Его брат хочет тебя - Леона Хард Страница 29

Наверное, Кириллу тоже не нравилось находиться со мной в замкнутом помещении, к тому же в День Рождения, когда должен был веселиться и развлекаться с друзьями, а вместо этого пропадал здесь со мной…

По его постоянному курению я поняла, что Кирилл тоже теперь раздражен, а поначалу казался расслабленным и уверенным в себе. Как будто он чего-то боялся или кого-то. Может он меня успокаивал замечанием о Стасе, а сам боится, что нас не найдут?

Тайком подглядывая за парнем, я села на освободившийся диван и мне все равно, если он поймет, что из-за него прежде не садилась и избегала близости с ним.

— Чертов дом, ничего полезного! — Кирилл раздосадовано закрыл очередной посмотренный ящик в дряхлом шкафу, покрытого слоем пыли, а после развернулся и увидел меня, занявшую место на диване.

Он как-то сразу изменился в лице, только сейчас поняв, что избегала его намеренно все это время и сложил руки под грудью, отчего мышцы на оголенной руке вздулись, обозначились буграми под кожей. Он молчаливо взирал на меня с явным вызовом и недовольством, наверное, требуя пояснения своему внезапно изменившемуся мнению и желанию теперь посидеть на диване, когда его рядом нет.

Ощущение, что он совсем закипел от открывшегося факта, но я решила проигнорировать его молчаливый вопрос и недовольство, а специально сидела по середине дивана, намекая, что мест больше нет.

Я сразу насторожилась едва увидела его стремительные шаги к дивану, успела опустить ноги, как он сорвался. Мне сразу показалось, что до этого он держал себя в руках, сидел словно на прочной стальной цепи, связанный по рукам и ногам, а сейчас дал себе сигнал и освободил сам же себя.

— Опять нервы треплешь, — от его слов и его приближения сердце тревожно забилось, предчувствуя опасность от взбешенного Кирилла, способного на все что угодно.

Я даже рефлекторно попыталась сорваться с дивана и вновь спастись возле окна, но Черный с легкостью подхватил меня и бухнулся на диван, а сверху посадил меня на себя, заставив широко развести ноги и оседлать его, а коленями при этом упереться в диван. Парень крепко держал за талию, чтобы я не сдвинулась с места, а я же в ужасе смотрела на его лицо и пыталась оттолкнуть его плечи.

— Немедленно, отпусти меня! Ты что себе позволяешь!? — гневно воскликнула.

— Я вот размышляю, что в тебе такого особенного? Вообще ничего… — он взял меня за правую щеку и пренебрежительно оттянул ее. Так издеваются над маленькими детьми и трепят их за щеки. Я даже невольно издала стон боли, но Кирилл не заметил этого и продолжал разглядывать: — Ни кожи, ни рожи, грудь только хороша, — после этого с наглостью положил ладонь на правую грудь и сжал.

— Да ты в конец обнаглел!? — я замахнулась для очередной пощечины, но Кирилл с легкостью блокировал удар, зажав мое запястье. После чего сжал мои две руки и завел мне их за спину, Видно, чтобы не пыталась сопротивляться. А второй рукой в это время Кирилл занялся молнией на куртке, которую медленно раскрывал, желая снять с меня лишнюю одежду. Я в панике забилась в его руках, препятствуя своему раздеванию.

— Больше не смей поднимать на меня руку, мне это не нравится, — а после некоторого молчания и едва молния на куртке до конца разъехалась, он вновь заговорил с некоей хрипотцой в голосе. Очень тихо, но от этого не менее страшно. В голосе не было сомнений, а лишь стальная решимость, которую ничем не пробить. — Я хочу тебя трахнуть. Попробовать тебя хочу. Мне интересно отчего же мужчины теряют рядом с тобой голову. Что этот твой сосед из деревни, что директор, рискуя своим положением все равно полез в трусы к школьнице. Что теперь мой Стас места себе не находит.

Кирилл полон решимости, судя по тому как его вторая рука обхватила меня за шею и волосы и начала склонять к себе. Мои руки пленены и до боли заведены за спину, и даже моей головой он распоряжался и опасно приближал наши губы. Чтобы не сидеть на его возбужденном члене я могла разве что приподняться на коленях.. А еще могла орать на Кирилла. Громко и раздраженно от ощущения страха и давления, ведь здесь в глуши леса мне сейчас никто не поможет. Мое тело до сих пор слабое после обморока и немного болит после падения, а Черный — очень сильный и агрессивно настроенный.

— Ты самый последний мужчина на земле, с которым я бы захотела переспать! — грозно заявила в его наглое лицо, которое после громкого заявления почти не изменилось, лишь уголок губ опустился вниз в насмешке.

— Как пафосно-то. Я предлагаю трахнуться, естественно, не бесплатно. Услуга за услугу. Раздвинешь для меня ноги и можешь просить о чем захочешь. Могу помогу тебе с Марго и со слухами… Или ты хочешь еще чего-нибудь? Только ты должна будешь все это отработать, — Кирилл уже настолько низко опустил мою голову к своему лицу, что я почувствовала теплое дыхание на губах.

Внезапно дверь в дом за моей спиной резко открылась и ее грохот заставил меня вздрогнуть, а Кирилла остановиться и замереть за секунду до соединения наших губ в поцелуе. Затем дверь вновь скрипнула и закрылась, препятствуя попаданию снега внутрь. А судя по шагам стало очевидно — зашел всего лишь один человек.

Кирилл отпустил мою шею и позволил мне очень медленно, крайне настороженно, по-прежнему сидя на парне, развернуть туловище и посмотреть себе за спину. Где был мой Стас, запорошенный снегом, тяжело дышащий, взъерошенный, словно много времени бежал и беспокойно искал нас.

Я отвернулась от Стаса и почувствовала, как рукам стало свободно. Кирилл отпустил запястья и позволил аккуратно встать с его ног и в нерешительности остановиться возле дивана.

— Что это значит, Кирилл? Ты опять за свое? — голос Стаса сейчас мало был похож на его обычный мягкий, понимающий тон, а наполнен металлом и звериной агрессией. Как в тот раз на свидании, когда я только посмела пригрозить бросить его.