Ангелино Браун - Дэвид Алмонд

Ну что, поехали? Все по местам! Знакомьтесь, это Берт, а это его автобус. Берт водит его туда-сюда по одному и тому же маршруту уже десять лет. Целых десять лет! Это дольше, чем кое-кто из нас живёт на свете! А прежде он водил другой автобус по другому маршруту на другом конце города — тоже десять лет. Знаю, у многих есть такая мечта: водить автобус. Ты тоже мечтаешь, верно? Вот и Берт мечтал — давным-давно, когда был молод и полон надежд. И у него получилось. Но теперь у него иное настроение. О, совсем иное! Мистер Бертрам Браун по горло сыт этой бездарной жизнью. Газ — тормоз, газ — тормоз. Скрежещут педали, скрипят двери, ревёт мотор. Светофоры, пробки, объезды, дорожные работы, солнце, туман, лужи, лёд, да ещё снег этот дурацкий.

А остановки! Какой в них вообще смысл? Кому нужны эти толпы, которые рвутся взять твой автобус на абордаж? Люди тянут к тебе руки: «Водитель! А ну стой! Немедленно впусти нас в свой уютный автобусик!» Кто только выдумал этих пассажиров? Этих старых клюшек с клюками, вонючих слюнявых стариков, мамашек с орущими двухлетками и рыгающими младенцами? А инвалидные коляски? А детские? А сумки и баулы? Сзади непременно пристроятся недоросли со своими цацами — ах-ах, чмок-чмок, — глазки друг дружке строят, за ручки держатся, словно вокруг нет никого.

А ребятня! Детки! Только не спрашивайте Берта про этих оболтусов! Потому что они нахальные и сопливые! И зря на свет родились. «Дядя, у меня нет десяти центов! Я уронил деньги в канаву! Какой же я школьник? Я дошкольник! Эй, дядя, у вас сейчас колесо отвалится! Остановите, я хочу писать! Остановите, я хочу…» Дети! Кому они вообще нужны?

И опять эта дурацкая остановка у школы Святого Мунго. И оболтусы эти опять на дорогу высыпали. «Так! Строго по одному! Не толкаться! Сядь! Хватит хихикать! Отставить смех! Нет, зайцем не поедешь!» Дети — это бич божий! Запереть их покрепче, а ключ выбросить подальше! «Да заткнитесь уже! Сядь! Сядь, кому говорю!»

Посмотрите на Берта. Почти лысый, бедняга. Стареет. А это значит… Значит, его мучения скоро кончатся! Ему скоро на пенсию! На свободу! Никаких остановок! Никаких пассажиров! Никаких детей! Отныне не будет в его жизни гадких наглых детей!

Погодите! Что с ним? Что за трепыхание в груди? Жар, холод, пот, дрожь! Грудь распирает — сейчас пуговицы с форменной куртки посыплются. Ни вдохнуть, ни выдохнуть. Перед глазами всё плывёт. А сердце бухает точно колокол: Бах! Бух! Бах! Бух! Это что? Инфаркт, чего доброго? Да, видно, догнал его проклятый инфаркт!

Берт резко выжимает тормоз. Автобус, вильнув, останавливается на обочине, где никакой остановки нет. «В чём дело, Берт? — кричат пассажиры. — Тут нет остановки. Нам домой пора! Нам на работу пора!» Но колёса автобуса просто перестали крутиться… колёса автобуса замерли… и всё…

Берт пытается крикнуть: Вызовите скорую! Но не может. А трепетание в груди всё отчаяннее, сердце бухает всё сильнее, куртка делается всё теснее.

Попал, думает Берт. Пропал.

Он глушит двигатель. Пассажиры недовольно шумят, но он не слышит ни слова.

Вокруг — тишина. Чудесная благословенная тишина.

Вот как заканчивается жизнь, думает Берт. Прощай, прекрасный мир!

Погодите-ка. Да, в груди стучит, трепещет, колотится. Да, голова идёт кру́гом, и перед глазами туман. Но боли-то нет! Значит, не инфаркт. И даже не сердечный приступ. Уф-ф-ф, уже хорошо. Но что же это тогда? Ой! Трепещет не внутри, а в нагрудном кармане! В кармане, где ручки-карандаши и расписание. Там что-то шевелится. Берт шарит в кармане рукой. Чёрт побери! Оно прыгает, рвётся наружу?! Что? Что там, в кармане его куртки?

Ага, поймал. Вынима-а-аем. Оно живое!

Оно стоит у Берта на ладони. У него есть крылья. И белый балахон. Нет, так не бывает… Или бывает?

— Что там у вас?

Девчушка в жёлтом джемпере и жёлтых джинсах топчется возле кабины водителя и пялится, хотя прямо у неё над головой висит табличка:

— Что там у вас? — повторяет она.

Берт хмурится.

— Ничего.

— Разве это ничего? Это же…

— Сядь на место! — рявкает Берт.

На ладони у него… Берт смотрит на… Тот смотрит на Берта. Не может быть?.. Правда, что ли? Ангел?!

Берт прячет находку обратно в карман.

— Водила, чего стоим? — кричат пассажиры из хвоста автобуса.

— Проблемка с двигателем! — отвечает Берт. — Без паники!

Он заводит двигатель.

— Как его зовут? — спрашивает девчушка.

— Кого?

— Его.

Она указывает на нагрудный карман Берта. Внутри кармана копошится ангел.

— Он ваш ребёнок? — говорит она.

— Нет у меня никакого ребёнка! — огрызается Берт.

— Есть! Там, в кармане!

— Сядь на место, а то высажу!

Она садится, но продолжает смотреть на Берта. Берт чувствует, как возле его сердца трепещут крылышки. На первом светофоре Берт заглядывает в карман и встречает взгляд маленьких блестящих глаз.

— Я отвезу тебя домой, к Бетти, — шепчет Берт. — Она придумает, что с тобой делать.

— Эй, водила, шевелись! — кричат сзади.

Светофор переключается. Берт едет дальше. В автопарк. Пассажиры входят и выходят. Берт берёт плату за проезд, отсчитывает сдачу. Он ни на кого не ворчит. Он говорит «пожалуйста» и «спасибо».

— Что с ним стряслось? — шепчет какая-то пассажирка.

— Стареет, — отвечает её подруга и, постучав себе по лбу, подмигивает. — Шарики за ролики уже закатились.