Похититель поцелуев - Л. Дж. Шэн Страница 27

Франческа

Родители не собирались биться за мою свободу.

Озарение должно было снизойти на меня гораздо раньше, но я цеплялась за надежду, как за край утеса. Беспомощная. Глупая. Униженная.

После того как Вулф вышвырнул меня из комнаты, утром я позвонила матери и рассказала о тех сообщениях, что прислал Анджело, а также о событиях вчерашнего вечера. Шею и лицо покрыли розовые неровные пятна. Меня охватил жуткий стыд за легкомысленное поведение, которое я позволила себе вчера. Да, мы обручились и скоро поженимся, но парой назвать нас нельзя. Едва ли. По сути, это был всего лишь поцелуй. Но могу заверить, за этим поцелуем скрывалось намного больше. Больше касаний. Больше сексуального контакта. Больше алчности. Больше чувств, которым не получалось дать определения. Это точно не любовь, но поразительно напоминало симпатию.

Прознав о сообщениях Анджело, мать отчитала меня за то, что я подумывала на них ответить.

– Ты помолвлена, Франческа. Пожалуйста, веди себя как подобает.

Мое лицо залила краска стыда, и я готова была бурно отреагировать на ее слова, но мама подключилась к отцу по второй линии. Вместе они довольно деликатно сообщили, что Анджело приглашен на предстоящую свадьбу вместе с Эмили. Отец добавил, что на свадьбе Бишопа они показались ему чудесной парой. Это был момент истины, когда я поняла, что не только мой отец не планировал требовать моего возвращения домой, но, возможно, я сама этого не желала. Единственная разница между чудовищем, что запер меня в особняке, и монстром, благодаря которому я появилась на свет, заключалась в том, что первый не давал пустых обещаний и не внушал, что ему хоть как-то волнительно за мою судьбу.

Говорят, из двух зол выбирают меньшее, но я теперь сомневалась, что знаю своего отца. По всей видимости, его привязанность зависела от обстоятельств, а я должна была оправдать все его ожидания.

Вчерашнее унижение вкупе с изменившимся за ночь настроением матери, а также ярое стремление отца угодить Вулфу вынуждали меня взбунтоваться.

– Папа, я уверена, что они чудесная пара. А еще я буду рада увидеться с Анджело и лично от него услышать подробности отношений с Эмили.

Я как бы между делом изучала испачканные в грязи пальцы, словно родители могли меня увидеть, и расхаживала по саду в перерыве между пересадкой редиса и подкормкой его удобрениями. Мисс Стерлинг в соседнем павильоне делала вид, что читает, уткнув нос – такой же толстый, что и стекла в ее очках, – в историческую книгу, но я знала, что она подслушивает. Думаю, на самом деле она вынюхивает при каждом удобном случае, когда кто-нибудь в доме открывает рот, включая уборщиков, садовников и курьеров. Я бы удивилась, узнав, что она не слышала наш поцелуй, а после и ссору, когда Вулф вышвырнул меня из своей комнаты.

Я зарделась даже при мысли о прошлой ночи. Пока я спала, утром сенатор Китон проводил наших гостей на их частный самолет, а вернувшись, еще не покидал своих покоев. Меня вполне бы устроило не видеться с ним до конца недели, месяца и всей своей жизни.

– Что ты хочешь этим сказать? – требовательным тоном спросил отец.

– Ну что же, папа, у меня отличная новость. Мой новоиспеченный жених решил отправить меня в колледж. В Северо-западный университет, представь себе. Я уже там побывала и сегодня заполню бланк заявления. Вулф горячо поддержал мое решение, – произнесла я и с удовольствием отметила, что на тонких губах мисс Стерлинг появилась малозаметная улыбка, хотя ее глаза уже несколько минут смотрели на одну и ту же страницу.

Разумеется, отец прекрасно знал, что Анджело подал заявление в магистратуру туда же. Папа умел сопоставлять факты.

Несколько дней назад я вздохнула и пожаловалась саду, что мне нужны горшки и новая лейка. На следующее же утро новенькие атрибуты ждали меня в сарае. Может, мисс Стерлинг и вправду не в меру любопытна, но точно не так плоха, как мой будущий супруг.

– Он даже поддержал меня в намерении сделать карьеру. Теперь осталось лишь выбрать специальность. Я подумываю стать юристом или копом, – последним предложением я хватанула лишнего. Отец ненавидел юристов и копов сильнее, чем презирал растлителей малолетних и атеистов. Со всей лишенной логики злобой, что кипела в его венах.

Я так долго была марионеткой родителей, что обрывать связь с ними было страшно и непозволительно. Я носила ненавистные мне длинные юбки и платья, потому что они нравились маме и папе. Регулярно присутствовала на воскресной мессе, хотя обычно другие прихожанки моего возраста недолюбливали меня за более дорогую одежду и обувь. Я даже воздерживалась от поцелуев с парнями во имя спокойствия моего сурового семейства. И к чему хорошему это привело? Отец продал меня сенатору. А моя мать, несмотря на глубокую печаль и разочарование, ничем не могла ему возразить. С другой стороны, меня она тоже не стала отговаривать от проторенной ею дорожки.

Она не хотела, чтобы я училась и получила работу.

Она желала, чтобы я стала пленницей, какой была она.

– Это шутка? – Отец чуть не подавился. – Моя дочь не будет работать, – выплюнул он.

– Похоже, твой будущий зять не разделяет твоего мнения, – пропела я, отказавшись на мгновение от ненависти к Вулфу.

– Франческа, у тебя прекрасное воспитание, красота и богатство. Vita mia, ты не рождена для работы. Ты богата и после свадьбы с Китоном станешь еще богаче, – воскликнула мама. До этой минуты я даже не подозревала о материальном состоянии Китонов и не удосужилась поинтересоваться этим у кого-нибудь, и уж тем более у будущего супруга, поскольку деньги интересовали меня в самую последнюю очередь.

– Я буду учиться. Если только… – Идея была безумной, но попробовать стоило.

Я хитро улыбнулась и встретилась взглядом с сидящей в другом конце сада мисс Стерлинг. Она едва заметно кивнула в ответ.

– Что? – гаркнул отец.

– Если только не объяснишь, почему отдал меня Вулфу. Тогда я еще раз подумаю.

В основном потому, что тогда у меня будет полное представление о случившемся. Я сильно сомневалась, что в создавшейся ситуации смогу изменить свою судьбу, но хотела знать, куда втянул меня отец, и понять, получится ли вырваться на свободу.

Отец хмыкнул, и его леденящий душу тон покоробил меня:

– Я не стану обсуждать свои дела с женщинами, и уж тем более с собственной дочерью.

– Что плохого в том, чтобы быть женщиной, папа?

Да ты сам вел себя как девчонка в день, когда отдал меня Вулфу Китону.

– У нас разные задачи, – отрезал он.

– И моя задача – рожать детей и быть красивой?

– Твоя задача – сохранить наследие своей семьи, оставив тяжелую работу тем, кто в ней нуждается.

– Похоже, ты не уважаешь меня как равную, – прошипела я, прижав плечом телефон к уху, и вонзила лопатку в землю, параллельно с этим вытирая лоб.