Синдикат киллеров - Фридрих Незнанский Страница 52

Группы людей мокли под дождем с лицами, полными решимости.

Уже когда совсем стемнело, Арсеньич встретил на одной из лестничных площадок вице-президента России Локтева, одетого в камуфляж и спешившего куда-то в окружении своих охранников. Видно, он «сильно торопился», если, столкнувшись нос к носу с бывшим майором Кашиным, Иваном Арсеньевичем, тут же забыл обо всем на свете, и они, стоя у окна, вспоминали тот злосчастный бой под Хостом в апреле восемьдесят шестого, когда Локтева сняли «Стингером» на малой высоте и он, падая, порвал парашют и повредил позвоночник. Обнаружили его правительственные войска и передали тогда группе майора Кашина, которая и доставила летчика в госпиталь.

— А ты молодец был. И орлы твои тоже были в полном порядке, я ж помню, — говорил Локтев, полуобнимая Арсеньича за плечо.

Приятно было такое слышать о себе, когда уверился окончательно, что все тебя давно забыли, вычеркнули из памяти и даже из списка живых.

— Да ведь и у тебя тоже летчики не горели, — без всякой лести сказал Арсеньич, потому что оставить своих ребят живыми в той проклятой войне было большей доблестью, чем всякие подвиги, описанные московскими корреспондентами, редко когда выбиравшимися за пределы Кабула.

Ты с нами? — наконец сообразил Локтев, который, как оказалось, занимался вопросами само обороны. — Дело в том, что появились, правда не проверенные, слухи, что ночью эту цитадель демократии собираются атаковать. Кто, откуда — ничего не известно. Говорят...

— Ты ж сам видишь, иначе чего б я тут делал. Я ж давно не в армии, по чистой, — усмехнулся Арсеньич. — Это меня мой шеф прислал сюда с ребятами: вдруг, говорит, им, ну вам то есть, помощь потребуется.

— А кто твой шеф? — насторожился Локтев.

— Никольский. Ты о «Наре» слышал? Да не можешь не знать — по телику, поди, не раз видел журавлика нашего.

— Знаю, — коротко ответил Локтев, но Арсеньич понял, что сказано было просто так, для отмазки. Другое, наверное, насторожило сперва Локтева — не со спецназом ли здесь Арсеньич. — Нам вообще-то толковая помощь нужна. Значит, говоришь, есть у тебя люди? Это хорошо. Ты погляди, Иван, тут еще есть наши, собери их, возглавь, ну чтоб людьми себя почувствовали. Пойдем, покажу, где надо бы заслон поставить. Подъездов, скажу тебе, тут до хрена и больше, а народу нет. И с этим делом, — он тряхнул «Калашниковым», болтающимся на плече, — тоже хреново.

— Ну это ладно, — отмахнулся Арсеньич, — мы ж охрана, официально имеем.

Локтев искренне обрадовался. Они спустились в вестибюль, долго плутали какими-то темными коридорами, причем никто, похоже, не знал, куда они и откуда ведут. Наконец Локтев показал место в одном из боковых вестибюлей, где сидели десятка полтора мальчишек, наверное студентов, и на свернутых спальниках или палатках под гитару воинственно пели про Афган. И вообще, чувствовали они себя серьезной силой, сумеющей «удержать рубеж».

— Постоишь здесь, прикроешь? — с надеждой спросил Локтев.

— Нет вопросов. Только на фирму позвоню, чтоб пожрать организовали. Горячего чего-нибудь, а то распустят еще сопли эти «бойцы», а им через неделю на занятия. Арсеньич улыбнулся и подмигнул вице-президенту, увидев, как мгновенно притихли ребята, прислушиваясь к разговору офицеров. — Ну а еще мы там, у себя, приготовили парочку фургонов, сам знаешь, поесть-попить, накидки там от дождя. Ты, Владимирыч, наверху у себя распорядись, чтоб все путем приняли и организовали. А своих хлопцев я сейчас вызову.

— Действуй! — Локтев отчаянно хлопнул Арсеньича по плечу. — Все, назначаю тебя, Иван, старшим этого подъезда. А Колю тебе для связи. Коля! — Он обернулся к одному из своих сопровождающих. — Если чего, ты знаешь, где меня найти. Ну все, все! Мы ушли. Удачи тебе, Ваня!