьвырваться из зубов победителя, кричит поверженный в жестоком бою. Визгоборвался, и Рита ещё увидела, как на утоптанном пятачке возник третий носительадской эмблемы, а за ним – вздыбленный в высоком прыжке – чёрный в светедалёких фонарей – силуэт могучего пса. Он показался Рите невероятно огромным.

Новый удар, и больше она не видела уже ничего…

Помните, читатель, как один из авторов этих строк столкнулсяс вами нос к носу у Варшавского рынка?.. Да-да, тоже того самого, прозябающегов нехорошей тени сгоревшего «Гипертеха». Автор прогуливал там своего пса –естественно, беспородного кобелину по имени Чейз! – а вы покупали нечтоочень вкусное для праздничного стола. Вы сперва несколько смутились при видеблагородного чудовища, принюхавшегося к деликатесам в вашей сумке-тележке, нопотом… Потом вы уподобились бессмертному Соломину из лучшей конан-дойлевскойэкранизации всех времён и народов. Помните, конечно:

«Но девушка, Холмс! Девушка! Что теперь с нею будет?..» (Заточность не ручаемся, цитируем по памяти, но смысл именно таков.)

И каково же было ваше изумление, когда мы объяснили вам, чтопёс, вылетевший победителем из кустов, был именно Чейз, спешивший на выручкуРите! Как недоверчиво вы пригляделись к его реальному прототипу, пытаясьоценить боевые возможности пса! И только когда он ласково улыбнулся вамсовершенно баскервильской улыбкой – вы призадумались, а не рановато ли былоставить крест на хозяйке подобного существа.

…Ах, стыдобища, любезный читатель! Да неужто вы усомнились?Неужто вправду сочли, будто импортный чемпион по боям что-то может противмогучей российской дворняги, прошедшей суровую школу уличного выживания?

В общем, заявляем с полной ответственностью: чемпион попалкак под танк. Ко всему прочему, Чейз прекрасно слышал отчаянные крики Риты,звавшей его на помощь, – и соответственно выдал четвероногому агрессору посамое первое число, какое только бывает. Ещё и за то, что скудоумный гвинеецпосмел отвлечь его от первейшей кобелиной обязанности по защите хозяйки! Когдаже поверженный мастиф с воплями, примерно переводимыми на русский язык как«Дяденька, прости засранца!..», кинулся удирать в направлении историческойродины, – Чейз, ни секунды не медля, устремился оборонять Риту от двуногихмерзавцев.

Свирепым прыжком махнул он через густые кусты…

Один из троих держал Риту сзади за локти. Второй брызгал нанеё из аэрозольного баллончика чем-то фосфоресцирующим и вонючим. Третий,стоявший всех ближе, пытался дозваться своего бойца-медалиста.

Чейз, не раздумывая, устремился в атаку…

Отвлечёмся ещё на минуточку, любезный читатель.

Случалось ли вам когда-нибудь заглядывать в пастьболее-менее серьёзной собаки? Право же, если подвернётся возможность,воспользуйтесь ею и загляните. Впечатления гарантируются, причём оченьнеслабые. Даже если вашему вниманию подвергнется всего-навсего соседскийпудель, существо душевное и безобидное. А уж если даст осмотреть свою пасть, кпримеру, ротвейлер…

Популярное заблуждение числит главным собачьим оружиемклыки. Зря ли грозного пса мы не задумываясь называем «клыкастым»! Зря ли поэтыбесконечно рифмуют «клыки» и «клинки»! И действительно, вот они торчат, четыребелых стилета. Но и раны от них – как от стилетов. Или как от гвоздей.Аккуратные, быстро заживающие (проверено автором на собственной шкуре…) узкиедырки.

Зато дальше… там, в горячей и влажной чёрно-розовой глубине…ближе к углам челюстей, где выгодный рычаг позволяет развить чудовищное – околотонны – усилие… Там громоздятся зубцы, хребты, целые Гималаи орудий хищногопромысла, да всё таких профилей и углов, до которых наша инструментальнаяпромышленность ещё не скоро дойдёт.

Эти-то орудия, в отличие от эффектных клыков, мозжат идробят в мелкую кашу всё, что на них попадает. Плоть так плоть, кости таккости… У них и название какое-то тяжёлое и неторопливое: «моляры». И этоназвание, уж поверьте, совсем не случайно выглядит филологической роднёй словам«молот» и «молоть»…

А теперь вообразите, любезный читатель, что описанное намисокрушительное великолепие – клыки и всё прочее – несётся конкретно на вас. Неприведи Боже, конечно, но всё-таки вы представьте, как оно летит, разгоняемоечетырьмя пудами яростно работающих мышц. А чуть повыше жутко ощеренной белизныгорят, точно два красных стоп-сигнала, маленькие, пристальные и оч-ченьнехорошие глазки. А если помножить всё это на жуткую силищу, позволяющуювыдирать куски из грузовых шин, да на скорость реакции, которая среднему человекудаже отдалённо не снилась…

Вообразили? Хорошенько вообразили?

Значит, получили отдалённое представление о том, чтодовелось пережить троим сатанистам, надумавшим «проучить» героиню нашегоповествования.

Опытный Чейз мигом оценил ситуацию. И, пролетев мимоостолбеневшего хозяина гвинейца, занялся наиболее, с его точки зрения, опасным.Тем, который бил Риту и брызгал на неё мерзостью из шипящей банки.