Предупреждение Эмблера - Роберт Ладлэм Страница 71

Не совсем, впрочем, незнакомом. Примерно то же самое Эмблер видел в десятках других офисов бюро разведки Государственного департамента: ряды столов, плоские мониторы компьютеров, телефоны. И повсюду бумагорезательные машинки — их в обязательном порядке установили в 1979-м после захвата американского посольства в Тегеране. Впечатление узнаваемости дополняли сидевшие за столами люди — в белых рубашках, практически одинаковых галстуках, — которые вполне могли бы сойти за служащих «Ай-Би-Эм» начала шестидесятых, эпохи, когда профессия инженера была едва ли не самой востребованной и популярной.

Эмблер пробежал взглядом по лицам, отыскав старшего за мгновение до того, как тот — щуплый, с впалой грудью, широкими бедрами, узким, самодовольным лицом с густыми черными бровями и романтической челкой — поднялся со стула. Первый после Кейта Левальски сидел за угловым столом в комнате, где рабочие места не были отгорожены друг от друга.

Эмблер не стал ждать, пока он подойдет.

— Вы, — окликнул он, буравя взглядом мужчину с впалой грудью. — Идите сюда. Надо поговорить.

Ничего не понимая и не скрывая этого, старший послушно исполнил приказ незнакомца.

— Вы здесь давно? — тоном, не допускающим возражений, спросил Эмблер.

— А вы кто? — после короткой паузы осведомился человек с челкой.

— Давно или нет, черт возьми?

— Шесть месяцев.

— Вам сообщили о Таркине? — Эмблер понизил голос.

Неуверенный кивок.

— Тогда вы знаете, кто я... кто мы. Так что не задавайте больше вопросов.

— Так вы из спецгруппы? — Мужчина с челкой перешел на шепот. Лицо его приняло обеспокоенное выражение, в глазах мелькнуло что-то похожее на зависть — зависть бюрократа, столкнувшегося с профессиональным убийцей.

— Никакой спецгруппы здесь нет, и вы меня не видели, — коротко кивнув, предупредил Эмблер. — Это вам понятно? Если из-за нас возникнут какие-то проблемы — любые проблемы, — обращайтесь напрямую к замсекретаря. Ясно? Хотя на вашем месте, если вы еще хотите остаться здесь, я бы этого делать не стал. Вы здесь протираете штаны, а там парни подставляют себя под пули. Я сегодня уже потерял одного человека. Если станет известно, что вы препятствуете проведению спецоперации... Короче, вам никто уже не позавидует. Позволю напомнить: сейчас все решает время.

Мужчина протянул руку.

— Я — Сэмпсон. Что могу для вас сделать?

— Нам нужно прибрать за собой.

— Хотите сказать...

— Да. Таркин уничтожен. В 9.00.

— Быстро сработано.

— Быстро. Но и грязно.

— Понимаю.

— Сомневаюсь, Сэмпсон. — Эмблер говорил быстро, уверенно, не оставляя чиновнику времени на раздумье. — Сейчас нас беспокоит ваша лоханка. Похоже, где-то протекает.

— Что? Не может быть! Вы шутите?

— Мне не до шуток. Дело серьезное. Объяснение есть только одно, но нам нужно кое-что проверить. Таркин слишком много знал. Как я уже сказал, все прошло не так гладко, как планировалось. Мне нужен закрытый канал связи с Вашингтоном. Абсолютно закрытый, ясно? И никаких розовых ушек за дверью.

— Но я должен обсудить это...

— Немедленно, черт бы вас побрал.

— Тогда вам лучше пройти в башню... я имею в виду в информационный центр. Это наверху. Мы соблюдаем все предписанные меры. Проверяем каждое утро. Обеспечиваем визуальную, акустическую и электронную безопасность. Все по инструкциям департамента.

— Я сам участвовал в составлении этих инструкций, — оборвал его Эмблер. — Инструкции — это одно, а их соблюдение — совсем другое.

— Я лично гарантирую...

— Мне нужно срочно отправить отчет. И заодно кое-что проверить. А потом... что будет, то и будет. Кое-кто еще поплатится.

— Конечно, — вставил Сэмпсон.

Эмблер наградил его суровым взглядом.

— Пошли.

* * *

Информационный центр, имеющийся в большинстве консульских зданий, представляет собой комнату, в которой хранится, обрабатывается и откуда передается информация. В последние десятилетия, когда главным источником распространения американского влияния стало Объединенное центральное командование, располагающее более широкими, чем прочие ведомства, возможностями, роль дипломатической службы в этой сфере заметно понизилась. Однако перемены, произошедшие в мире после «холодной войны», прошли незамеченными для людей вроде Сэмпсона; они все так же корпят над аналитическими отчетами, считая, что по-прежнему находятся на переднем крае, хотя фронт уже давно прошел мимо.

Помещение информационного центра находилось за двумя отдельными дверьми. Устроенная особым образом система вентиляции создавала в нем положительное давление, так что когда двери открывались, это моментально ощущали те, кто в нем находился. Гумированный фланец на дверях, изготовленных из особо прочной стали и выдерживавших удар взрывной волны, обеспечивал полную звукоизоляцию. Стены в соответствии с инструкцией представляли собой несколько чередующихся слоев стекловолокна и бетона.

Эмблер перешагнул через порог и нажал кнопку, активировавшую действие магнитных замков. Его встретила полная тишина. Неприятное ощущение изолированности усиливалось за счет слабого освещения и духоты. Но уже в следующую секунду он услышал, как зашуршали вентиляторы, а под потолком замигали флуоресцентные лампы. Помещение было относительно небольшое, около четырехсот квадратных футов. Два сдвинутых стола, покрытых белым ламинатом. Два рабочих стула с овальными сиденьями и обитыми черной синтетической тканью спинками. На столах — плоские, как и внизу, компьютерные мониторы и черные клавиатуры. Бежевые башни стояли не на полу и не на столе, а на полке. Обмен зашифрованной информацией с Вашингтоном осуществлялся с помощью скоростной волоконно-оптической связи.

Эмблер включил монитор, подождал пару секунд, зная, что связь уже установлена, и пододвинул клавиатуру. Ему удалось проникнуть в самое защищенное, самое чувствительное место резидентуры, но разоблачение могло последовать в любую секунду. По его прикидкам, поездка Левальски в посольство на улице Габриэль должна была занять около двадцати минут, а то и меньше. Так что на счету каждая секунда.

Ван Чан Люн.

Он напечатал имя, и на экране почти мгновенно появилась стандартная биография политика, подготовленная бюро разведки Госдепартамента. Выделенные цветом гиперссылки вели к отдельным файлам на родителей Люна, содержавшим биографические данные, сведения об их коммерческих интересах, политических и деловых связях. Ничего особенно интересного эта информация собой не представляла. Разумеется, их сделки не отличались безупречной чистотой — сбор пожертвований на поддержку выборной кампании, скромные выплаты иностранным чиновникам, имевшим возможность ускорить совершение той или иной финансовой операции. Документальные подтверждения отсутствовали, но, учитывая общепринятую на Востоке практику, такие не вполне законные махинации вполне могли иметь место. Эмблер торопливо пролистал биографию самого Ван Чан Люна.