Воронье - Ингрид Нолль Страница 43

– Спасибо за запоздалые объяснения, – прошипела Ольга. – Даже я, дура, доперла, что ты двурушничаешь, и к тому же бездарно. Впрочем, ты и любовник-то паршивый, худший из всех, что были у меня за последние годы. – И бросила трубку.

– Черт, – пробормотал Поль чуть ли не с облегчением. Если после смерти отца он, к стыду своему, все время думал о сексе, то после смерти матери это желание испарилось. Так что он не слишком расстроился, что Ольгино «дело» отправилось в архив, – во всяком случае, поститься теперь будет проще.

Второй за день звонок тоже не принес ничего хорошего. Комиссар полиции из Майнца справлялся о местонахождении Ахима. Поль извинился, что не смог помочь, и поинтересовался причиной розысков.

– Необходимы свидетельские показания, обычная рутина, – ответил полицейский и оставил свой номер телефона.

Несмотря на успокаивающий ответ, Поль был уверен, что это связано с убийством Хайко Зоммера. Может быть, во время следственных действий у убитого был обнаружен ключ от дома его родителей. Темные мысли отвлекали от работы в следующие несколько часов: фразы «нарушение работы мозга», «патологическая склонность ко лжи», «страсть к азартным играм», «утрата ощущения реальности», «нанесение телесных повреждений со смертельным исходом», «психиатрическое освидетельствование», «принудительное лечение» не давали ему сосредоточиться.

Когда Маркус со всей пунктуальностью появился в конторе, на столе все еще лежали нераспечатанные письма, а кофе в чашке совсем остыл. Зато Поль успел сплести из канцелярских скрепок длинную цепочку и протереть экран монитора, а заодно и мышку с проводом салфеткой для протирания стекол. Еще он долго рассеянно наблюдал, как в доме напротив устанавливали спутниковую тарелку, и раздумывал, надо ли в свете начавшегося процесса «очищения» рассказать Маркусу о своих отношениях с Ольгой, решив в итоге все-таки не делать этого.

Тем более что сам Маркус был способен говорить только о том, что у Кристины вчера были первые предродовые схватки.

– Скоро это случится, старик, кто бы мог подумать! Впрочем, мне кажется, что и Аннетта хотела бы…

Поль с недоверием посмотрел на него:

– Она что, сказала тебе об этом?

Маркус слегка смутился.

– Не прямо, но можно было понять, – ответил он. – У тебя есть какие-то вопросы, касающиеся смерти матери? Может, я смогу помочь?

Поль рассказал, как нашел в сумочке у Аннетты таблетки снотворного.

– Не знаю, откуда у нее пилюли, но после аварии я сам принял одну, и она мне очень помогла. Словом, я оставил матери начатую упаковку. Как ты думаешь, она могла утонуть в ванне, приняв перед этим таблетки?

Маркус покачал головой:

– Это лекарство дал Аннетте я, таблетки абсолютно безобидные, с их помощью никого убить нельзя. Случаются, правда, иногда суициды со страховкой, когда, прежде чем повеситься, надевают на голову полиэтиленовый пакет или со вскрытыми венами дышат выхлопными газами. Словом, если слопать кучу успокоительного, а потом залезть в горячую ванну, то при плохом кровообращении можно и умереть.

– Нет, там все было не так, – сказал Поль. – Если она и пила таблетки, то несколько штук.

Без истории болезни Маркус, как и его коллега из Майнца, поостерегся ставить диагноз. Его осторожные гипотезы почти совпадали с предположениями Поля.

– Ты не мог бы как врач позвонить в Майнц судебным медикам? – попросил Поль. – Тебе наверняка скажут что-нибудь о результатах вскрытия.

Маркус сомневался в успехе, но все же позвонил.

Как и ожидалось, результат оказался отрицательным: в настоящий момент очень много работы, сейчас все заняты более срочными и сомнительными случаями.

– Из этого можно заключить, что они предполагают естественную смерть, – размышлял вслух Маркус.

Поль, в свою очередь, рассчитался с приятелем, дав несколько ничем не примечательных советов. Их с Ольгой общая квартира могла быть выставлена на аукцион, если Ольга откажется выплатить компенсацию.

– Другой вопрос, захочешь ли ты предъявлять к ней претензии, – устало сказал Поль. При этом он думал про себя: «Чем я занимаюсь – обсуждаю с хорошим человеком его мелкие проблемы, хотя у меня своих бед выше головы. Надо бы подумать о своем беспутном братце, как я могу рассуждать сейчас о юридических вопросах?»

* * *

Погода наконец-то наладилась. От конторы Поля было недалеко до Парадеплатц, и они решили вместе перекусить в бистро на площади, потому что Маркус отказался и от бёрека, и от долмаси. Доктор был в великолепном настроении и насвистывал песню Элизы Дулитл из фильма «Моя прекрасная леди». В том месте, где пелось о цветах Испании, Поль вспомнил о Гранаде, испытующим взглядом посмотрел в их северное небо и чуть было не наступил на банку из-под пива.

– Вчера мы ездили на Бергштрассе полюбоваться цветущими садами, – болтал Маркус. – Мы живем в очень удачном месте, между Оденвальдом и Пфальцем. Кристина еще не все видела. Вообще-то она хочет, чтобы мы венчались, мне в скором времени предстоит ей деликатно сообщить, что я давно уже покинул лоно церкви. Разумеется, на свадьбу приглашаем и тебя. Как ты думаешь, могу ли я послать Ольге открытку с сообщением о рождении ребенка или извещать бывшую жену в письменной форме – малодушие?

– Она давно все знает, – ответил Поль. – Ты упустил свой шанс сообщить ей эту новость лично. Видимо, когда нас подпирает, мы, мужчины, никакие не герои.

Тут он вспомнил об Аннетте и снова задумался над тем, откуда и как давно она узнала о его измене.

Ольга тем временем раздумывала недолго. Обуреваемая жаждой мщения, она бросилась к телефону.

– По-видимому, тебе давно обо всем известно, – сказала она Аннетте. – И как тебе удавалось держать язык за зубами? Все же могла бы удовлетворить мое любопытство и рассказать, откуда ты узнала. Поль вряд ли стал бы тебе исповедоваться, мужики всегда врут. Что касается меня, то ты можешь снова посадить своего кобеля на цепь.

– Это имеет еще какое-нибудь значение? – холодно спросила Аннетта, которой очень хотелось заткнуть уши. Она не понимала, зачем Ольга ей звонит, не могла выдавить из себя ни одного путного слова, а в результате расплакалась.

На Ольгу это произвело впечатление.

– Солнце мое, этот тип не стоит твоих слез! Знаешь что, я сейчас же к тебе приеду, мне надо немедленно тебя обнять, – заявила она.

– А у тебя разве нет занятий в школе? – всхлипнула Аннетта, но оказалось, что Ольга уже провела два урока и на сегодня у нее больше никаких дел не было. Ее просто распирало от жажды действия.

Аннетта вернулась домой на такси всего двадцать минут назад и намеревалась остаток дня провести на диване. Врач продлил ей бюллетень и не разрешил пока снять гипс. «Мыться только под душем! Левую руку беречь, правую не нагружать», – велел он. Из дома Аннетта позвонила на работу.