Менты не ангелы, но... - Данил Корецкий Страница 62

— Так это ведь очень срочно! — парнишка чуть не плакал.

— Пойми, мы по закону не имеем права лезть на чужую территорию. Давай, быстренько, беги в Ленинский и им заявляй.

— А на машине меня отвезти нельзя? — нервно спросил заявитель.

— Да ты что?! Мы сами на машинах не ездим. Только на троллейбусе. Или такси возьми, для скорости…

— Откуда деньги на такси!

Парень сбросил Пашкину руку и стремительно побежал вниз по лестнице.

— Совсем обнаглели! — выругался Сытников. — Еще я каждому лоху буду деньги на такси давать!

— Что там у него стряслось? — спросил Вадим. — Переживает, бедняга, сильно…

— Да, ерунду всякую придумывают и ходят, от дел отвлекают. Не до него сейчас: вот-вот Скелета приведут…

Про Скелета спросил и начальник УР, подписывая отказные материалы. Услышав ответ, пожал плечами.

— Давно надо посадить эту скотину! Пользы никакой не приносит, норовит обмануть по каждой мелочи… И чего за него Воск так жопу рвет?

Скелет оправдывал свое прозвище: высокий, высохший, скрюченный, с сухой кожей и тусклыми глазами наркомана. Два сержанта подняли его на этаж, а здесь в дело вступил Сытников — дал под дых и, закрутив руку, затолкал к Воскобойникову.

— Да я и не думал крысячить, просто «нарки» идут и идут, — фальцетом кричал тот. — Я как раз собирался вам бабки нести…

Из-за двери послышались хлесткие звуки ударов — видно, со Скелетом обходились щадяще: вместо того чтобы опускать почки, просто надавали пощечин.

— Все, едем в «Мир шашлыка», — наконец, объявил Юматов, обходя кабинеты. — Микроавтобус внизу стоит, я договорился…

Отделение уголовного розыска почти в полном составе, с шутками и прибаутками спустилось в вестибюль, и здесь к Сивцову бросился давешний парень в синей курточке и с разбитой скулой. Он был бледен и очень возбужден.

— Меня в Ленинский отдел послали, а они обратно сюда: говорят, это не их территория! — закричал он срывающимся голосом. — А за это время что они с Наташей сделали? Как же так? Милиция же защищать должна!

— Подожди, подожди, — насупился Сивцов. — Что случилось-то? Толком говори!

— Да я же уже рассказывал! Мы с Наташей гуляли на Левом берегу, у моста, напали какие-то бродяги, меня ударили, а ее увели в камыши…

Парень был близок к истерике.

— Кому ты рассказывал? — спросил Сивцов.

— Да вот, ему! — парень показал на Сытникова. — А он сказал — не наша территория…

— Да, территория спорная… Если сразу у моста, то наша, а если через двести метров, то ленинцев… — задумчиво проговорил Сивцов, рассматривая Пашку.

— Спорная, конечно спорная, — подхватил тот. — Откуда я знаю? Он же мне карту не показывал…

— Меры к пресечению преступления должен принимать любой сотрудник милиции, независимо от территориальности, — выпалил Вадим.

Пашка ответил ненавидящим взглядом. А Сивцов покачал головой.

— По закону, оно может и так, а по практике… Представляешь, что начнется, если все полезут на чужие территории? Так и пострелять друг друга недолго…

— Так сейчас, когда разобрались, надо туда ехать! — выкрикнул парень.

Сивцов посмотрел на часы.

— Во сколько это было?

— Около четырех…

— А сейчас почти шесть…

Сивцов вздохнул. Опера стояли полукругом и смотрели на начальника. По их лицам Вадим понимал, что они не вникают в ситуацию и рассматривают надоедливого заявителя как препятствие к доброму дружескому застолью. Тем более каждому было ясно: что могло случиться, то уже случилось. Сейчас все зависело от позиции начальника УР.

— Они угрожали твоей девушке? — неожиданно спросил Сивцов. — Может, ножи показывали, убийством пугали?

— Да нет. Взяли за руки и повели…

— Так чего ты волнуешься? Может, это ее знакомые?

Парень посмотрел совершенно диким взглядом.

— Да какие знакомые? Бродяги, бомжи, пьяные, оборванные…

Он явно ничего не понимал. А все остальные поняли и направились к выходу.

Самойлин посмотрел вслед коллегам, выругался и хлопнул парня по плечу:

— Сейчас поедем, разберемся!

Он повернулся, подошел к окошку дежурного, протянул карточку-заместитель.

— Оружие выдайте!

Майор Литовко покачал головой.

— С разрешения начальника.

— Обойдусь! — Вадим поймал за рукав сержанта Пестикова. — Одолжи монтировку! Или молоток! Короче, что есть в машине…

— Молоток есть, есть бита.

— Подойдет!

— Гля, как молодой землю роет, — усмехнулся Сытников. — Товарищей побоку, с каким-то лохом ехать собрался…

— А ну, заткнись! — рявкнул Сивцов. И уже спокойным тоном продолжил: — Так не годится. Все поедем. Дел-то на полчаса!

На улице стояла желтая «газель» с шашечками на борту и табличкой «Центр — Автовокзал». За рулем напряженно сидел невзрачного вида мужичок и с опаской поглядывал на милиционеров.

Сивцов сел впереди, оперативники набились в салон.

— Давай на Левый берег, под мост, живо! — скомандовал Юматов. Он был мрачен и никак не обозначил своего отношения к происходящему. Раньше он был более активен.

Затарахтел движок, натужно заскрипела передача, микроавтобус тронулся с места и покатился по широкому проспекту, среди сотен машин, спешащих в обе стороны. Конец рабочего дня, люди возвращаются домой, к семейному уюту, обеду и заслуженному отдыху у телевизора. У всех свои дела, и никого не интересует, куда едет набитое молодыми мужчинами маршрутное такси. Между тем пассажиров маршрутки дела чужих людей интересовали. По крайней мере должны были интересовать. Хотя сейчас всем хотелось скорее оказаться за столом с доброй выпивкой и хорошей закуской.

Пробравшись сквозь «пробки», «газель» выехала на мост, переехала на Левый берег, свернула направо и съехала к пляжной полосе. Парень в синей куртке показывал дорогу.

— Вон там, где камыши, — звенящим голосом произнес он. И внезапно замолчал.

На обочине дороги стояла девушка, кутающаяся в испачканное пальто. Колготок на ней не было, ноги, почти до колен, — в жидкой грязи. «Газель» поравнялась с ней, притормозила, парень выскочил первым, подбежал, стал что-то расспрашивать. Но девушка не реагировала.

— Опоздали! — сказал Сивцов. — Давайте загасим этих тварей, чтоб неповадно было…

Опера высыпали на мокрый асфальт.

— Где они? — спросил начальник УР.

Девушка молча показала рукой в сторону Дона. Между дорогой и берегом чернели густо переплетенные заросли потерявшего листву кустарника. За ними безразлично шелестел желтый камыш.