Бедная богатая девочка - Екатерина Черкасова Страница 44

Спасаясь от одиночества, Вера Сергеевна завела собаку. Даже не собаку, а так, собачку. Беспородную мохнатую псинку, которая любила бы ее и о которой можно было бы заботиться. Но от одиночества это не спасало.

Однажды вечером раздался звонок в дверь. В дверном

глазке она увидела Олега, водителя брата. Его лицо было прикрыто букетом цветов.

- Разве у меня день рождения? - недоуменно спросила Вера, открывая дверь. - Это от Владимира Сергеевича?

- Это от меня, - произнес парень и уверенно шагнул

в квартиру. Растерявшаяся Вера нервно теребила шелковые кисти

на поясе халата, не зная, как себя вести. Она вдруг вспомнила,

что уже сняла макияж и нанесла на лицо питательный крем, а волосы небрежно заколоты, и почувствовала себя старой и некрасивой.

Догадавшись о ее смущении, парень спокойно сказал:

- Я на кухне подожду.

- Нет, нет, пожалуйста, в гостиной. - Вера

метнулась в ванную и быстро стерла крем, нанесла на лицо пудру и светлую помаду. Глаза она красить не стала, опасаясь, что дрожащие руки не позволят ей этого сделать. Она страшно волновалась, не понимая, что происходит, но предчувствуя что-то необычное. Вера бросила халат на пол и критически оглядела себя в зеркале. Ну что ж, учитывая возраст, очень и очень... Она хотела надеть новый комплект кружевного белья, купленный в порыве безрассудства, ну действительно, зачем ей кружевное белье, но для этого надо было выйти из ванной. Поэтому Вера впопыхах натянула легкие брюки и майку, обрисовывающую

ее не стесненную бюстгальтером грудь. Критически осмотрев свое отражение, она решила, что грудь еще ничего. Ведь она не рожала, детей не кормила, да и, страшно сказать, не знала мужчины. Это был предмет ее тайного стыда, о чем она не могла признаться никому.

Когда ей стукнуло тридцать, Вера решилась. Пусть это

будет кто угодно, но зато она станет как все женщины ее возраста. Все кончилось печально. Курортный роман погас, не успев начаться. Веселый симпатичный парень откуда-то с Севера, с которым Вера познакомилась на танцах, привел ее в свой номер, уверенно и грубовато обнял и предложил раздеться. Такое сексуальное поведение совершенно не соответствовало Вериным представлениям о любви и ухаживании, на что парень порекомендовал ей не выпендриваться, меньше говорить и вообше намекнул, что силком ее сюда никто не тянул. Вера смирилась

и дрожащими пальцами стала расстегивать пуговки на блузке. Парень, похохатывая, поторапливал ее и одобрительно похлопывал по обнажившемуся телу. В постели Вера зажмурилась и непроизвольно сжала бедра. Она не испытывала никакого возбуждения, только страх. Повоевав с ней, парень устало поинтересовался, чего же, собственно, она хочет. Выслушав Верин сбивчивый ответ, он расхохотался, натянул брюки и велел ей убираться, заявив, что за лишение старых теток девственности ему еще надо приплатить. Вера, рыдая от унижения, выскочила из его комнаты, на ходу застегивая непослушную блузку. Больше она подобных попыток не предпринимала.

Олег, похоже, чувствовал себя как дома. Он успел достать

из серванта рюмки, заглянуть в холодильник, нарезать лимон и сыр. Цветы красовались в вазе, подаренной на юбилей отца.

Вера вошла, не зная, как себя вести и что говорить. Почувствовав ее смущение, Олег нейтрально сказал:

- Вот решил вас навестить. Владимир Сергеевич теперь

редко приезжает, а мне чего-то не хватает.

Он посмотрел ей в глаза, затем его взгляд медленно опустился ниже, видимо, отметив ее ничем не стесненную грудь. Вера залилась краской. Странно думать, что этот мальчик скучал по ней. Но он так на нее смотрит...

- Кроме того, у меня есть к вам просьба. - Олег

разлил коньяк по рюмкам. - Я хотел бы изучать английский язык. Не могли бы вы со мной позаниматься? За деньги, конечно.

- Разумеется, - прошелестела Вера, от смущения

хватая коньяк и выпивая его. Непривычная к спиртному, она тут же закашлялась. Олег принес стакан воды, из своих рук напоил ее, нежно поглаживая по спине.

- Знаешь, ты очень красивая, - шепнул он Вере, отводя прядь волос от ее уха и касаясь губами мочки. Конечно, Вера знала, что это неправда, но была готова умереть от этих прикосновений.

* * *

Оказывается, любовь вовсе не такая, как она себе представляла. Оказывается, это вовсе не дурацкое сочетание нелепых телодвижений, пыхтения, вздохов и криков, от чего к тому же еще и рождаются дети. Оказывается, прикосновения не обязательно бывают настойчиво грубыми. Оказывается, существуют ласки, от которых она, взрослая женщина за сорок, почти теряет сознание. Вера чувствовала себя счастливой, когда вечерами приезжал Олег, она кормила его ужином, а он облизывал ее пальцы, развязывал пояс халата, и они перемещались в спальню, ставили на тумбочку шампанское, фрукты, зажигали свечи... А утром разлетались на работу: Олег к ее брату, она в институт, чтобы поразить коллег неправдоподобно молодым видом, лихорадочно блестящими глазами, той бледностью и улыбкой, какая бывает только после ночи любви.

Олег был неутомим, нежен, заботлив. И самое главное - благодарен ей за то, что стал у нее первым. Вера не заметила, как

стала жить им, дышать им, зависеть от его рук, его губ, его ласк

и поцелуев. Она казалась сама себе безвольной марионеткой, но что

же делать, если он стал ее наркотиком. Видимо, чувствуя это, Олег переменился, бывал грубым, раздражительным, особенно если она интересовалась его друзьями, его жизнью. Вера не знала ни его телефона, ни адреса, не знала, где он иногда пропадал неделями. Олег говорил, что его мать очень своеобразно относится к его подругам, поэтому он все от нее скрывает. Часто он просил денег у Веры, да она и сама была рада отдать ему все, но что же было отдавать?