Заколдованный замок. Сборник - Эдгар Аллан По Страница 43

1 марта ^[32] . Множество необычных явлений указывали на то, что мы входили в неизведанную область, полную чудес и загадок. Над южным горизонтом постоянно возникала светло-серая дымка, она то поднималась массивными столбами, то металась с востока на запад, с запада на восток и обратно, то растягивалась длинной однообразной полосой, — словом, постоянно менялась, подобно Aurora Borealis. Средняя высота дымки, как она представлялась с нашего местоположения, составляла двадцать пять градусов. Температура воды постоянно повышалась, при этом вода заметно менялась в цвете.

2 марта. Сегодня после долгих расспросов нашего пленника мы узнали много подробностей относительно острова, где пролилось столько крови, его обитателей и обычаев, но могу ли я теперь задерживать внимание читателей? Скажу лишь вкратце, что группа состояла из восьми островов, правил которыми единый король по имени то ли Тсалемон, то ли Псалемоун, живший на самом маленьком из них; что черное одеяние воинов было сделано из шкур какого-то животного огромного размера, которое обитало исключительно в долине рядом с королевским двором; что островитяне умели изготавливать только плоскодонные плоты и каноэ на всех островах имелось всего четыре штуки, да и те попали к ним случайно с какого-то большого острова на юго-западе; что его самого звали Ну-Ну; что ему не было известно о существовании острова Беннета и что остров, который он покинул, именовался Тсалал. Слова «Тсалемон» и «Тсалал» произносил он с долгим свистящим звуком, который мы так и не смогли повторить даже после многочисленных попыток и который в точности напоминал крик черной птицы, съеденной нами на вершине горы.

3 марта. Вода сделалась почти горячей и поменяла цвет, она перестала быть прозрачной и приобрела оттенок и густоту молока. В непосредственной близости от каноэ море было совершенно спокойным, и нам ничего не угрожало, но мы с удивлением заметили, что справа и слева от нас на разных расстояниях на поверхности воды то и дело неожиданно возникает волнение. Потом мы обратили внимание на то, что этому явлению неизменно предшествовали какие-то вспышки в дымке над южным горизонтом.

4 марта. Сегодня, почувствовав, что ветер с севера заметно ослабел, я, собираясь усилить парус, достал из кармана белый носовой платок. Ну-Ну сидел рядом со мной, и, когда белая материя случайно коснулась его лица, дикаря схватили судороги, после чего он впал в какое-то беспамятство и оцепенение, лишь изредка бормоча: «Текели-ли! Текели-ли!»

5 марта. Ветер совершенно стих, но быстрое течение по-прежнему несло нас на юг. И нам… Теперь нам бы следовало встревожиться оттого, какой оборот принимают события, но мы ничего такого не чувствовали. Лицо Питерса оставалось невозмутимым, хотя время от времени на нем появлялось какое-то странное, непонятное мне выражение. Приближалась полярная зима, но приближалась она без обычно сопутствующих ей ужасов. Меня охватила какая-то бесчувственность, душевная и физическая заторможенность, но это и все.

6 марта. Серый пар поднялся над горизонтом гораздо выше и начал мало-помалу утрачивать серый цвет. Вода приобрела молочную окраску и стала горячей настолько, что к ней даже неприятно было прикасаться. Сегодня у самого каноэ вода начала бурлить. Перед этим, как обычно, на вершине стены пара сверкнула яркая вспышка, и основание ее на миг словно оторвалось от горизонта. Легкая белая пыль, похожая на пепел, но, конечно, не пепел, осела на каноэ и на большой участок воды вокруг, когда сверкание прекратилось и волнение моря улеглось. Ну-Ну бросился ничком на дно каноэ, и никакие доводы не смогли заставить его подняться.

7 марта. Сегодня спросили Ну-Ну, зачем его соплеменники уничтожили наших товарищей, но он, похоже, был слишком напуган, чтобы дать какой-то вразумительный ответ. Дикарь продолжал упрямо лежать на дне лодки и в ответ на просьбы объяснить, что с ним, начинал производить какие-то бессмысленные движения — например, поднимал пальцем верхнюю губу и показывал зубы за ней. Они были черными. До сих пор мы не видели зубов обитателей Тсалала.

8 марта. Сегодня мимо нас проплыло такое же белое животное, как то, чье появление на берегу Тсалала произвело такой переполох среди дикарей. Я бы подобрал его, но меня охватила апатия и я не стал этого делать. Температура воды продолжала повышаться, вода стала такой горячей, что теперь в нее уже нельзя было опустить руку. Питерс говорил мало, я не знал, что и думать. Ну-Ну неподвижно лежал на дне каноэ и хранил полное молчание.

9 марта. Легкая белая пыль теперь падала с неба безостановочно и обильно. Стена пара на юге чудесным образом поднялась над горизонтом и начала принимать четкую форму. Сравнить я ее могу разве что с громадным водопадом, бесшумно низвергающимся с какого-то безмерного и далекого уступа в небесах. Гигантский занавес скрыл весь южный горизонт. Оттуда не доносится ни звука.

21 марта. Гнетущая тьма нависла над нами, но из молочных глубин океана поднялось яркое сияние и распространилось вокруг бортов лодки. Нас почти засыпало белой пылью, которая собиралась на каноэ, но при соприкосновении с водой таяла. Вершина небесного водопада была неразличима в туманной вышине. Но мы неслись к нему с ужасающей скоростью. Временами в нем ненадолго возникали широкие зияющие разрывы, и из этих разрывов, за которыми беспорядочно мельтешили мимолетные и нечеткие образы, исторгались стремительные и могучие, но беззвучные потоки воздуха, вспарывая горящий океан.

22 марта. Темнота сгустилась и нарушалась лишь отраженным водой свечением белого занавеса перед нами. Из-за пелены теперь постоянно вылетали и проносились над нами гигантские белые птицы, исчезая из виду с криком «Текели-ли!». С их появлением Ну-Ну, лежавший на дне челна, пошевелился, но, прикоснувшись к нему, мы увидели, что его душа покинула тело. И вот мы вторглись в объятия безграничной белизны, узрев разверзающуюся навстречу нам зияющую бездну. Но в этот миг на нашем пути поднялась укутанная в саван человеческая фигура, размерами превосходящая любого из людей. И кожа ее была снежной белизны.