Десять лет с йогами, целителями и шаманами - Алена Кумари Страница 21

Кто-то устроил ночной насест прямо на улице. У кого-то нет ничего. У других есть дворец. У кого-то есть ночь. Кто- то пришел сюда из крайней точки Южной Индии босиком. Это называется «духовное подвижничество» — «ятра».

Пока идешь — страдаешь — так сжигаются грехи. Люди идут босыми, без денег. Такая вот странная форма поклонения — просто идти.

Вдруг, посреди моих мыслей, появляется дружелюбная рыжая собака. Она смывает своим простым собачьим счастьем мою грусть. Просит поласкать.

Мы сидим вдвоем посреди немого блеска ночной Ганги. Ни единого движения, ни единого взмаха крыльев птиц, где-то вдалеке плеск воды — ближе к середине реки.

Разбуженный ночью йогин. Он сидит в молитвенном лотосе.

Я гляжу на него украдкой, снова обращаю взгляд к темноте. Он меня замечает и зовет к себе — на другую сторону ступеней.

Мы разговариваем, я не могу оторваться от его лица. Оно меняется каждые несколько минут. Я вижу молодого человека, вижу старого бородатого йога, вижу мужчину средних лет.

— У тебя все время разное лицо.

— Мой учитель говорит, что это все мои прошлые жизни.

— А кем ты раньше был?

— Я был животным, был человеком, был опять животным. Мы все были.

— Там, вдалеке, темное пятно. Смотри. Видишь? Сколько бы люди не меняли там лампы, свет все время тухнет. Люди говорят, что там живет дух.

— А ты видел духов?

— В Варанаси они повсюду. Варанаси — город смерти. Люди боятся смерти, люди не чувствуют Варанаси. Варанаси — город Шивы. Но Шивы нет без Шакти.

— Что такое.. «Шакти», что такое «Шива»?

— Возьми футбольный мяч и раскрути его... Где в этом мячике будет центр? Он будет вращаться, он будет повсюду. Это Шива. Шива — это центр всего. Смысл всего. Его нельзя описать, поймать, объяснить. Шакти — это форма мячика, это форма всех вещей, то из чего они сделаны, свойства предметов, материал, цвет, запах. Посмотри на Г ангу, на деревья, на людей. Все это Шакти, все это Мать. У Нее много имен: Парвати, Кали, Сати.

— Все это майя? Иллюзия?

— В тантре нет иллюзий. Все реально. Мы не отрицаем мир. Мир невозможно покорить или отвергнуть. Мир — это Мать...

— Тогда куда вы стремитесь.. К просветлению?

В нирвану?

— В тантре нет мокши или нирваны. Нирвана уже здесь. Нужно только увидеть это. Посмотри какая красота вокруг нас. «Тат твам Аси» — «Ты уже ТО, просто реализуй это».

— Что такое тантра?

— Однажды к моему мастеру пришел человек. Он хотел написать книгу о камнях. Тогда он спросил моего мастера: «Учитель, как мне написать хорошую книгу о камнях?»

Мой учитель сказал: «Есть два пути, чтобы написать такую книгу. Первый: возьми все написанные книги о камнях, выбери из них лучшее и напиши это. Тогда это будет хорошая книга.

— Что такое второй путь?

— Второй путь — это путь тантры. Для этого тебе будет нужно забыть все, что ты уже знаешь о камнях. Взять один — единственный камень и познать его, слиться с ним. Ты должна быть поглощена этим камнем, стать с ним единым. Чтобы познать — нужно этим стать. Это тантра.

Полчаса мы молчим, и под утро, совсем перед рассветом, к реке спускается человек одетый во все белое. На голове у него национальный головной убор — знаменитая «шапка Ганди». Он садится на ступеньки у реки и играет на флейте.

— Для кого он играет?

— Для Бога.

Ветер подхватывает звуки. Духи, которыми наполнено пространство, — смиряются. Ветра нет совсем. И по реке, по глади молочно-серой Ганги поднимается предрассветный туман.

Утром йоги выходят на этот гхат медитировать. Ровно, когда исчезает мрак, с первой секундой света гхаты заполняют люди. К шести утра, когда солнце поднимается выше, к берегу приезжают сотни туристов. Они не живут в старом Варанаси. Их привозят сюда из другого, «нового» города — где стоят дорогие пятизвездочные отели. Я шепчу этим людям через Гангу: «Уходите. Если только задержитесь здесь на мгновение, эта сила проникнет в вас. Вы усомнитесь во всем, за что держитесь, во что верите.

Все обесценится. А пока вы просто собираете чужую историю сквозь объективы ваших камер. Мертвые цифровые жизни. Вас никогда здесь не было».

В семь утра город еще не проснулся, еще красивый в своём умении начинать день. Первые открывшиеся дхабы — простые кафе для местных — варят горячий чай со специями.

День возвращает меня домой, гонит в сон. «То, что ночь для всех, для мудрого — есть время бодрствования.

Когда же все остальные бодрствуют, для мудрого время ночи».

Я иду обратно в свой дом узкими улочками старого города, через резную арку большого полу обрушенного дома в узкий перешеек между двумя параллельными улицами, на базар — от него на другой базар. Собирающая мусор корова перекрыла узкую улицу. Она священна в Индии, как все коровы. Никто не осмеливается отогнать ее в сторону. Какой-то храбрец закатывает рукава своей рубашки, хватает корову за рога и отводит от кучи с мусором. Та издает недовольное мычание и несколько раз виляет рогатой головой. Дорога свободна.

Я поднимаюсь на второй этаж в мою квартиру. Тяжелый подвесной замок, ключи, кровать. Усталость в теле. Ближе к обеду проваливаюсь в сон. Звуки улицы: каждое движение внутри моей комнаты. Этот город никогда не замолкает, этот город мне снится.