Печать Медичи - Тереза Бреслин Страница 71

Шарлю нужно было скорее возвращаться в казармы и отрапортовать старшему офицеру, но меня Элизабетта уговорила остаться еще хоть ненадолго.

Я вышел во двор проводить Шарля, который вместе с конюхом собирался в Милан.

Француз снова склонил голову к руке Элизабетты.

— Солдату, состоящему на службе в действующей армии, нелегко вести постоянную переписку с дамой, — сказал он. — Но я прошу разрешения написать вам, если позволите.

— Сударь, я буду ждать ваших писем, — ответила Элизабетта.

— И вы окажете мне честь, если изволите ответить, — улыбнулся ей Шарль.

Когда он вскочил на коня, она сказала:

— И пожалуйста, постарайтесь больше не встречаться в своих странствиях со швейцарскими наемниками!

Она улыбалась ему. И тут до меня дошло, что мне уже очень давно не доводилось видеть ее улыбку и слышать ее разговор в такой легкой манере.

Когда они ускакали, мы с Элизабеттой прогулялись по саду. Она провела меня по своему палисаднику, где выращивала разные лекарственные растения, и мы обменялись сведениями о том, как засушивать те или иные травы и как готовить из них лекарства. Я передал ей кое-какие семена, купленные на рынке в Милане.

— Подожди сажать эти семена до весны, — предупредил я ее. — И сажай их в тени, иначе не вырастут.

— Этот палисадник — мое убежище, — призналась она. — Дядя не возражает против того, чтобы я проводила здесь много времени, потому что с этих растений мы имеем некоторый доход. Я сушу травы и продаю их в деревне, а аптекарь из соседнего городка попросил меня поставлять ему кое-какие препараты.

Чувствовалось, что ей приносит радость новое дело. Я пообещал порасспрашивать в Милане, не нужны ли кому из аптекарей травы или лекарства, которые она готовила.

Перед отъездом я поговорил и с Паоло. Он был гораздо менее угрюм и более жизнерадостен, чем во время моих предыдущих визитов. Но я понимал, что вовсе не мой приезд привел его в хорошее настроение. Безусловно, на него подействовал разговор с французским капитаном и полученный урок фехтования.

— Шарль говорит, что для солдат сейчас много возможностей, — сказал он мне.

Наш разговор состоялся перед самым моим отъездом. Я уже направлялся к конюшне, чтобы вывести коня и отправиться в путь.

— Ты не хотел бы вступить во французскую армию? — спросил я его.

— Я не буду сражаться на одной стороне с Папой. Но есть много независимых кондотьеров, которые ищут крепких мужчин с фехтовальными навыками. — Внезапно Паоло со всей силы пнул дверь конюшни. — Если бы только у меня были деньги, чтобы купить оружие и коня!

Уже в в сумерках я возвращался в Милан.

Я с осторожностью приблизился к тому повороту дороги, где мы встретили цыган. Но, как я и ожидал, они уже исчезли. Отвязали ветви деревьев, собрали вещи, закопали угли.

Ничто, казалось, уже не напоминало о том, что они здесь были.

Если бы не одна вещь.

Монета!

Я сразу увидел, как она блестит на земле.

Я знал, почему тот человек, сущий бедняк, не наклонился, чтобы поднять ее. Мы не собаки, чтобы лезть в грязь за брошенной туда костью! Если бы Шарль нашел какой-нибудь достойный способ предложить цыгану деньги, этот человек наверняка взял бы их, и даже с радостью. Французскому капитану нужно было устроить видимость какой-то торговой сделки, например расспросить об этой местности или даже попросить предсказать судьбу. Если уж он хотел преподнести монету в качестве подарка, то должен был спешиться и предложить деньги цыгану, чтобы тот мог принять подарок. Но кидать деньги к ногам человека — значит унизить его. Гордость не позволила цыгану поднять монету.