Всё возможное: Как врачи спасают наши жизни - Атул Гаванде Страница 38

Это было не так давно. Прохладным бостонским утром, в 5 часов, Элизабет Рурк, ирландка с густыми темно-коричневыми волосами, бледной кожей и беременностью больше 41 недели, потянулась к своему мужу Крису, чтобы разбудить его.

– У меня схватки, – сказала она.

– Ты уверена? – спросил он.

– Уверена.

Роды должны были начаться неделю назад, а пронзительная боль, сжимающая ее как в тисках, совсем не походила на спазмы, случавшиеся у нее время от времени. Казалось, боль шла от поясницы, опоясывая и стискивая весь живот. Первый спазм пробудил ее от крепкого сна. Потом второй. И третий.

Это был их первый ребенок. До сих пор беременность проходила хорошо, если не принимать во внимание упадок сил и тошноту в первом триместре, когда единственное, чего ей хотелось, – это лежать на диване и пересматривать старые эпизоды сериала «Закон и порядок». («Теперь, как только вижу Сэма Уотерстона, мне становится как-то нехорошо», – говорит она.) Сама терапевт, она недавно окончила ординатуру, а несколько месяцев назад устроилась на работу в Массачусетскую больницу общего профиля и сумела проработать весь срок своей беременности. Теперь они с мужем сидели на постели, проверяя периодичность схваток по часам на прикроватной тумбочке. Схватки происходили каждые семь минут, и так продолжалось какое-то время.

В 8:30, когда в больнице включили телефоны, Рурк позвонила в кабинет своего акушера, хотя заранее знала, что ей скажут: приезжайте в больницу, только когда схватки будут каждые пять минут и будут длиться по крайней мере минуту. «Ты ходишь на занятия в школу для будущих родителей, и там эту информацию вдалбливают в тебя миллион раз, – говорит Рурк. – Весь смысл занятий для будущих родителей, как мне кажется, был в том, чтобы убедить нас не приближаться к больнице, пока роды не начнутся на самом деле».

Медсестра спросила, были ли схватки с интервалом в пять минут и длились ли они больше минуты. Нет. Воды отошли? Нет. Ну что ж, у нее «хорошее начало». Но приезжать пока не надо.

Во время своей медицинской подготовки Рурк присутствовала примерно на 50 родах и сама приняла четырех младенцев. Последние роды случились на больничной парковке.

«Они позвонили и сказали: “Мы рожаем! Мы едем в больницу, она рожает!”» – говорит Рурк. – Мы были в приемном покое и помчались туда. Было жутко холодно. К больнице подлетела машина, визжа тормозами. Дверь распахнулась. И правда, там оказалась мамочка. Уже виднелась головка ребенка. Ординатор, бежавший вместе со мной, опередил меня на секунду. Он наклоняется, протягивает руки, и младенец выскользнул – жжуух – прямиком в его вытянутые руки, прямо на парковке. Холодина страшная. Никогда не забуду, как от младенца валил пар. Он синий и плачет, а от него идет пар. Потом мы положили этого крошечного малыша на огромную каталку и погнали обратно в больницу».

Рурк не хотела рожать на парковке. Она хотела хорошие, нормальные, естественные роды. Она даже не хотела эпидуральной анестезии. «Я не хотела оказаться прикованной к постели, – говорит она. – Я не хотела, чтобы вся моя нижняя часть тела, ниже талии, была онемевшей. Я не хотела, чтобы мне вставляли мочевой катетер. Мне не нравилось все, что связано с эпидуральной анестезией». Она не боялась боли. Она видела, как проходили многие роды и боялась главным образом потерять способность контролировать то, что с ней делают.

Она подумывала нанять доулу – наставницу, помогающую во время родов. Согласно некоторым исследованиям, присутствие доулы может снизить вероятность кесарева сечения или эпидуральной анестезии. Однако чем больше она изучала этот вопрос, тем больше беспокоилась, что напарница окажется слишком навязчивой и это будет раздражать. Она подумывала о родах с акушеркой. Но как врач она чувствовала, что будет иметь больше контроля, рожая в присутствии другого врача.

В настоящий момент, однако, она не чувствовала, что контролирует ситуацию. К полудню ее схватки не очень-то участились; они по-прежнему происходили каждые семь минут, максимум шесть минут. Ей становилось все труднее находить удобную позу. «Легче всего было, как ни странно, стоять на четвереньках», – вспоминает она. Так она и проводила время, слоняясь по дому и просто вставая на четвереньки во время схваток. Ее муж был рядом, оба нервничали, и у них голова шла кругом при мысли, что скоро родится их малыш.

Наконец в 16:30 схватки стали происходить каждые пять минут, поэтому они отправились в больницу на своей машине с детским креслом позади, с сумкой, набитой всем, что рекомендовалось в руководствах для будущих мам, вплоть до помады (которой она даже не пользовалась). Когда они добрались до приемного отделения, она была готова. Их малыш собирался появиться на свет, и она была рада привести его в мир так, как было задумано природой.

«Я не хотела никаких вмешательств, никаких врачей или лекарств. Я не хотела ничего такого, – говорит Элизабет. – В идеальном мире я бы хотела родить своего ребенка в лесной избушке в окружении фей».

Рождение человека – удивительное природное явление. Кэрол Бёрнетт однажды объяснила Биллу Косби ^[32], на что это похоже. «Возьми свою нижнюю губу и оттяни ее как можно сильнее, – сказала она. – А теперь натяни ее на голову». Этот процесс – решение эволюционной проблемы: для того чтобы млекопитающее могло ходить вертикально, требовался маленький, неподвижный таз из костей, однако, учитывая большой мозг, голова младенца слишком велика, чтобы пройти через этот маленький таз. Частично решение заключается в том, что в некотором смысле у всех человеческих матерей роды происходят преждевременно. Другие млекопитающие рождаются достаточно созревшими, так, чтобы через несколько часов уже начать ходить и искать пищу; наши новорожденные остаются маленькими и беспомощными в течение многих месяцев. Но даже при этом рождение человека – это нелегкий труд, включающий замысловатую последовательность событий ^[33].

Сначала у матери расширяется таз. Начиная с первого триместра, благодаря гормонам, вырабатывающимся в организме матери, суставы, связывающие четыре кости таза, растягиваются и становятся гибкими. Добавляется почти два с половиной сантиметра пространства. При ходьбе беременные женщины иногда ощущают, как у них двигаются различные части таза.

Потом, когда наступает время родов, происходят изменения в матке. Во время беременности это уютный округлый, герметичный мешочек; а в процессе родов он принимает форму воронки. С каждой схваткой голова ребенка выдавливается вниз, через воронку, в таз. Так происходит даже у парализованных женщин; матери не приходится ничего делать.